работы! Я хочу узнать все получше.
— Вот отдохнешь и завтра утром вновь сюда приедешь, а на сегодня хватит.
— Хорошо, — девушка доверчиво положила мне голову на плечо и прикрыла глаза. — Только в мастерские все равно заедем, хорошо?
— Хорошо, но только на пять минут.
— Уговорил.
Я улыбнулся. По-прежнему ожидая от нее колкости и недоверия, с радостью пользовался моментами ее нежности и спокойствия. Дурман окончательно вывелся у нее из организма, и теперь ее настроение больше не менялось так резко и сильно.
— Почему Горислав и герцог такие послушные? — неожиданно спросила Мила. — Думала, как только они услышат, что я очнулась, примчатся для разговора.
— Они опасаются, что как только ты поговоришь с ними, то отправишь их по домам.
— Мне показалось, или ты не хочешь, чтобы они уехали?
— Не хочу. Горислав и его люди сейчас обучают всех желающих правилам боя с обернувшимися. Рассказывают об их повадках, силе, уловкам…
— Война, да я помню… А герцог?
— Если Ромулос вернется в столицу, его убьют, и его жену тоже. У императора теперь есть благовидный предлог — пошлет брата на поле боя, чтобы защитил свою страну. И в первом же бою он погибнет. Ирисанна не переживет его дольше…
— Это из-за ребенка?
— Скорей всего.
— Мой принц! — Вильям застыл около платформы с новым письмом.
— Я на пять минут, — предупредил Милу заметив императорскую печать. Поставив девушку на платформу, шагнул к помощнику.
— Это от императора, — предупредил он и, отдав письмо, настороженно замер.
Вскрывая печать, я уже догадывался, что мне приказывают сделать. Семья устала меня хоронить и требует немедленного возвращения домой. Мама в волнении, так как маршал и император Илиндора постоянно заявляют о моей смерти и смерти Горислава. Она переживает, что заверения отца и дяди — это обман, даже мои письма уже не помогают. Бабушка тоже начинает переживать. Если я не вернусь в течение трех дней, за мной явится брат.
Я быстро сформировал письмо, где предупредил, что дата отбытия домой уже решена, попросил подождать меня. Написал маме, что со мной все хорошо, и обещал вечером еще прислать весточку. На все ушло не больше пяти минут, как я и обещал Миле, но поднявшись на борт платформы, понял, что что-то произошло. Бледные пальцы впились в доски. Дыхание сбилось и зажмурившись Мила старалась выровнять его, но это плохо получалось.
Мила
Это был хороший день, все были живы, здоровы. Эйран рядом, и я выкинула из головы все мысли о празднике Процветания, столице и маршале с императором.
Но стоило остаться одной наедине со своими мыслями. Всего на пять минут, и воспоминания о сражении накрыли меня. Левая рука заныла. Вспомнились крики и стоны, окровавленное лицо Гордона, мальчишки, замершие на земле.
Управляющий сказал, что с ними все хорошо, но сердце вдруг сжалось, а что если нет? Что если они скрывают правду?
Тут же одернула себя. Гордон бы не стал этого делать, но страх и воспоминания уже сделали свое дело, и вся радость и волнение от строительства нового городка померкли.
— Мила!
Я вздрогнула, обернулась. Увидев волнение на лице Эйрана, постаралась улыбнуться, скрывая свои переживания.
— Ты уже вернулся? Новости о войне? — кивком головы указала на письмо, что он держал в руках. Принц довольно быстро подошел и обнял меня. Стало тепло и надежно. Усмехнувшись своей уязвимости, прижалась к Эйрану сильнее. Выдохнув мне в макушку, постарался ответить более бодро и весело, чем обычно.
— Все намного прозаичней. Дядя пообещал открутить мне голову, если я немедленно не отправлюсь домой, так как заставляю волноваться маму и бабушку. Мирран все продолжает хвастаться, что смог убить меня и Горислава… Мила, что случилось? Пять минут, и на тебе лица нет…
— Все хорошо, — мне показалось глупым говорить ему о своих переживаниях. Говорят, время лечит, надо только подождать. Воспоминания о сражении сотрутся и больше не заставят меня вздрагивать, застав в одиночестве.
— Не хорошо, — заметил принц. Коснувшись мои волос, погладил по голове, как ребенка, и тихо прошептал, — Я же вижу…
— Просто… Я вспомнила столицу… Как нападали обернувшиеся… Как…
— Это все в прошлом, Мила. Больше никто не заставит тебя пережить такое. Слышишь?
— Но война… Маршал, император… Герцог, его жена, думаешь, им безопасней тут? А если Мирран узнает, что мы выжили? Я…
Эйран осторожно перехватил меня за плечи и отодвинул, заглядывая в глаза.
— Больше не позволю, чтобы ты видела такое и, тем более, участвовала в таком. Можешь кричать, гнать меня в шею, но я буду рядом и смогу защитить тебя.
— Тебя зовут домой.
— И тебя тоже приглашают в империю Островов. Бабушка уже трясет дядю, чтобы он прислал тебе официальное приглашение.
— Но мое поместье…
— Эти земли Илиндор больше никогда не получит, и войны здесь не будет. Поверь, я знаю, что говорю. Мой брат к этому больше трех лет готовился. И теперь, получив желаемое, не отдаст этот кусок, а я его в этом буду поддерживать. Мила, все хорошо. Ты, твои люди, твоя земля — вы все в безопасности…
— Я верю, Эйран. Правда, верю. Просто воспоминания еще такие яркие…
— Мама говорит, плохие воспоминания следует разбавлять хорошими. Как насчет мастерских? Насколько я знаю, твои мальчишки все еще прорываются к тебе.
— Так чего же мы ждем? Я так хочу увидеть Лина и Огнеслава! А еще Ариэль. Кстати, а Ирисанна не пыталась их забрать?
— Только в первый день, — Эйран махнул рукой Роху, и мы взлетели, направляясь к поместью. — Они услышали про нападение и твою гибель, и рванули в "Тихое место". Ирис надеялась, что Омелиан не поехал с тобой, а Ромулос сказал, что Ариэль жив. Его видели в ваш последний приезд в Прибрежное. Они примчались сюда забрать мальчиков, но Лин отправил их домой.
Меня при этом не было, но Горислав сказал, что на Ирис лица не было, когда она увидела Лина всего в крови и рваной одежде. Но тот остановил ее, сказав, что его госпожа смогла его вернуть с того света, а его сестра может только сбегать. Посоветовал ей возвращаться домой. Так как будет война и у него есть дом, который он будет защищать. Горислав в восторге от твоих мальчишек, но Тор выдает их ему дозировано, чтобы не увлекался.
— Я так понимаю, Ирис Лина не послушалась…
— Наоборот. После его слов, герцог кивнул и улетел.
— Но…
— У барьера они наткнулись на моего брата. Он заблокировал переход, предупредил, что теперь это земли Островитян. Герцог со своей свитой вернулся. Они поставили палатки,
