Я не боялась, а эта непосредственность и живость были такими неожиданными и приятными, что невольно губы растянулись. Заметив это, девушка, наконец, на мгновение остановилась, ответив широкой, открытой улыбкой. А затем порывисто и крепко обняла.
Стоило ей отступить, как на меня вновь полился поток слов. Поймав мою ладонь, девица потянула прочь из шатра, не замолкая ни на мгновение.
_____________________________
Наша героиня не встречала камодов. Только открытые полки или сундуки. Дальше, думаю, расскажу.
хатагтай — хозяйка.
Немного по иерархии:
Хан — глава рода или нескольких родов
Великий хан — понятно, самый главный
Великая мать — соответственно, мать великого хана.
Багатур — великий воин высшего порядка. верховная знать (не всегда по праву рождения, часто по заслугам)
Нойон — благорожный воин, дворянин
Нукер — простой воин. (по законам степей нукеры имеют право менять хозяина, хана или нойона)
дальше идут рабы и приживалки, чей статус зависит от доброты хозяина.
Глава 11
Следуя за девушкой, как привязанный барашек, я пыталась хоть немного понять, что она говорит, но даже отдельных слов разобрать не получилось. Несколько раз мелькнуло имя колдуна, но в каком контексте все это было сказано, я не понимала. Когда мы подлетели к очередному небольшому шатру, украшенному черно-красными узорами, я все же потянула за руку эту неугомонную девушку, заставляя остановиться. На меня посмотрели удивленные огромные глаза, и поток слов повторился вновь, вызывая легкое головокружение. Строго подняв ладонь, я свела брови, вспомнив, что такая манера лучше всего работала с детьми.
— Я тебя не понимаю, — громко и четко произнесла, выговаривая слова. Черные брови взлетели вверх.
— Не-по-нима-ю, — повторила красавица медленно, чуть склонив голову. Лицо выражало такую смесь эмоция, что я невольно улыбнулась. Какое живое создание. Через несколько мгновений серьезных раздумий, девушка просияла улыбкой явно решив задачку. — Ты не говорить. Я говорить. Я учить.
— Ты знаешь мой язык?
— Знаешь. Плохо. Но говорить, — было видно, что слова подбираются с трудом, собираясь только в короткие фразы, но это уже было что-то. — Я — Ду Чимэ. Эргет — брат.
— Теперь понятно, — впрочем, я догадалась еще раньше, по схожести черт и тому, как смело и легко себя вела девушка в общении. Проведя рукой, окидывая пространство вокруг, я вопросительно подняла брови. — Куда идем?
Показалось правильным говорить с Ду Чимэ теми же простыми выражениями, чтобы нам обеим было легче.
— Ко мне. Жить рядом. Ты — гость. Эргет говорить, — меня вновь потащили к юрту. Внутри было не так просторно, как в том, где я сидела до этого, но убранство оказалось куда богаче. На кровати, отделенной тонкой газовой тканью, лежали шкуры, с потолка свисали масляные светильники на цепях, сейчас погашенные. Стоял красивый резной столик, этот сундук с дверцами, и везде буквально везде, по ковру были раскиданы большие подушки.
— Жить здесь, — уперев руки в бока, уверенно кивнула Ду ЧИмэ.
При нашем приходе какая-то женщина, довольно скромно одетая, встала с ковра. Она что-то шила, пока мы ее не побеспокоили. Склонив голову, женщина ждала, не поднимая глаз. Ду Чимэ что-то громко уверенно приказала, но в голосе я не услышала чрезмерной резкости. Это говорило о всей семье колдуна очень положительно. Кажется, я не ошиблась в своих суждениях.
А между тем, девушка только начала свою бурную деятельность. Подскочив к сундуку с дверцами, степнячка распахнула створки. Внутри, как я и предполагала, оказались полки, на которых лежало множество всего. Однако Ду Чимэ осталась недовольно тем, что увидела. Не закрывая створки, девушка метнулась дальше, за кровать. Там оказался самый настоящий и вполне привычный мне сундук. На кровать полетели, одно за одним, штанишки, платья, какие-то яркие рубахи.
Вытягивая один наряд, степнячка разворачивала его за плечики и внимательно рассматривала. Потом бросала взгляд на меня, и, скривившись в недовольстве, отбрасывала в сторону, на кровать, словно ее не устраивало увиденное.
