Короткая пауза, лицо лорда отражало искреннее сожаление.
— О, небо, Риана, не переживай ты так. Уверен, все образуется. Да, Иллирион не всегда умеет проявить свои истинные чувства, но, думаю, он к тебе лучше относится, чем может показаться в такой ситуации…
Я глянула на Гериона. На лице брата застыла неприязненная гримаса. Он смотрел на отца с отвращением, с гадливостью.
— Подлец, — процедил он, отводя взгляд от сидящего на постели эльфа.
— Может, ты пойдешь отдыхать? — робко предложила я.
— Вот еще! — фыркнул кузен. — Оставить тебя наедине с ним? Нет уж… Жаль, что нельзя заставить его молчать…
Мне тоже было жаль. Правду лорда Адинана я слушать не хотела. Мне вполне хватало ее последствий. Но бросить Гериона одного я тоже не могла и снова вернулась на свое место.
Брат сидел, скрестив руки на груди, закусив губу. Очень зол. Я его понимала, но находиться рядом с полыхающим злобой Герионом мне было не по силам. И я попробовала брата успокоить:
— Не бесись, считай, что это горячечный бред. Будет легче.
Он вскочил и принялся расхаживать по комнате.
— Ты такая… такая спокойная, рассудительная! Сдержанная! — ярился он. — Во имя всех демонов, Мирэль! Ты что, ничего не чувствуешь? Тебе что, все равно?
— А что я могу сделать? — этот вопрос, произнесенный совершенно спокойным тоном, загнал брата в тупик. Герион от неожиданности остановился, пристально посмотрел на меня. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но слов так и не нашел.
— Подумай сам. На войну я повлиять не могу. Не могу ее остановить, не могу защитить любимого и всех, дорогих моему сердцу, — в голосе против воли прорывалась горечь, а в глазах озерцами собирались слезы. — Не могу повлиять на события шестидесяти- пятидесятилетней давности, которые пересказывает умирающий лорд Адинан. И на него повлиять не могу.
Я сглотнула болезненный комок в горле, попыталась сморгнуть непрошеные слезы.
— Мне не все равно. Никогда и ничто не было мне безразлично. Я просто не считаю честным обременять других своими переживаниями.
Брат смутился, даже покраснел.
— Прости меня, Мирэль. Я не хотел тебя обидеть… Я никогда не смотрел на это с такой точки зрения. Знаешь, — он нерешительно и чуть заискивающе улыбнулся. — Сразу видно, что ты дочь леди Рианы. Вы очень похожи. Не только внешне, но и характерами.
Я смахнула со щек слезы и ответила:
— Буду считать это комплиментом.
— Ну конечно, — брат смелей улыбнулся и шагнул ко мне. Но дорогу ему преградил лорд Адинан. Он точно так же, как Герион до того, скрестил руки на груди. Кузен замер перед ним, не зная, как себя вести. А лорд, образец праведного негодования, кричал на него:
— Я тебя предупреждал, брат, что будет больно! Предупреждал, но ты не хотел меня слушать. Почему ты решил, что молодая красавица выйдет за тебя хотя бы из симпатии? Я должен тебе сказать то, что давно говорят за твоей спиной, — он схватил Гериона за плечи, заглянул в глаза. Брат даже не пробовал сопротивляться. — Пойми, наконец. Она вышла замуж за положение, за деньги. Это очевидно для всех, кроме тебя! И Риана за них заплатила сполна. Мало того, что она прожила с тобой полтора года в столице и, как ты говоришь, не давала поводов в себе усомниться. Так она еще и родила тебе ребенка! Будь ей благодарен! Дай ей волю, не уродуй ее жизнь своим присутствием!
Герион не выдержал, рывком сбросил руки лорда, оттолкнул его. Эльф рухнул на кровать. Но не замолчал:
— Я помочь тебе хочу! Ты же сам переживаешь, что она отдалилась. Но она никогда и не была близко! Пойми это!
По лицу брата видела, что он готов придушить лорда собственными руками. И даже обрадовалась, что магические силы кузена исчерпаны, — так бы полыхнуло… Герион выругался, пытаясь успокоиться, сцепил руки на груди. Не знаю, чтобы было, если бы лорд, наконец, не замолчал. Брат протяжно выдохнул и подошел ближе ко мне.
— Скорей бы это все закончилось… — пробормотал он. Хмуро глянув на меня исподлобья, добавил. — Мирэль, я один справлюсь. Тебе незачем все это слушать.
Я положила руку ему на плечо.
— Я останусь до конца.
— Зачем? — глухо спросил брат.
— Во-первых, не брошу тебя тут. А во-вторых… Знаешь, я всю жизнь прожила с мыслью, что мама любила отца, а он ее нет. Она из-за этого очень страдала. И мне важно узнать, как все обстояло на самом деле.
— Я и сам могу тебе сказать, что он, — брат покосился на лорда Адинана, — несколько лет назад намекал ей на то, что не прочь был бы стать ее супругом. После этого тетя избегала его еще старательней.
— Не удивительно, — вздохнула я. — Мне она не говорила.
— Это был намек в его стиле, — невесело усмехнулся кузен. — Очень завуалированный. Я только через пару дней понял, что он хотел сказать. Она, наверное, не хотела давать ему шанса намекнуть прозрачней.
Кивнула, соглашаясь.
— Я только не понимаю, зачем он перехватывал мои письма?
Герион нахмурился, искоса глянул на меня.
— Ты по ней скучаешь?
— Конечно, — я удивилась вопросу.
— А в гости позвала бы? Муж бы разрешил?
— Разумеется! — не раздумывая, ответила я.
— Отец не хотел, чтобы она имела возможность от него уехать. Она бы не вернулась в Долкаммани. Тот дом… это ее тюрьма. Думаю, все дело в этом.
Я задумалась над словами брата. Вполне логичное объяснение… Волной накатила обида, смешавшись с едкой горечью и щемящей пустотой на месте умершей части души…. Какой все-таки подлец!
Мы долго сидели в тишине. Забывшись, лорд молчал. Недолго. Но силы покидали его, поэтому цельных кусков разговоров мы больше не услышали. Из разрозненных обрывков стало ясно, что это именно он настраивал отца против Келиара, не дал принести извинения. Пустота ауры страшила меня, но я неотрывно смотрела на лорда Адинана. Даже с расстояния в пару шагов видела, как постепенно жизненная сила покидает тело, стягивается к сердцу. Дыхание эльфа стало редким и поверхностным, паузы между попытками что-то сказать становились все длинней. И это было к лучшему. Не знаю, сколько прошло времени. Может, час, может, два. Но постепенно жизнь покинула лорда. Лишь в груди, там, где сердце, теплилась последняя искра.
— Герион, — окликнула я задумавшегося брата. — С минуты на минуту.
Он сдержанно кивнул, подошел к постели лорда Адинана. Я тоже подошла ближе, встала рядом с Герионом. Лорд открыл глаза, встретился со мной взглядом и вдруг неожиданно четко сказал:
— Риана, ты как-то давно сказала, что я лишь бледное подобие брата. А ведь я любил тебя тогда. Люблю сейчас. Теперь я сильнейший маг, мне покоряется мир. Я положу его к твоим ногам. Теперь ты станешь моей?
