— Вот ты где!
Я вскинула голову: ко мне несся один из мужчин, разговор которых я подслушала.
— Давай живее, парни пришли!
Он грубо схватил под локоть и повел быстро налево. Я чуть не спотыкалась на шпильках. Всадить бы ему в руку разряд тока! Но показывать в моем положении характер дорогого стоит.
В небольшом полутемном зале играла чувственная музыка. На крохотной сцене извивалась вокруг шеста девушка в стрингах, но никто за ней не наблюдал: три музыканта, Арвид, Герт и Ирий, расселись на диване, а к ним склонилась блондинка с прелестными формами. Чуть поодаль на диванах разместились восемь девушек.
Восемь?! Ого! Светленькие, рыженькие, брюнетки, кучерявые и с прямыми волосами. Милые и сногсшибательные. К ним меня подтолкнул мужчина. Все безумно красивые и роскошные, потягивали в соблазнительных позах коктейли, улыбались, расслабленно болтали. Я словила их манеры и надела на себя.
Ирий поймал меня пристальным взглядом у дверей, словно гарпуном, и провел до дивана. Я выдавила улыбку в ответ, но губы мелко подрагивали. Хоть бы не выглядела со стороны перепуганным кроликом.
— Зуб даю, Ирий шикарен в постели, — молвила брюнетка с собранными в хвост волосами. — Повезет той, кого он выберет.
— С чего ты так решила? — спросила молоденькая рыженькая. — Мне, наоборот, Арвид нравится.
— Ты посмотри, как он расслабленно двигается, но в то же время в движениях чувствуется сила. — Брюнетка плавно кивнула к музыкантам. — Он уверен в себе, не будет поднимать свою самооценку за счет унижения девушки. Вместе с этим, он заботится о своем комфорте и о комфорте окружающих. Любовник классный, вот увидите. Но не муж. Ирий бабник.
— И ты столько поняла за десять минут, что они пришли сюда?
— Деточка, я в этой сфере намного дольше твоего и научилась быстро читать мужчин.
— А что насчет Арвида?
Брюнетка склонилась к рыженькой и что-то прошептала, отчего та широко распахнула густо накрашенные глаза.
— Серьезно?
Вместе со мной остальные подались к эпицентру тайн. Брюнетка прижала указательный палец к губам и захихикала.
— Что? Почему шепотом? — спросила девушка справа от меня.
Брюнетка указала взором за мою спину — охранник подошел? — и словно невзначай спросила у моей соседки.
— Классное платье. Что за бренд?
Явно ради прикрытия девушки затрепались о шмотках. Я вставила несколько ремарок и одну шутку, лишь бы не казаться зажатой, тихоней. Лишь бы создать видимость, что разговор интересовал. Но мышцы закостенели, как бы ни пыталась я расслабиться.
Больше пить? Но Келлан по головке не погладит, если вернусь навеселе, да и фотографировать по пьяне нормально не удастся.
Что творится? Где моя несокрушимая уверенность? Неужели ее высосал Ирий, который то и дело бросал на нас взгляды. Арвид и Герт поглядывали на стриптиз или друг на друга, оживленно болтая. Время тикало, полчаса подходили к концу. Надо скоро снова отлучиться в туалет и прилепить спящей девушке новый лейкопластырь.
Блондинка отошла от столика парней и двинулась к нам. Сутенерша?
— Ну наконец-то, — проворчала девушка справа. — Определились, наверно.
Я затаила дыхание и невольно задергала лямку на сумочке. Блондинка улыбалась мне, а за ее спиной Ирий поднялся с дивана и, не снимая пиджака, поправлял белую майку, что слегка вылезла из джинсов.
— Пойдем. — Изящная рука в золотых браслетах махнула мне.
— Ой, повезло… — пробубнила брюнетка.
Провалиться бы сквозь землю! Душа хлопнулась в пятки. А я? Куда деться мне?
— Давай, не тормози. — Соседка ласково подтолкнула меня. Я встала, стискивая сумочку, как спасательный круг. Ноги приросли к полу. За информацию с места событий много заплатят. Но, даже несмотря на Келлана, не собиралась ради нее раздвигать ноги.
Ирий направился к нам.
Нужно валить. Если выбегу из зала, слишком странно будет? Но вопросы посыпятся не на меня, а на спящую в туалете.
