— Я знала, знала, что тебя вернут. Ох, девочка моя, как ты? Тебя не обижали, не били?
— Нет, Жерар хотел жениться на мне. Потому и похитил.
— Жерар?! — взвизгнула она на высокой ноте. Лицо ее побагровело от гнева, а ладони воинственно сжались в кулаки. — Ну я ему устрою!
— Пройдемте в дом, баронесса, — включился в разговор герцог. — Вы замерзнете. Да и Изабель нужно отогреться, — Ник наградил меня таким горячим взглядом, что о прохладе вечера я и думать забыла.
Учитывая, что всю дорогу до дома он не выпускал меня из объятий и целовал, согреться я успела. Так согрелась, что до сих пор ощущала прикосновения требовательных губ на своих губах. Мне бы, наоборот, остыть.
В доме царила суета. Кажется, матушка нервничала сама и подняла на уши весь дом. Стоило мне снять верхнюю одежду, как подоспел и взволнованный отец. Он тоже крепко обнял меня, не скрывая облегчения от моего возвращения. Пусть я и понимала, что не виновата в произошедшем, но все равно чувствовала себя расстроенной из-за того, что заставила волноваться родителей. И в тоже время, этот момент напомнил, что несмотря на общую сдержанность в эмоциях, они оба меня любят.
— Барон, баронесса, позвольте представить вам моего брата. Маркус, — герцог указал на только вошедшего родственника.
Надо сказать, что родство братьев проявлялось лишь в чертах лица. Ник был старше, выше и чуть мощнее. Хотя оба, что удивительно для аристократов, рослые, широкоплечие. А вот цвета волос и глаз разнились. Оба брюнеты, но у Ника необычный синеватый отлив, а у Маркуса охряный. Да и цвет глаз, сапфировый против янтарного. Если бы не слова Легре, я бы усомнилась в их родстве. Но ведь я не уточняла, возможно, у них разные матери.
Матушка с отцом собрались и по всем правилам приличия поприветствовали гостя. Прозвучали приглашения на ужин. А я все ждала момента, когда поднимут вопрос о свадьбе. Но не дождалась.
— Изабель, приведи себя в порядок. А мы пока побеседуем с твоими родителями, — Ник лишь мимолетно взглянул на меня.
А вот Маркус уже вовсю общался с моим отцом, что весьма насторожило. Я все еще помнила то ужасное чувство, словно кто-то проникает в мысли, выискивая нужную информацию. Но сейчас я была склонна усомниться в своих выводах. Наверное, мне показалось из-за общей нервозности, усталости и мороза. Не может же человек на самом деле проникать в мысли. По крайней мере, в это очень хотелось бы верить.
— Это касается и меня, — попыталась я воспротивиться, но тут уже вмешалась матушка.
— Куда ты в таком виде на ужин, дорогая? Подол платья в снегу, скоро намокнет. Сходи, переоденься. И шаль накинь, не хватало еще заболеть, — велела она.
— Да, матушка, — от досады прикусила губу. Но мне оставалось только наблюдать за тем, как родители вместе с братьями Легре уходят.
Тогда я побежала к себе. Спешила, как могла, чтобы поскорее присоединится к разговору. Скинула платье. Матушка права, замерший подол уже начал оттаивать и сыреть. Распустила волосы, намереваясь собрать их в обычный хвост. Но раньше в комнату вошла мама в сопровождении двух служанок. Одна девушка несла в руках свадебное платье, которое все же успели пошить, а другая поднос с едой для меня.
— Матушка, вы же собирались отложить свадьбу. Слишком поспешно. Люди начнут шептаться. И я абсолютно не знаю герцога.
Само собой, я прекрасно понимаю, что брака не избежать. Но я же не отказываюсь, просто прошу об отсрочке, чтобы свыкнуться с мыслью о смене жениха. Чтобы узнать лучше Ника.
— Потому он и настаивает на скорой свадьбе. Хочет лучше узнать тебя, провести первую брачную ночь спокойно, а не в сборах. Дела зовут его в столицу. И он хочет забрать тебя с собой уже супругой.
— Забрать с собой? — эхом отозвалась я.
Безусловно, я понимала, что герцог в нашем городке проездом. Но не думала, что так скоро придется расстаться с семьей и родными местами.
