— Кто додумался выжигать «Огоньком» класс? — хмуро спросил принц Алекс, небрежно отдав маме ее лысое сокровище, и повернувшись к студенткам, — это заклинание вообще не изучается на курсе третьего женского потока.
Я опустилась на колени перед Лавандой, которую бес положил на белый ковер в холле. Вытерла кровь из небольшой ранки на лбу. Девушка была в сознании, легко дышала, и, не отрываясь, смотрела на Анафиэля, присевшего рядом и флегматично наблюдавшего за директором.
— Принц Алекс, явно мусор, или грязь, были взрывоопасными, — возмущенно сказала я. — Девушки первый день на учебе, они и столы-то почистить не смогли.
— Подтверждаю, — согласилась со мной преподавательница, убедившись, что сын приходит в себя, и поджала губы — «Огонек» мог остаться после занятий с первым мужским потоком, они вчера упражнялись. И, наверное, одно заклинание не обезвредили. Эти девчонки мышь взглядом не подожгут! Они даже названия таких заклинаний не знают. Гогик придет в себя, расскажет.
Студентки, молча столпившиеся возле меня, не торопились признаваться, что еще вчера ночью лихо определяли, какими заклинаниями пользовался принц Алекс при упокоении зомби на практикуме. Я об этом тоже не спешила говорить.
Гогик, действительно, пришел в себя, но рассказывать о случившемся не хотел. Директор, в принципе, тоже не особенно стремился дотошно выспрашивать. Пожар потушен, все относительно целы. А у него сегодня и так день насыщенный получился.
Птаха затрепыхалась перед моим лицом, настойчиво показывая дорогу. Остальные талисманы надежно удерживали аудитории других потоков запертыми. Девушки, без слов, построились за мной шеренгой. Лаванду нес на руках Анафиэль.
Бес сразу начал приносить пользу. Осваивался в Академии, и избавлялся от репутации неуравновешенного психа. Но вот перед самой дверью нашей общаги, указанной птахой, я девушку у него отобрала, удостоверившись, что она может твердо стоять на ногах, и просто симулирует, чтобы ее подольше подержали.
— И кто из вас, девчули, шарахнул «Огоньком» лысого? — спросила я, загнав девчонок в крохотную гостиную. Не покои принца, конечно. Без камина, белых ковров и бассейна — это минус. Но крыс и летучих мышей не было, и этот факт не мог не радовать.
Нежная серебристая Амали подняла тонкую руку, и, на всякий случай, попробовала порыдать. Ну, так, пустила пару слезинок. И тут же их сердито вытерла, подняла голову.
— Если еще раз полезет, то и «Смерчем» получит!
Диагноз пострадавшего становился все более понятным. И, судя по тому, как возле Амали столпились девчонки, они ее поддерживали.
— Я, вообще, по-простому хотела, кулаком по лысой макушке треснуть, Амали опередила. Наказывайте обеих, — решительно сказала Катарина.
— Если быть до конца честной, то после «Огонька» я карлика «Вихрем» хлопнула, пока пожар разгорался. Немного. На пару метров от пола, — призналась Миранда.
Даже не знаю, как этому лысому выжить удалось.
— А я считаю, что ему мало досталось! — высказала авторитетное мнение Жанетт.
— Мне его догнать и отпинать, если считаете, что мало получил? И откуда первокурсницы знают про такие сложные заклинания? — поинтересовалась я, так как было искренне интересно.
Девушки, осмотревшись, сели на небольшой диванчик. Лаванда, страдальчески морщась, прижала руку к ко лбу. Кто-то из девчонок, видимо, хотел ударить карлика, а попал по ней. Но в этом точно не признаются.
— Я учебник брата взяла, когда он на каникулы приезжал, — призналась Амали, — кое-что попробовала, запомнила.
— Да мы три дня ждали, когда нас в Академию пропустят, делать было нечего. Вот Амали и показала несколько заклинаний, — дополнила Миранда.
Одаренные девочки. Пыль протирать, значит, им сложно. А взглядом карликов терроризировать — это всегда пожалуйста, и качественно.
Села в кресло, провела взглядом по потолку, задержалась взглядом на паутине. Общая комната и две спальни — моя и девочек. Небольшая ванная. Принц не расщедрился на богатые покои. Но после подвала и это радует. Сундуки девчонок уже были занесены и поставлены возле стенок. Единственное скудное украшение. Ни картин, ни камина.
