– Тьериль, – изумленный голос Алисы Мерцер заставил дернуться и поднять голову от стола.
Коллега стояла в дверях ординаторской.
– Ничего себе, – хмыкнула она, оглядывая бардак, который я развела. – Решила писать диссертацию?
– Если бы, – поморщилась я. – Сложный случай.
– И ты собралась сидеть с ним всю ночь?
Спохватившись, глянула на часы и поняла, что уже девять вечера. Да, как-то я и правда забыла обо всем на свете. А ведь меня ждут дома.
– Снежные айны... – я устало потерла лицо ладонями.
– Он умирает? – поинтересовалась Алиса.
– Кто?
– Твой пациент.
– Кажется, нет, – пожала я плечами.
– Ему нужна срочная помощь?
– Нет.
– Тогда пойдем домой. В конце концов, утро вечера мудренее.
– Да, ты права, – вздохнула я, закрывая атлас. – У меня голова скоро лопнет.
Выключив смартбук, надела пальто и вышла следом за Алисой. Она жила в соседнем со мной городке, выходила из трама на две остановки дальше, чем я, поэтому иногда мы ездили домой вместе.
– Это тот самый важный пациент? – поинтересовалась Алиса, когда мы вышли на улицу.
– Да, он.
К вечеру здорово похолодало, и снег жизнерадостно скрипел под ногами. Я никак не реагировала на холод, а моя коллега зябко куталась в пушистый шерстяной шарф.
– Что у него?
– Хороший вопрос, – вздохнула я. – Кома неясного генеза. На самом деле неясного. Ни разу за всю свою практику такого не видела. Единственное, что радует, так это его стабильное состояние.
– А что это за фрукт вообще? – спросила Алиса, понизив голос и подавшись ко мне. – Охраняют как короля.
– Тут я тоже ничего не могу сказать. Во-первых, секретность, а во-вторых...
– И первого уже хватает, – перебила меня коллега. – У тебя завтра ночная?
– Да. Поэтому днем меня не будет. За моим пациентом посмотрит Карен, но, если вдруг он ухудшится, сразу звоните.
– Только не вздумай заявиться на работу в свой законный выходной. Ничего с ним не случится.
– Не заявлюсь, не переживай, – усмехнулась я. – Завтра кузины везут меня кататься на лыжах в Тиленталь.
– Как же хорошо, что они приехали. Хоть расшевелили тебя.
– Да уж...
– Послушай, Тьериль, – вдруг посерьезнела Алиса. – Я отлично понимаю, каково тебе. Я три раза была замужем.
– Правда? – удивилась я.
Алиса перешла в нашу больницу два года назад. И хотя мы хорошо общались, о прошлом она предпочитала не распространяться. Но сейчас...
– Первый муж бросил меня через год после свадьбы, – призналась коллега со вздохом. – Его мечты об идеальной семье, где жена готовит ужины и гладит носки, разошлись с реальностью, потому что я тогда как раз поступила в ординатуру и времени не было ни на что. Второго мужа выгнала сама. Он был помешан на контроле. Сначала я не обращала внимания, опять же спасибо работе, но однажды он поднял на меня руку, и я сразу выставила его вон. А третий муж изменил мне с лучшей подругой.
– Сочувствую, – произнесла искренне.
– Не знаю, может я не умею выбирать мужчин или просто не создана для семейной жизни. Но все эти непростые расставания позволили понять одно: нужно любить себя. Мужчины могут приходить и уходить, а ты у себя одна. Бросил? Перешагнула и пошла дальше. Значит, не твой. Значит, не была бы ты счастлива с ним.
– Это не так уж и просто, – пробормотала я, глядя себе под ноги.
– Знаю. Тогда через слезы, через боль. Просто нужно сделать хотя бы один крошечный шаг, и дальше будет гораздо легче.
Я закусила губу, понимая, что она права. А Алиса продолжила:
– Просто живи, Тьериль. Ходи на работу, развлекайся, заведи легкий, но приятный для души и тела роман. Например, с тем красавчиком змеем, с которым вы сегодня ходили по коридорам.
– Ну да, – фыркнула я.
– Думаю, он станет часто бывать у нас в больнице. Так что обязательно сходи с ним хотя бы кофе попить.
