— Потому что некоторые из этих магически одаренных людей савойцы, — жестко ответила я. — Не хотелось бы получить нож в спину.
— Да, а маги сообразили сразу, — покаянно проворчал он. — Идем в ритуальный зал.
Мы вышли из трапезной и прошли дальше по коридору, в конце которого была узкая темная лестница, ведущая вниз. Его сиятельство зажег магический светлячок, а я снова удивилась этому яркому проявлению магии. Спускались мы медленно и долго, если учесть, что трапезная была на первом этаже, то по моим подсчетам находились уже глубоко под землей. Светлячок давал возможность ориентироваться в пространстве, но ступени были очень неудобными. Поэтому ступали все очень осторожно. Лестница закончилась просторной площадкой. В дальней стене были видны очертания каменной двери. Пройдя к ней, граф приложил кольцо правой руки к выемке в виде глаза. Что-то щелкнуло, и каменная плита очень медленно поднялась вверх. Никелиас пригласил нас внутрь. Пройдя в большой зал, я поняла, что это пещера естественного происхождения. Ее своды были высокими, гулко отражая звуки наших шагов. В середине был установлен большой круглый белый камень. Алтарь.
Его сиятельство взял меня за руку и подвел к алтарю. Подойдя ближе, я рассмотрела в верхней точке камня углубление в виде чаши и нож из незнакомого мне металла волнообразной формы.
— Готова? — серьезно посмотрел граф, я кивнула. — Сейчас я начну читать заклинание побратимов, повторяй за мной, — я снова кивнула. — Когда я разрежу наши ладони, смешаю кровь в чаше, начну читать заклинание принятия в род, молчи, когда закончу читать, стану нашей смешанной кровью чертить знаки у тебя на лице и руках, задавая вопросы. Всегда надо отвечать да, — закончил объяснения он.
Мы встали напротив друг друга. Никелиас взял в правую руку нож и, глядя мне в глаза, начал медленно ровным голосом читать заклинание. Я послушно повторяла за ним незнакомые слова. Затем он соединил наши ладони и резким движением нанес порезы на них. Наша кровь струйками стекала в чашу. В следующий момент он громким, отрывистым голосом начал читать новое заклинание и по мере произнесения каждого слова наша кровь в чаше начала активно смешиваться. Граф выкрикнул последнее слово и, обмакнув указательный палец в крови, стал рисовать у меня на лбу знак.
— Согласна ли ты, Елена, войти в род ар Андрес, — задал первый вопрос он.
— Да, — проговорила я.
Граф уже чертил новый знак на щеке.
— Признаешь ли ты меня главой рода?
— Да, — он чертил знак уже на другой щеке.
— Принимаешь ли ты род ар Андрес как свой?
— Да.
Граф взял мою левую руку и на ладони вывел новый знак.
— Клянешься ли ты блюсти честь рода ар Андрес?
— Да.
Граф чертил новый знак на правой ладони.
— Клянешься ли ты служить роду ар Андрес?
— Да.
После моего «да» знаки на мне засветились, потом ярким светом вспыхнул алтарь и все прекратилось. Я посмотрела на свои ладони. От знаков и пореза не осталось и следа. Заглянув в чашу, поняла, что она чистая. Граф обнял меня и потрепал по голове.
— Добро пожаловать в семью, — улыбаясь, проговорил он. — Теперь Эльвира, — выпуская меня из объятий, сказал брат. — У тебя только ритуал принятия в род.
Я отошла к мальчикам, а Эля заняла мое место. Они встали лицом друг к другу, брат соединил их ладони и резким движением нанес порез. Повторилось чтение заклинания и вопросы со знаками. Вспышка. Теперь Никелиас обнимал Элю. Наступила очередь Ильи.
— От-тец, — заикаясь, проговорил Кориан. — Я хочу п-пройти ритуал п-поб-братима с Ильей и сам п-приму его в род с т-твоей помощью, — уверенно глядя на отца, сообщил мальчик.
— Это серьезное решение, — произнес граф. — Если вы все решили, я не против этого. Подойдите ко мне и встаньте лицом друг к другу, — ребята выполнили указания. — Я медленно начну читать заклинание, повторяйте его за мной, глядя, друг к другу в глаза.
Никелиас начал медленно читать заклинание. Ребята повторяли за ним. Затем они протянули соприкасающиеся ладони над алтарем, и брат резко нанес порезы. Кровь стекала в чашу. Граф начал читать заклинание принятия в род, а Кориан повторял за ним. Мальчик сам наносил знаки и задавал вопросы. Только один вопрос звучал иначе.