Через несколько мгновений за спиной раздалось громкое покашливание, заставившее меня отскочить с прохода, где я все еще стояла, наблюдая за происходящим. В юрт вошли сразу три женщины. Проворно, не мешая друг другу и действуя слаженно, они быстро собрали подушки, освободив место напротив кровати Ду Чимэ.
Придирчиво осмотревшись, старшая из женщин хлопнула в ладоши, и в юрт двое мужчин, не поднимая глаз, внесли еще одну постель. Прошло совсем немного времени, а с косого потолка уже свивала еще одна газовая ткань, отделяя второе ложе, устланное дорогими, блестящими мехами. Потом появился еще один столик, на резных ножках и еще один сундук.
Ду Чимэ смотрела на все это внимательно, скрестив руки и прижимая к себе очередной наряд. Когда в юрте осталась только та служанка, что шила перед нашим приходом и старшая из женщин, тоже явно служанка, но с украшениями на шее и вышивкой по поясу, девушка выдала какую-то очень длинную и витиеватую фразу. При этом по голосу слышалось, что служанка занимает не просто высокую должность, но пользуется уважением Ду Чимэ.
Внимательно выслушав, женщина кивнула, повернувшись ко мне.
— Молодую госпожу зовут Менге Унэг? — в голосе не выло раболепства, достоинство и сдержанность, кажется, стали основными принципами этой женщины. Понимая, что она совсем не так просто, как можно подумать, я невольно поежилась.
— Так сказал Эргет.
— Если наш илбэчин сказал, значит так и будет, — медленно склонила голову служанка таким жестом, словно была королевой соседней страны, никак не меньше. — Молодая госпожа говорит, что теперь ты будете жить здесь, вместе с ней. Позже тебе предоставят служанку, когда сумеем отыскать ту, что хорошо знает язык. Но все же стоит как можно быстрее выучить слова степей.
Видя, что женщина ждет ответ, я тихо пробормотала.
— Я это понимаю.
— Так же должна сказать, что мне пока не очень ясно твое положение в улусе, потому стоит быть осторожной и не заводить врагов. Слушай молодую госпожу и не ходи одна. — Дождавшись очередного кивка, женщина продолжила. — Молодая госпожа сокрушается, но пока тебе предстоит ходить в той одежде, что на тебе, так как ее цвета совсем не сочетаются с твоими волосами. Пошить новое платье займет этот день и ночь. Утром тебе принесут наряд. Но вот умыться нужно. Мы не дикие люди. Грязь порождает болезнь, а болезнь порождает мор. Нужно поддерживать чистоту. Запомни.
— Я не неряха, — позволил а себе тихо возразить я.
— Это мы посмотрим, госпожа Менге Унэг. Степь быстро показывает, кто есть кто. Небо близко, прямо над нами, и в нем отражается все. Мое имя Джай и я смотрю за слугами. Если будешь недовольна чем — говори мне.
— Рехмет, Джай. — Впервые оказавшись в ситуации, когда я вдруг стала госпожой, пусть и весьма условно, я не знала как себя вести, но слово, которому научил колдун, оказалось к месту.
— Не благодари. Постарайся, чтобы от тебя не было беды добрым людям. — Женщина, кивнув Ду Чимэ, что внимательно слушала наш диалог, направилась к выходу. Не дойдя всего-то пары шагов, Джай обернулась, словно вспомнила что-то важное. — Вечером будет праздник. Не выходи из юрта сегодня. Пока у тебя нет платья и служанки, пока на тебя не посмотрел шаман, не стоит притягивать злых духов. Поняла?
— Да, Джай, — я чувствовала затылком и левой пяткой, что мне совсем, совсем никак нельзя ссориться с этой женщиной. Если в случае с Ду Чимэ, такой живой и энергичной, все было как-то более понятно, то от этой женщины веяло не просто силой, но и какой-то страшной тайной.
Когда мы остались вдвоем, Ду Чимэ подошла ближе. Все те платья, что она вынула из сундука, так и остались на кровати.
— Джай — мудрая. Слушать.
— Да, я поняла.
Степнячка серьезно кивнула, а затем, словно ей было тяжело держать подобную мину, расцвела улыбкой. Указав рукой на подушки, девушка, едва не подпрыгивая от нетерпения, подбежала к своему сундуку, вынув оттуда меньшую шкатулку. Через пару мгновений у меня на коленях оказался резной деревянный гребень для волос, от которого очень вкусно пахло лесом, и небольшая палочка, назначения которой я не могла понять. Сверху легла грубоватая, выбеленная ткань, вышитая по краям цветами.