Мужчина — менеджер или телохранитель — скалой возвышался на проходе к выходу. Идеи, как сбежать, мельтешили, но не толковые. Отпроситься поправить трусики? Упасть в обморок? Вылить на платье коктейль? Но Ирий уже подошел и протянул мне руку ладонью вверх.
— Потанцуешь со мной?
Потанцевать?
— Вау, джентльмен… — прошептал кто-то еле слышно.
Голубые глаза-лазеры ощупывали лицо, будто читали по чертам мысли. Просто танец?
— Какая песня у тебя любимая?
Ляпнуть бы наобум! Но шестеренки в голове завертелись. Туманные звуки и картины распахнули ящик в дальнем углу памяти. Пятый сектор, старые многоэтажки и единственная большая площадь под землей. Туда я пришла, когда впервые сбежала из дома, познакомилась с забавными девчонками и весь вечер танцевала под песни незнакомой группы. У солиста был сильный голос, брал за душу, выворачивал наизнанку, заводил.
«Какая песня у тебя любимая?
Каким ты цветом нарисуешь небо?
Откуда море у тебя в глазах?
Я знать хочу сейчас непременно».
Слащавые нотки с угрожающим скрипом выдернули из воспоминаний:
— Она под любую станцует. Да, Жулиана?
Я растянула губы в подобие улыбки и кивнула. Ирий, кажется, не разозлился оттого, что меня сковало, в отличие от сутенерши. На негнущихся ногах я вышла из-за столика и вложила свою руку в мужскую ладонь.
Искры тока взлетели по предплечью и ударили взрывом сердце — оно заметалось, что бешеное. Страх? Ведь Ирий ужасно опасен. Но как? Он соблазнительно улыбался, держал меня не грубо, а нежно. Смело вел к участку возле сцены, где не кучковались диваны. Чем он опасен? Из-за моих высоких каблуков Ирий выше лишь на ладонь. Гигантские мускулы не рвали его пиджак, рука без мозолей, сухая, теплая, приятная на ощупь, похожа на руку пианиста, не боксера.
Никакой опасности, просто жилистый, поджарый рокер. Келлан шире в плечах, выше, крупнее — легко бы Ирия на лопатки уложил.
Каратисты тоже не выглядят опасными, пока не начнут драться.
Ирий резко дернул меня и развернулся — я на автопилоте впечаталась в него грудью. Он улыбнулся и галантно положил руку на талию. Умей коты так улыбаться, им бы прощали все — от разодранного дивана до разбитых ваз.
Кожа на талии пылала. Я уставилась на ключицы гитариста — золотая цепочка с изогнутой подвеской ловила отблески.
Какого черта я смущаюсь? Меня точно подменили. Где безудержная смелость, которая толкает всегда на авантюры?
Жарко, словно я среди бела дня поднялась выше тополей навстречу адскому солнцу. Ирий плавно закружил меня в неспешном танце и склонился к уху:
— Что-то случилось? — в бархатном голосе трепетало искреннее беспокойство. — Когда ты пришла, вела себя иначе. Сидела с гордой осанкой и посылала нам с ребятами воздушные поцелуи. А только вернулась из уборной — будто сжалась. Все в порядке?
Я обмерла и споткнулась, наступив Ирию на идеально-вычищенные туфли.
— Ох, простите… — Я в растерянности уставилась на кожаный носок. Примялся, или показалось?
— Да перестань, пустяки. И ко мне можно на «ты».
Он ловко развернул меня спиной к себе, сложил руки под моей грудью и устроил подбородок на плече. Мы синхронно закачались под музыку. Он едва касался уха и шеи, но горячая дрожь пробирала кожу. Он вел себя вполне прилично, хотя мог и грудь помять, и прижаться бедрами к заднице. Но сладкая истома уже разливалась внизу живота.
— Признавайся. Я никому не скажу. Ты в уборной заглянула в смартфон и узнала плохие новости?
Да что ж он прицепился?!
— Я здесь вроде затем, чтобы продать тело, а не раскрыть душу.
Выгонят меня за дерзость. И побыстрее бы. Через шесть минут я растаю.
Ирий вновь повернул меня лицом к себе. Я с вызовом вперилась в его глаза, в которых ни тени смятения. Он лишь нахмурился.
— Что-то очень трагическое и личное?
Кровь закипала в жилах. Я осклабилась и состроила соблазнительную гримасу.
— Предлагаю переключиться на более приятное дело. — Моя рука проскользила от его ключицы, вниз по рельефному торсу, до ремня джинсов. Ирий глубже задышал.
