Холли на скамейку. — Кровь — это когда хлещет во все стороны и льется как из ведра.
— Из тебя бы мог получиться отличный инквизитор, — одобрила Тэсса и вернулась к ритуалу.
— Какой у вас взгляд выразительный, — вдруг сказала Бренда. Тэсса ухмыльнулась. Не всем людям надо смотреть в глаза.
— Да ну? — лениво отозвался Фрэнк. Его интонации стали тягучими: — Интересно, правда, отчего сдохли эти куры?
— Ах это, — Бренда тонко засмеялась. — Это специальная отрава «ужас пернатых», я заказала ее по интернету.
— Правда?
— Ну, я подумала, что Тэсса обвинит сварливого Джона, — доверительно сообщила Бренда. — Оштрафует его, что ли.
Боже. Да она обоих вздорных стариков поставит в угол. Вот только превратит куриц в зомби.
— Объясни мне толком, — Фрэнк волок Холли, бесцеремонно перекинув через его плечо. Светлые волосы художника трепыхались на ветру. — Почему просто не оставить это недоразумение на кладбище?
— Потому что, по предварительной оценке, он все еще жив? Но если тебе тяжело, я могу забрать его у тебя.
— Ну да, — скептически хмыкнул ее собеседник.
— Фрэнк Райт, — задушевно произнесла Тэсса. — Я сильнее тебя.
— Ты малявка.
— Я инквизитор.
— Инквизитор на пенсии.
— Спорим, что я уделаю тебя на раз, — вкрадчиво мурлыкнула Тэсса.
Фрэнк оглянулся на нее. В темноте сверкнула его улыбка:
— Да ладно?
На полянке перед ее домом Фрэнк снова притормозил, разглядывая микромобиль.
— Вот дьявольская приблуда, — оценил он.
— Тащи его в дом, — снова хватаясь за чемодан, забытый на траве, потребовала Тэсса.
— В твой дом?
— Ага. Я посадила это чудо природы под домашний арест.
— Тэсса Тарлтон, это злоупотребление служебным положением.
— Пожалуйся на шерифа мэру.
— Обязательно.
Они вошли в дом, и Тэсса махнула рукой в сторону дивана.
— Может, его водичкой побрызгать? — задумался Фрэнк.
— Отставить человеколюбие, — Тэсса запулила чемодан в угол. — Без сознания он даже лучше. А теперь иди ко мне, Фрэнк Райт.
Он повернулся к ней, ухмыляясь.
Ухмылка у него была кривая под стать переломанному носу.
Медленно и с явной угрозой он засучил рукава.
Тэсса ощутила скачок азарта в крови.
— Может, — низким голосом предложил Фрэнк, — дать тебе фору? Ну я не знаю, оружие какое-нибудь?
— Я уделаю тебя голыми руками.
— Многие так говорили.
Она видела отражение собственного задора в его глазах.
И рванула вперед.
Фрэнк был хорош — профессиональный чемпион в боях без правил. Человек, который выжил в тюрьме Хорфилд. Осторожный, стремительный, умный.
Лупить его оказалось сплошным удовольствием.
Тэсса помнила, что бывает, когда ее сила вырывается из-под контроля, и очень тщательно за собой следила.
Поначалу Фрэнк тоже слишком миндальничал, боялся причинить ей боль, но несколько хороших ударов настроили его на нужный лад.
Они сломали кофейный столик. Перевернули кресло. Разбили вазу.
Но в итоге Тэсса все же уложила своего противника на лопатки.
Сидя сверху, она крепко удерживала его руки, пригвоздив их к полу.
Фрэнк смеялся, больше не пытаясь вырваться.
На его левой радужке было несколько ржавых крапинок, придававших темным глазам некое хулиганство.
Белый тонкий шрам чуть пульсировал под правым глазом.
На скуле наливался синяк.
Верхняя губа припухла от хука справа.
В густых черных волосах редко поблескивало серебро.
— Рано ты начал седеть, — сказала Тэсса.
— Еще в детстве, — ответил он.
Со стороны дивана раздался шорох.
Повернув головы, они увидели, что Холли Лонгли пошевелился и разлепил глаза.
Расфокусированно посмотрел перед собой, проморгался, потянулся, спросил невнятно:
— А что… а где…а… зачем? — наконец определился он.
Тэсса торопливо вытерла кровь из разбитого носа, пока это создание снова не утратило сознания.
Фрэнк, получив свободу, вальяжно закинул руки под голову.
Его бедра между ее бедер были твердыми и горячими даже через ткань.
Тэсса перекинула через него ногу и уселась удобнее на животе Фрэнка, как на подушке.
— С возвращением, спящая красавица, — сказала она.
— Я бы выпил чаю, — заявил Холли и не пошевелился.
— Я бы тоже, — подумав, решил Фрэнк.
Часы показывали два часа ночи.
Деборе Милн не спалось. Она собрала в гостиной все пять картин Холли Лонгли, которые были в ее доме.
На ее взгляд, они все выглядели одинаковыми.
Ну то есть разными, конечно.
На одной — поле, на другой — речка, какая-то танцовщица на третьей, маки, мальчик с собакой.
Нормальные такие картины. Дорогие, между прочим.
И Дебору сводило с ума то, что как минимум одна из них неправильная.
Это видел сам художник, и даже Тэсса Тарлтон видела, а Дебора — нет.
И она снова и снова смотрела на поле, на дом, на дым из трубы — и никак не могла взять в толк, что тут не так.
А вдруг, испугалась Дебора, этот мелкотравчатый белобрысик, который влез в их дом, вовсе не художник Холли Лонгли, а обыкновенный домушник.
Впечатленная столь страшной вероятностью, Дебора прытко порысила в кабинет и открыла ноутбук.
По поиску «Холли Лонгли» на нее обрушился каскад фотографий: гений на выставке, дает интервью, открывает биеннале, проводит мастер-класс, отдыхает на Ривьере, раздает гранты имени самого себя, выступает в академии, танцует стриптиз в перьях и стразах.
Он был многословным и давал кучу интервью, трындел охотно и ни о чем и представлял собой редкий сорт удачливого разгильдяя. К сорока годам у Холли Лонгли даже собственного дома не было, и это совершенно не укладывалось в голове Деборы, для которой материальные ценности стояли превыше всего. Гений кочевал от друзей к ученикам, от учеников к знакомым, и об этой странности миллионера знали все вокруг. Холли Лонгли ненавидел гостиницы, брезговал съемными апартаментами и, судя по всему, терпеть не мог одиночества.
Согласно интернету, Билли сегодня раскатал по полу самого плодовитого, талантливого, эксцентричного и богатого художника современности.
Потянувшись, Тэсса встала с кровати. После вчерашней возни с Фрэнком все тело приятно пело.
Со второй чашкой кофе в руках она подошла к окну. Солнце стояло уже высоко, и очередной летний день в Корнуолле входил в силу. Мирное лазоревое море переливалось нежностью и свежестью.
Подавив в себе желание нырнуть в него ласточкой прямо со второго этажа дома на скале, Тэсса перешла к другому окну и сразу же выругалась.
Эта дрянь Вероника снова забыла своего мужа Малкольма на могиле.
Должностные обязанности смотрителя кладбища предписывали утешать и сочувствовать, но Тэсса была готова разить и карать.
Хотя к покойникам самых разных конфигураций ей было не привыкать, но злостное пренебрежение Вероники покойным мужем выводило из себя.
И тут среди могил появилась массивная фигура в темной футболке: Фрэнк Райт целеустремленно двигался к Малкольму. Остановился рядом, внимательно ознакомился с инструкцией на плите,
