Ас чуть сжал мою руку: «Потерпи. Давай не будем никого отвлекать».
Поклонившись тем, кого знали, отошли в сторонку, сотворили пару сидений из драконьих нитей, прикрыв их мороками обычных табуреток, и стали ждать, наблюдая за происходящим. Я ёрзала — ощущения были, как перед грозой или перед сложным экзаменом. Неуверенность, робость, даже страх. Зачем мы сюда припёрлись? Чем могу помочь я, слабая адептка-неумеха? Ас покосился на меня, вздохнул: «Подожди», встал, подошёл к ближайшему столу и через минуту вернулся с парой толстых бутербродов с копчёным мясом и листиками салата: «На!» Я помотала головой — есть совсем не хотелось.
«Мы завтракали четыре часа назад, так что ешь! И успокоишься, и сил наберёшься. Позже может быть некогда».
Угу, наемся, а потом, сытая и спокойная, банально усну.
Ас фыркнул и вгрызся в свой бутерброд.
Остальные ничем не выказывали волнения. Часть эльфов, собравшись в кружок, что-то обсуждала, сопровождая слова плавными завораживающими жестами. Интересно: длинные развевающиеся рукава — это часть эльфийского риторического искусства? Смотришь на ритмичное колыхание и через минуту ловишь себя на том, что киваешь в такт и со всем согласная, хотя не поняла ни слова, ибо и далеко, и щебечут слишком быстро.
«А ты, оказывается, язва, — хмыкнул Ас. — Погляди лучше вон туда!»
А что там? Обернулась…
На фоне чёрного склона возникла уже знакомая картина, словно распахнулось окно в другой мир. Хотя так оно и было — наверняка это тоже не иллюзия, а изображение, переданное через портал.
Багровая впадина с чёрной скалой-грибом, на которые, если верить длинным размазанным вечерним теням, мы смотрим откуда-то с юга. Там, в орочьей степи, уже сгущались сумерки. Но было хорошо видно, как на краю, дальнем от камня, суетятся мелкие, размером с мышей, орки. Разгружают повозки, ставят юрты, тащат что-то вниз, в котловину… дрова, что ли?
Приглядевшись, я поняла, что орков условно можно поделить на три группы. Первая — грыхи с приближёнными, которые в хозяйственной деятельности участия не принимали, а только, судя по жестам, отдавали распоряжения и орали на остальных. Вторая — грыхова охрана и одновременно обслуга — вооружённые до зубов здоровенные воины, часть которых стояла на страже, а часть ставила юрты и разводила костры. Третьей группой были согнанные поодаль в большую толпу пленные. Слава богам, женщин среди них не было. Наоборот, насколько можно разглядеть, пищей Хашурга предстояло стать молодым сильным мужчинам.
Задумалась: должна ли я печалиться о том, что орки сами убивают тех, кто при других обстоятельствах попытался бы убить нас? Ум в таких вопросах решает не всё, а сердце говорило — должна. Убийство — дурное дело, где бы и о ком бы ни шла речь. Другой вопрос, что спасти обречённых мы не можем, потому что сделать это незаметно не получится, вмешательство будет явным, и ценой за их жизни будет новая война и тысячи жизней жителей Империи. Начиная с того, что сами спасённые, скорее всего, первым делом попытаются прирезать спасателей.
«Не исключено, что стать жертвой предкам на таком торжественном мероприятии считается огромной честью», — вздохнул рядом Ас.
У ставящихся юрт что-то происходило. Несколько воинов-орков сперва махали друг на друга руками, потом кулаками и, наконец, схватились за топоры и секиры. К начавшейся потасовке стекался народ — часть кинулась в драку, остальные образовали широкий круг. Меня удивило, что шаманы не пресекли свару, а, наоборот, присоединились к зрителям. Что там происходит?
«Звука нет и не будет, так безопаснее, — пришло от Шона. — А суть в том, что пара грыхов не поделили место для юрты. Один прибыл чуть раньше, зато у второго триба сильнее. Вот выясняют, кто прав».
Офигеть. Места им, что ли, тут, в степи до горизонта, мало?
«Дело принципа. Примерно как порядок следования в трапезную залу во дворце», — пришло уже от Аса.
Мне такого не понять… Но сражение — а это был не тренировочный поединок, а именно бой, настоящий, смертельный, — подходило к концу. Четверо орков валялись на земле в лужах крови, ещё трое наседали на последнего противника. Взмах топора, беззвучный, но почти физически чувствующийся удар — и орк с рассеченным плечом повалился на землю. Трое победивших, воздев к небу тесаки, заорали что-то, нам неслышное. Только открывались-закрывались рты. А потом деловито стали обирать побеждённых. Остальные как ни в чём не бывало вернулись к делам.
Понятно, почему орки смогли без труда найти общий язык с викингами — и у тех и у других процветает культ силы. Ой, процветает… вон через четыре юрты ещё одна драка началась.
Прошло больше часа. По наполненной тенями котловине пополз белый туман, скрывая дно и продолжавших стаскивать что-то в её центр орков. Сейчас казалось, что чёрный гриб утёса вдали плывёт, парит над землёй. Картина выглядела мистической и мрачной — полукруг тёмных юрт, отбрасывающих нереально длинные тени, багровые огни разгорающихся костров…
Будет ли сегодня что-то, ведь скоро окончательно стемнеет? Гм, — огляделась вокруг, — и у нас тоже. А то, что я вижу в темноте, ещё не повод её любить.
Ответом на мой вопрос стал возникший в середине котловины проблеск огня. Он разгорался, становился ярче, постепенно превращаясь в большой костёр. И в красном свете стало видно, что рядом стоит огромный котёл. Точно такой, как в моём сне.
«Ас, а почему у их костров пламя такое тёмное?»
«Думаю, дело тут не в злых силах, а в топливе. Дерева в степи нет, так что орки сушат и жгут помёт скота».
Хм, и какой же запах от таких костров?
«Не знаю, не нюхал, — усмехнулся Ас. — Ты не хочешь пару часов отдохнуть? Если что-то случится, сразу разбужу».
Хочу. Но не смогу. Всё, что я сейчас в состоянии делать, — это ломать пальцы, кусать губы и ждать, когда станет явью мой сон.
Ждать пришлось ещё два часа. Может, орки раньше просто не успевали, может, им надобен был восход луны или какое ещё знамение — мне то было неведомо, но я уже вся извелась, когда длинная вереница тёмных фигур начала наконец спускаться в котлован. И — почему я не удивлена? — даже тут не обошлось без свары. Тот самый порядок следования в трапезную залу, да. Правда, посмотреть на шаманский поединок не удалось — шедший самым первым широкоплечий орк в ожерелье из крупных пожелтевших костей обернулся и взмахнул рукой, после чего обоих забияк швырнуло на землю. Ух ты, а такой магии у орков я раньше не видела! И, судя по оживлению среди эльфийских магов, те тоже.
«Единства не наблюдается, это здорово!» — пришло радостное от Шона.