— Конечно, дорогая. Тебе повезло с мужем. Быть может, ты увидишь и океан. Ты же мечтала об этом.
— Матушка, неужели ты не понимаешь, что это абсурд? Вы отдаете меня почти незнакомцу после трехдневного знакомства.
— А что-то изменилось бы через три месяца знакомства? — идеальные брови матери приподнялись в выражении ложного изумления. Она махнула слугам, призывая их приступать к сборам. — Хватит разговоров, милая. Давай делать из тебя красавицу, — и хлопнула в ладоши, растянув на губах улыбку.
Пришлось подчиниться. Хотя, мне было уже почти все равно. События дня утомили, выпили без остатка все силы, как моральные, так и физические. Приняв быстрый душ, я расселась на банкетке и принялась за ужин, пока служанки колдовали над моими волосами. Впрочем, смысла в сложной прическе не было. Потому волосы уложили короной и украсили заколками в виде бриллиантовых звездочек. Мама отдавала мне самый дорогой гарнитур украшений.
Платье, к счастью, село почти в пору, немного жало в талии, но матушка при подаче мерок, как всегда, приуменьшила обхват моей талии. Выполненное из шелка цвета слоновой кости, оно плотно облегало грудь, расходясь от талии мягкими складками. Девушки расстарались и затянули корсет так, что от остатков ужина мне пришлось отказаться, как и от части нужного для дыхания воздуха.
— Ты у меня такая красавица, — мама всхлипнула, стерев слезинки с глаз. Какой-то слезный день.
Взглянув в зеркало, я и сама залюбовалась. Никогда не выглядела так хорошо. Цвет платья оттенял бледность кожи, и золотил редкие веснушки на обнаженных плечах и руках, делал ярче волосы. Казалось, внутреннее пламя усилилось во сто крат со дня встречи с Ником, придав яркости волосам и даже вспыхнув в глазах, отчего их цвет напоминал сейчас расплавленную бронзу. Так странно. Казалось, Синяя Борода перевернул весь мой мир, изменил даже меня. Разжег огонек в груди, который рискует превратиться в настоящее огненное торнадо.
Со сборами было покончено и мы направились вниз. В моей комнате уже вовсю суетилась прислуга, собирая вещи. Их должны были отправить сразу же в Грифонье Гнездо. Герцог решил соблюсти хоть один обычай, а именно не видеть невесту до свадьбы, потому должен был ехать к Храму в отдельной карете. Я же отправлялась в путь вместе с отцом и матерью.
Всю дорогу матушка трещала без умолку, пытаясь за короткую поездку дать все возможные наставления новобрачной. Я же сидела, откинувшись спиной на стенку и прикрыв глаза, пытаясь в потоке слов выловить хоть один полезный совет.
"Не злить мужа" — да, с Легре лучше не рисковать.
"Стать опорой и поддержкой" — он вроде и без меня твердо стоит на ногах.
"Расслабиться во время первой близости" — а вот с этим сложнее. При Нике сложно чувствовать себя свободно. Может, когда избавлюсь от корсета, станет легче?
На последний совет отец поперхнулся. Я даже приоткрыла глаза, чтобы полюбоваться возмущением, вспыхнувшем на его лице. Кажется, он до сих пор не мог смириться с мыслью о том, что мне предстоит вступить во взрослую жизнь. Что же тогда позволяет спешку со свадьбой?
Выбор места бракосочетания немного удивил и обрадовал. Карета остановилась у Храма на окраине города. Небольшой и уютный, он сильно отличался от центрального помпезного здания. Я не была религиозной, но иногда забегала сюда, чтобы бросить монеты в коробку с пожертвованиями и просто посидеть на скамье, наслаждаясь благоговейной тишиной Храма. Сюда влюбленные могли прийти в любое время дня и ночи, если желали соединить сердца и души. Вот и нам не стали отказывать. Хотя, кажется, Легре никто не способен отказать. По крайней мере, пока меня готовили в небольшой комнатке Храма, он успел обо всем договориться.
Мама поправила мне прическу, вручила букет с белоснежными цветами, собранный в зимнем саду. Отец коротко поцеловал меня в лоб, мимолетно улыбнувшись. А я почти не видела ничего вокруг кроме родных лиц, ничего не слышала, кроме громкого стука собственного сердца. Волновалась так, что казалось, впервые рискую упасть в обморок.
