Конечно же, Риса носила одежду проще, чем я когда-то, будучи дочерью советника императора.
Я вздохнула, прогоняя непрошенные мысли о прошлом и улыбнулась.
Вежливость. Улыбка. Мы хотим здесь остаться, Гли? Верно?
— Риса, помоги мне найти жильё, будь добра, — попросила я, складывая ладошки лодочкой. — Не представляю, где поселиться у вас.
— Ты планируешь задержаться у нас? — мы разыгрывали свои роли так, будто здесь, кроме бармена-зомби был целый зал людей.
— Ну да, что-то мне у вас понравилось. Тихо, природа вокруг красивая, да я, чувствую, со своими травками здесь пригожусь.
Я вытерла о кожу штанов разом вспотевшие ладони. И чего это я стала такая нервная?
— Слушай, тут есть на окраине свободный домик. Он пустует уже несколько лет. Когда-то это был дом местного лекаря, вот, словно ждал тебя. Я тебе дам путевик, — Риса протянула мне камешек, пульсирующий розовым. — Он поможет добраться. С освещением у нас тут не очень, сама понимаешь, мы некрупный городок.
И Риса указала мне на стену у входа в харчевню, где висели фонари и фонарики разных видов и размеров.
Ну конечно. Фонари.
Уголёк пофыркивал за спиной, вновь повиснув на мне черной шкуркой без признаков жизни (кроме звуков). Мы медленно шли, изучая вечерний молчаливый город.
Я думала о Луке, о другой женщине и маме.
Какая она — эта женщина? Красивая? Знатная?
Как начались их отношения? Любит ли она его?
А Лука любит эту женщину или у них только так?
Горестно и как-то совсем тяжело вздохнув, я увидела, наконец, домик, острая крыша которого упиралась в ветки деревьев.
Уютно, именно так, как я и люблю.
И что странно — на пороге домика сидел маленький толстенький бобёр.
— Уголёк, — позвала я кота. — Ты его тоже видишь?
Кот тяжело подтянулся на лапах (видимо, спал), и, выставив морду над плечом, выглянул и посмотрел в сторону бобра.
— Кого? Бобра? — он похлопал сонными глазками, ловя фокус. — Ну да, симпатичненький. Наш новый питомец?
При слове «питомец» бобёр странным образом оскалил зубы, зашипел и в одно стремительное движение исчез из поля зрения.
— Кажется, нет. Не наш, — я прошептала в ответ. — Пойдем осваиваться.
По старинным традициям, я поздоровалась с духами дома, разулась и, поднявшись по ступенькам, оглянулась.
Бобёр теперь сидел на дорожке, по которой я пришла к домику.
Неужели тут рядом плотина или что-то такое?
Почему тут бегает бобёр?
Покачивая головой, в недоумении, я прошла в дом, поставила фонарь на первое попавшееся место и огляделась.
Как всё похоже на мой домик в Тыштах, только просторнее.
Жизнь налаживается.
— Давай спать уже, Гли, — прокомментировал Уголёк, заваливаясь на сундук у входа. — Я устал так, что лапы не держат. Завтра утром со всем разберёмся.
Я кивнула, соглашаясь.
И правда. Утро вечера мудренее.
***
Я шёл, не разбирая дороги.
После разговора с Милавой днём я знатно набрался в той харчевне.
Мой мир давал трещину, и она увеличивалась день за днём.
Я понимал, что с каждым днём надежда вернуть Гликерию становилась всё призрачнее, и мои чувства остывали еще на некоторую долю градуса.
Я очень устал.
Устал бежать, стремиться, искать и преследовать.
Я всё больше склонялся к мысли остановиться и просто жить. Жить так, как жил Флавиан без жены почти всю жизнь — одинокий для всех, но счастливый с женщиной, которая вырастила Гли и нас с Титом. Никто не говорил о ней, но мы, мальчишки, знали нелегкую судьбу мужчины, оставшемуся с маленькой дочкой на руках.
Возможно, такой женщиной могла бы стать для меня Милава.
Милава красива, уравновешена, владеет светлой магией, и дети от неё могут наследовать империю без изменения законов о смешении магии.
А я… я слишком устал, чтобы продолжать. Возможно, мне был нужен перерыв. И таким перерывом стали те несколько бутылок крепкой выпивки в харчевне рыжей хозяйки.