Если я тут задержусь… а, похоже, я задержусь, то мне будет очень некомфортно без привычных вещей. Средневековая гигиена привлекала мало. Конечно, водопровод здесь был. Но золу, смешанную с непонятным жиром, в качестве шампуня я не оценила. Как и соду вместо зубного порошка.
— У кого-нибудь есть, на чем можно писать, и чем? — спросила я у притихших девчонок, и Миранда выдала мне бумагу и перо с чернильницей. Технологии точно отстают на несколько веков. А вот материализатором, о котором говорил Крашт, можно будет попробовать воспользоваться.
Сосредоточившись, я начала делать список необходимых мне вещей. Если декан смог достать книжку из моего мира, то и зубную пасту выудит.
— Леди-педагог, вы пишете заявление с отказом от нас? — тихо спросила Амали.
Подняв голову, я посмотрела на студенток. Поежилась под пронзительными взглядами. Напряжение чувствовалось физически. Не хотелось бы попасть под какое-нибудь заклинание, выпущенное просто под влиянием эмоций.
Всего пару дней назад я боялась, что меня отчислит вредный преподаватель, как провалившую два экзамена студентку. Сейчас переживаю, как бы меня не пришибли ненароком адептки Академии магического мира. И с птахами разговариваю, да. Будет забавно обнаружить себя отдыхающей в психбольнице, когда галлюцинации отпустят.
— А можно нам дать последний-последний шанс? — спросила Катарина, нервно прокручивающая локон в тонких пальцах, — мы будем хорошими невестами, правда. У Миранды почти получилось убрать пыль взглядом.
На этом запнулись. Видимо, хвастаться больше нечем на хозяйственном поприще. Конечно, пыль убирать — это не карлику по лысине стучать, тут задор не требуется.
В дверь постучали, и почти сразу же открыли. Зашел декан Крашт, оглядел всех исподлобья. Девчонки перепугались еще больше. А с перепугу и «Огоньком» зарядить могут — проверено.
— Декан, как вы вовремя! — обрадовалась я ему, как родному, и резво вскочила с кресла, широко ему улыбаясь. Почему-то он от такой теплой встречи попятился. Но дорогу ему перекрыли девушки с подносами, заставленными едой.
— Директор приказал сегодня всем потокам обедать у себя в общежитиях, — скрипуче оповестил декан, — а вам я лично зашел сказать, чтобы не ходили по коридорам до завтрашнего дня. Только на вечерний практикум, и обратно.
Девочки принимали подносы, и пытались уместить все на маленьком столике.
— Декан, мне срочно нужно вот это, — сказала я, показывая ему свой список, и, спохватившись, добавила еще пару позиций, — и не говорите, что ваш материализатор это не добудет. Сами понимаете, император повелел, чтобы иномиряне ни в чем не нуждались. Защита короны, и все такое.
— Не помню, чтобы император упоминал вот это… вот это и это, — сказал декан, разобрав мои чернильные каракули, — не понимаю, как на безопасность короны влияет шампунь… а вот это вообще похоже на тайный призыв беса, которые некоторые непорядочные студенты старших курсов оставляют в учебниках для младших бестолочей. И не их проблема, как потом мы этих бесов обратно отправляем. Это точно можно вслух перед материализатором произносить?
— Точно, — сказала я, обидевшись на «бестолочь». И что он так переживает? Призванный бес, между прочим, оказался более приличным, чем взбесившийся племянник императора.
И вообще, могли бы буклетик подготовить. С инструкцией для новичков. Мне откуда знать, как у них старшекурсники шутят? Вот пусть теперь сами и вычисляют, кто у них бес.
— Леди-педагог, — шепотом обратились ко мне Амали и Жанетт, когда декан ушел. Другие девочки продолжали сервировать стол, вполголоса о чем-то переговариваясь.
А меня утащили в дальнюю комнату, где стояли кровать и шкаф.
— У нас проблемы, — пожаловалась Амали, прикрыв за собой дверь.
— Еще какие проблемы, — согласилась я, осматриваясь, — с чего это меня решили в кладовку поселить? Здесь же окон нет.