— Признаешь ли ты Никелиаса ар Андрес главой рода? — мой мальчик ответил «да».
Знаки засветились. Вспышка. Ритуал был окончен. Мы поздравили ребят и отправились спать. Все были уставшие, на завтра запланирована уборка и чистка замка.
Глава 9
Проснулась я, когда небосвод только посерел. Спать на шкурах неудобно, не привыкла лежать на твердых постелях. Умывшись и одевшись в домашнее хлопковое серое платье, я вышла из своих покоев и направилась искать кухню. Спустилась на первый этаж, не встретив никого из слуг. Кухню нашла по звукам грохота падающей металлической миски и громкому говору. Сбавила шаг и стала идти очень тихо. Мне стало интересно, о чем говорят слуги. Подойдя к дверному проему, прислушалась. Судя по голосам, в кухне было несколько женщин и мужчин.
— Приволок, наше сиятельство, молодых девок, да детей, — ворчала женщина. — Корми их теперь. Стол им отмойте и выскоблите, ее сиятельство грязь не любит, — явно копируя графа, проговорила женщина. — Да где грязь-то?! Пыльно конечно, так эти потаскухи савойские с пузами работу-то свою не делают, я причем?! — продолжала она браниться. — Графинюшку год как схоронили, а он молодку в дом приволок, знаю какая она ему сестра, потаскуха! Да еще бастардов ее пригрел!
— Окстись, Парва, — проговорил мужчина. — То, что горничных сначильнячили, не их вина, а то, что Елена сестра графу нашему, это точно. Сам вчера видел, как они к родовому камню семьей ходили, — поучал он женщину.
— Все одно, потаскуха она! Где муж-то ейный?! Нету! — ликующе, рявкнула баба.
Я отошла от двери и, сделав вид, что только подошла, заглянула в кухню. Кухня была большой. Вдоль одной стены были расставлены полки с посудой и различной кухонной утварью. Вдоль другой стены стояли разделочные столы, а в углу обеденный стол. Посреди кухни была большая каменная печь с широкой плитой, в задней стенке печи духовой шкаф. В третьей стене увидела три двери. Думаю, там были кладовые. Пол посыпан соломой, на которой лежали очистки от овощей, различный мусор. А еще солома подозрительно шевелилась. Крысы или мыши. Да этим тварюшкам здесь раздолье! Просто убийственно воняло помоями и прокисшей пищей.
В кухне сидело пятеро лакеев и три женщины. Они завтракали. Я не могла понять, как в этой вони можно есть. Одна из женщин пятидесяти лет злобно глянув на меня, отвернулась. Похоже, это и есть та самая Парва. Ну, ничего, милая, мы еще повоюем.
— У вас есть управляющий или экономка? Кто командует слугами? — спокойно спросила я.
— Дак нет у нас таких, — откликнулся седой, сухощавый, гладковыбритый мужчина, я узнала его по голосу. — А слугами граф сказал, теперь вы распоряжаетесь.
— Да, — согласилась я. — Как вас зовут? Вы грамотны?
— Я Карим, раньше камердинером служил, оттого и грамотен, — по-доброму улыбнулся мужчина.
— Я беру вас в свои помощники, — объявила я. — Соберите всех слуг в главном зале через полчаса, — приказала. — Скоро проснутся дети. Приготовьте яичницу, гренки с медом, чай, сыр, — распорядилась я, посмотрев на женщин. — Посуда должна быть чистой, готовить тоже чистыми руками. Еще не хватало, чтоб кто-нибудь заболел.
Я развернулась и вышла вон. Поднялась в господское крыло. Заглянула к детям. Все уже проснулись и привели себя в порядок. Брата я встретила в коридоре, и мы всей семьей отправились в малую трапезную на завтрак.
— Чем планируешь заняться? — полюбопытствовал граф.
— Воспитанием и просвещением слуг, — отозвалась я.
— Я еще вчера отправил посыльного в ближайшую деревню. Женщины уже прибыли и ожидают твоих указаний, — доложил брат. — Слугам я плачу по серебрушке в месяц, — просветил он меня.
— Хорошо, — я благодарно посмотрела на брата. — Ты говорил, у тебя есть целая деревня гончаров, они мне нужны, — сказала ему. — Еще мне нужен человек, который делает сундуки и прочую мебель. В замке есть кузнец?
