- Понятно... А письмо написать не хочешь?!
- Не хочу.
- И даже с благодарностью за монастырские деньги на дом?!.. И про здоровье узнать, про успехи?!.. Получили ли там посылку от нас с хамелеоном, проглотившим бусину?! Или, с днем рождения Святого Парда поздравить?!
- Зеня! - выпрямила я спину. - Иди ка ты домой. Тебе Груша откроет. Зануда. Про его здоровье я и так всегда в курсе, - и привычно скосилась на левую от меня, охранную 'дорожку', живо бегущую к трубе. - А тебе надо, ты и поздравляй этого Божьего набалдашника со всеми праздниками сразу!
- А ты нисколько не изменилась, Анастэйс! - с гулким звоном полетел прямо в трубу мой гаечный ключ.
- Что?! - сама я ухватилась руками за только что привинченный флюгер.
- Зато, яблоня и вправду, красивая, - воин духа, расставив ноги, стоял рядом с котом и скалился во всю ширину румянца.
- А ты зачем сюда приперся? - напротив, сузила я глаза. - Или у вас новое происшествие - святая кастрюля с монастырской кухни пропала? И ты к нам опять с секретным заданием? Так у нас лишних кастрюль нет.
- А может, ты слезешь оттуда, сначала, потом поговорим, зачем я приперся? - нисколько не смутился он.
- Не слезу, - еще сильнее ухватилась я за яблоневый ствол. - Мне и здесь не сквозит.
- Стася! - не на шутку струхнул от замаячившей перспективы кот. - Ты чего дуришь? Ведь сама же его тогда прямо до Либряны спровадила?
- Я его спровадила? Да он сам ушел, потому что... потому что... - чуть не задохнулась я от подступившего к горлу кома. - потому что любил не ту женщину. А теперь вот приперся.
- А ты - все та же, - закончил за меня Ветран, уже без улыбки. - Анастэйс, слазь, Зигмунда хоть пожалей. Где твоя лестница? - завертел он головой вдоль стен.
- А ей лестница не нужна... теперь, - ехидно констатировал умник. - Она же у нас воспарять научилась. С тех пор и воспаряет, куда ни попадя.
- Убирайтесь отсюда оба!
- Ну, хорошо, - шумно выдохнул на это безнадежное дело Ветран, и глянул на меня, будто прицеливаясь. А через несколько секунд и вправду, выудил из-под своего тулупа 'снаряд'. - Ты сама не оставила мне выбора. Теперь л-лови!
Снаряд просвистел и лупанул мне прямо в руки, но, отдача получилась такой силы, что я опрокинулась на спину, да так и поехала на ней с крыши, правда, в противоположную от стрелка сторону:
- А-ай! Да, чтоб вас!!!
Сугроб же принял меня, как родную (с этой стороны дома я даже магией чистить ленилась). А потом еще и сверху припорошило. Я лежала, широко раскинув руки, и пыталась осознать, что же сейчас произошло. Хотя, выходило плохо и то, лишь вариантами 'а что сейчас будет!'. Но, пришлось прерваться уже на втором - ко мне, по тулуп, утопая в снегу, и с умником на привычном плече пробирался Ветран:
- Анастэйс, ты как? Жива?
- А ты, что, надеялся сразу насмерть? - прищурив один глаз (до сих пор порошило) и, приподняв голову, поинтересовалась я, а потом опять откинулась. - Добивай, вражина.
- Так уже нечем, - рухнув со мной рядом, совершенно серьезно признался мужчина. Кот же, отфыркиваясь, сиганул на перевернутую у дома бочку:
- Ты и после первого еще ответ не дала. Так согласна или нет?
- Я же сказала, добивай, - покорно повторила я.
- Анастэйс, это не ответ.
- Да что вы ко мне пристали? - попыталась я сесть, а потом... увидела его... снаряд, прямо у себя на животе, чудом зацепившийся своей тоненькой ножкой за мою большую петлю на полушубке. - Я тебя сейчас... - в следующий миг оказалась я верхом на Ветране. - Ты это всерьез? - а яблоко так и осталось болтаться между нами.
- Угу, - внимательно посмотрел на меня мужчина. - Я вернулся в Мэзонруж навсегда. И очень хочу назвать тебя своей женой, Анастэйс.
- Я и вижу, - склонилась я к его лицу и отодвинула со лба ушанку. - Точно, тебя по голове шандарахнули. Вот и рубец совсем свежий.
- Это тебе привет от твоего друга, Глеба Анчарова, - вдруг, засмеялся он, и, обхватив меня, сел. - Правда, еще до того, как мы с ним выпили бочонок эля... за твое, кстати, здоровье.
- Что? Вы с Глебом в Бередне? И дрались?
- И пили, - проблеял с бочки умник. - Так ты замуж-то за него идешь, а то я сейчас совсем окоченею.
- А пусть он сначала скажет, кого на самом деле любит, - не отрываясь от двух голубых небес, заявила я.
- Я люблю тебя, Анастэйс. И всегда любил только тебя. И теперь я свободен от всех долгов на свете кроме одного - долга перед своей семьей. И я очень хочу, чтобы и вы все тоже стали моей семьей. Особенно ты... Такой ответ подходит?
- Ага. Вполне... А яблоко что, прямо из самой Бередни? - в дюйме от его губ задержалась я.
- Угу... Все, как положено, - а дальше... совсем без мыслей... даже о коченеющем на бочке умнике...
Июль - Октябрь 2012 года