Как там её звали? Киса? Лиса? Неважно.
И вот, я, пьяный, морально вымотанный, неудовлетворённый после ссоры с Милавой, шёл к лесу, не разбирая дороги, допивая последнюю бутылку, которую мне подсунул зомби-бармен.
Хорошая, крепкая штука! Чувствовал я себя замечательно.
И вот, делая почти последний глоток из бутылки, я увидел в темноте бобра.
И подумал: какая странная выпивка. Вижу не белочек, о которых все рассказывают, кто хоть раз перепивал, а бобра.
Такой, хороший бобёр, кстати. Очень даже упитанный. Шерстка гладкая, видно, как блестит.
Собственно, что тоже странно, что блестит — вокруг, хоть глаз коли.
Бобёр странно цокнул, подпрыгнул и как припустил вперёд, иногда оглядываясь назад. Так он пробежал какое-то расстояние, и остановился, оглядываясь.
Мне определённо нравился этот парень!
Настроение немного улучшилось. Ещё бы! Часто ли вы встречаете бобров ночью?
Свет вокруг бобра мерцал, слегка освещая дорогу рядом с бобром. Может быть, это какой-то зачарованный бобёр? Бобёр-путевик, или что-то в этом роде.
И я пошёл за ним.
А что мне оставалось делать? Я был пьян, истощен, и мне хотелось перемен.
Чем не перемена этот прекрасный бобёр, будь он неладен!
Мы какое-то время шли. Я и бобёр по ночному полеску. Где-то недалеко от нас молчал странный город.
И вдруг бобёр вильнул, обогнул куст и вывел меня на полянку, где, в окружении деревьев, стоял домик, упираясь в деревья крышей.
Чудесное местечко для пьяного меня! Бобёр точно знал моё состояние, поэтому подвёл меня к крылечку, проследил, что я добрался до двери и цокнув, исчез.
Дом молчал, молчал лес. Тихое место для меня, уставшего и пьяного Луки, который именно в тот момент понял, что хочет спать.
Я дернул дверь на себя.
Она легко открылась, без скрипа, и впустила меня в темное пространство домика.
Я протопал вперёд, идя наугад. Мне показалось знакомым расположение вещей, и, скорее по наитию, я завернул за угол, и увидел небольшую спальню с деревянной узкой кроватью.
И именно в тот момент я увидел то, о чём мечтал последние семь лет.
Лицо Гли мелькнуло на мгновение — всего мгновение — мне показалось, что это она спит в этой узкой кровати, а по подушке разметались её светлые волосы.
Видимо, моё состояние было крайним, никак иначе я и не могу это объяснить.
Но я моргнул и завалился спать, напоследок подумав, до чего же чудесный бобёр встретился мне в лесу.
***
Утро принесло отличный заряд бодрости.
Придётся пояснить.
Проснулась я от того, что Уголёк яростно стучал лапой по моему лицу и мяукал. Отпихнув нахала, я села в постели и увидела то, что так испугало моего бесстрашного зверя.
На полу, рядом с кроватью в спальне моего нового домика, спал Лука.
Его рыжие волосы слиплись на висках, аромат от него шел ещё тот! И Лука похрапывал, периодически что-то бормоча себе под нос.
Первой мыслью было бежать. Бежать!
Вторая мысль быстро вырубила первую, нашептывая умные мысли.
Что тут делает Лука?
Почему он в таком виде?
Я посмотрела на свой вид. Вид был вполне себе пристойный для кровати, но совершенно непристойный для побега в город.
Я же не могу бегать по городу в ночной рубашке!
Я аккуратно встала, тихонько наступая на половицы возле Луки, стараясь его не разбудить. Кто его знает, зачем он сюда пришел, а главное — как?
На носочках прошла в переднюю комнату и прикрыв дверь в спальню, прижимая к себе испуганного кота, я прошла к сундуку у входа, быстро надела штаны, рубашку и куртку, запихнула в сумку ночную рубашку. Кот нервно расхаживал по сундуку, зорко следя за дверью спальни.
Что делать? Что делать?
Что я действительно хочу делать?
Одна часть меня желала прижаться к Луке, вновь ощутить его запах и силу, а другая часть бунтовала. И было с чего!
Одни слухи про другую женщину заставляли меня нервничать, а еще я мечтала стать отлично ведьмой, что точно не позволил бы мне Лука.