Алису прервал подъехавший трамм. Мы забрались в полупустой вагон и уселись на свободные сиденья в самом конце. Я вздохнула, устраивая на коленях сумку, глянула за окно на засыпанные снегом ели и тихо сказала:
– Спасибо.
– Обращайся, если что. – В голосе Алисы отчетливо слышалась улыбка.
Выйдя на своей остановке, я купила в торговом павильоне шоколадку, потому что ужасно хотелось сладкого, и пошла домой. В Бронне было тихо и темно. Уютно светились окна коттеджей. Редкие прохожие спешили по домам. Кое-где из труб струился дым, давая понять, что там люди проводят мирный вечер у камина.
Я шла, пытаясь подумать о завтрашнем катании, но мысли упорно возвращались к пациенту. Почти уверена, его состояние – не болезнь и не проявившаяся патология. Это результат чужого воздействия. Вот только что за воздействие? Яд? Магия, которую я не вижу и не чувствую? Неужели она рассеялась, не оставив вообще никаких следов? Ни разу с таким не сталкивалась. Пожалуй, тут не обойтись без более опытных коллег. Спрошу нашего зава. А еще лучше напишу профессору Берну, моему наставнику из медицинской академии. Может, он с таким работал?
Занятая своими мыслями, я не слишком смотрела, куда иду. За что и поплатилась. В узком проулке, в который я свернула, тротуар шел немного под уклон. Мало того, под свежевыпавшим снегом коварно прятались участки льда, и на один из таких участков мне не повезло наступить. Нога поехала вперед. Я махнула руками, пытаясь удержаться, но рядом были только тонкие ветки куста, не способные мне помочь. Поэтому я просто тихо вскрикнула и стала заваливаться назад.
Дальше все виделось словно в замедленной съемке. Я падала, а мимо меня проносились детали окружающей обстановки. Коварный тротуар, так здорово меня подставивший. Горящий в конце переулка фонарь. Живая изгородь соседей. Небо, усыпанное крупными звездами. Человек, стоявший прямо за моей спиной с занесенной рукой...
Столкновение спины с тротуаром выбило из легких воздух. Соседский куст тихо ухнул и обрушил на меня снегопад со своих ветвей. Я зажмурилась, восстанавливая дыхание и пережидая уколы холодных снежинок. А когда снег наконец перестал сыпаться, фыркнула и открыла глаза. Надо мной было все то же небо и все тот же куст, только уже с голыми ветвями. Вокруг царила почти абсолютная тишина.
Осторожно приподнявшись, перевернулась, стала на корточки и огляделась. Ну и что это такое было? И я сейчас имею в виду совсем не лед. А того, кто шел за мной. Ведь падая, я совершенно точно видела человека. Он подошел почти вплотную ко мне. И его поза... Конечно, за секунду падения мало чего запомнишь, но почему-то казалось, что он поднял руку так, словно хотел меня ударить. И в руке у него было нечто длинное и узкое.
Сейчас улица оказалась пуста. Только если присмотреться, можно было увидеть смазанные следы на снегу. Чуть в стороне от моих узких сапог шли чьи-то грубые ботинки.
Ерунда какая-то. Неужели на меня пытались напасть? Но почему не добили? Если тут был грабитель, то вряд ли его смутило бы мое фигурное падение. Скорее наоборот, ведь такие, как он, лежачих очень даже бьют. Так что же заставило этого человека сбежать?
А может, не выдумывать проблемы на пустом месте? Ну шел следом человек, ну и что? Наверное, ему просто нужно было в одну со мной сторону. Задумался, подошел слишком близко или решил обогнать. Руку он поднял, потому что пытался удержать равновесие, когда я рухнула ему под ноги. А что не помог мне встать – наверное, спешил или просто хам. Всякое бывает.
Устав стоять в такой глупой позе, выпрямилась и отряхнулась. Кажется, мне повезло обойтись без травм. Поэтому я подхватила сумку, щелкнула пальцами, превращая хитро запрятанный лед в труху, и поспешила домой.
– Добрый вечер, доктор Торн. – Господин Беркин возился с замком своей калитки. Судя по всему, ключ никак не хотел попадать в замочную скважину. – Вы сегодня поздно.
– Да, засиделась на работе, – улыбнулась я.
– Давно с вами такого не было, – заметил сосед.
Справившись-таки с замком, он сунул ключи в карман, но промахнулся. Связка со звоном упала на тротуар, и ему пришлось наклониться, чтобы поднять.
