я, теряя контроль над гневом, снова она о любви «братской»
— Берг! Прошу тебя не говори так! Я не хочу, чтоб вы уничтожали друг друга! — подбежала Эва ко мне схватила за руки и говорила, глядя прям в глаза
— Это неизбежно! Останется только один из нас! — рыкнул яростно, я уже решил для себя, что не смогу так всё оставить — быть поединку, или он, или я
— Берг, пожалуйста, прошу, не нужно… — умоляла Эва, прижимаясь к моей груди, обхватывая мой торс
Я молчал, ярость выражало всё тело — нервные подёргивания желваков на лице; сведённые вместе брови до глубоких морщин; окаменевшие мышцы всего тела и кулаки, сжатые до того сильно, что слышался хруст костей.
— Тише, Берг! Любимый, тише! — стала шептать Эва, слегка коснувшись моей щеки — Он больше не придёт! Он обещал! — шептала Эва, слёзы снова беспрерывно омывали её лицо солёными потоками
— Ты так в этом уверена?! Он уже отрекался от тебя, а сегодня с подарком пришёл! А ты ему улыбалась! — бесился я
— Он не придёт! — наконец Эва успокоила свою истерику, смахнула слезы, голос её был твёрд и уверен — Ко мне он больше не придёт! Он дал слово, и он сдержит его, я знаю это точно! — сухо отчеканила Эва, выделяя каждое слово
— Ррррраааа! — снова ярость — Нет веры слову демонов!
— Он не демон! Он человек! Мужчина — тот, кто держит слово, это дело чести! — снова твёрдо и сухо отвечала Эва — Берг, я так устала сегодня! Я не хочу ругаться! Я ждала этого дня много лет, представляла, как всё будет чудесно! В моих мечтах мой муж не рычал на меня в нашу брачную ночь! — с недовольством, но спокойно сказала Эва
Снова защищает его! Как же хочется уничтожить его прям сейчас! Я чувствовал, как чешуя рвёт кожу на теле, Дракон рвал меня, он жаждал поединка, он не мог, как и я мириться с тем, что она кого-то ещё любит! Эва стояла так близко, что я слушал её сердце, чувствовал её аромат. Она гладила моё лицо, руки её такие тёплые и мягкие, словно шёлк. Это успокаивало, я закрыл глаза от удовольствия. Получилось приглушить гнев, обхватил её за талию и прижал к себе, так сильно, что она с писком выпустила весь воздух из лёгких и стало быстро дышать, восстанавливая потерю.
Стоило мне её коснуться и ощутить в своих руках, от жара внутри по тему мгновенно пробежала волна возбуждения. Я почувствовал напряжение всего тела — каждая мышца моего тела налилась свинцом, в штанах стало тесно, ткань стала неприятно резать и стягивать плоть. Я почувствовал зверя, который изнемогал от желания — взять её, клеймить, оставить свою метку на её теле, сделать своей! Разум покинул меня! Схватил её и в два быстрых шага пересёк комнату, оказался у кровати. Опрокинул её и накрыл своим телом вжимая в кровать, так что она почти не дышала. Сердце её бешено колотилось, отдаваясь эхом в моих ушах. Напряжение мышц и звериное желание рвало ткань моей одежды. Припал к её белому словно луна лицу и жадно целовал каждый уголок, вцепился в губы, не дождавшись ответа, насильно проник своим языком в неё, словно хозяин, которому не нужно приглашения. Эва трепыхалась подомной, от чего желание овладеть ей становилось ещё больше. Оторвавшись от губ перешёл частой дорожкой поцелуев, от шеи с груди. Слыша, как Эва быстро хватает воздух ртом
— Ты моя! Моё сердце, не его! Ни этого клятого демона! — хрипло рычал я, целуя её — Моя душа, моя жизнь!
— Нет! Не рви! — крикнула Эва, когда я отстранился, чтоб избавиться от одежды, которая нестерпимо тёрла мышцы, особенно в паху
Игнорируя её просьбы, рванул с себя сначала фрак, затем рубашку, пуговицы которой дождём осыпали Эву и кровать, и наконец брюки, сорвав которые, я облегчено рыкнул. Желание, которое затмевало разум, не давало сдерживать силы. Схватил Эву, перевернул на кровати спиной к себе и одним движение вырвал шнуровку корсета на платье. Оголилась спина, я прижал её к своей обнажённой груди почувствовав её тепло и нежность бархатной кожи.
— Берг, прошу тебя! Ты меня пугаешь! Я не хочу так! Я боюсь тебя! Остановись! — крикнула Эва
— Моя! — шептал я, не давая возможности вырваться — Моя!
Опустил голову к её затылку и полной грудью вдохнул аромат её тела. Мои лёгкие наполняло ароматом цветущей вишни, что дурманило рассудок напрочь. Такая маленькая, нежная и хрупкая в моих руках. Замер! В руках трепыхалась моя пташка, я услышал испуганную дробь бьющегося сердца! «Что я делаю!» начал возвращаться разум. «Я снова её напугал!» выругался мысленно. Медленно развернул её к себе лицом, посмотрел в глаза, которые блестели от скопившихся там слёз.
— Любимая, прости! Я не хотел пугать! — постарался очень нежно сказать, почти не рыча
Она улыбнулась, но улыбка была испуганная. Прижал обняв, но уже не сдавливая, а успокаивая, согревая. Сердце стало стучать спокойнее. Эва высвободила одну руку из моих объятий и снова стала гладить моё лицо. Дракон успокоился, заурчал. Снова улыбнулась, уже спокойнее. «Чуть всё не испортил!» снова выругался мысленно.
Прикоснулся к губам, в ожидании ответа, Эва не заставила ждать, нежно приняла поцелуй. Я снова прошёлся градом поцелуев по её лицу, шеи, спустился к груди, медленно спуская корсет, который уже ничто не стягивало. Эва не сопротивлялась, стянул корсет, затем и юбку, отбросив в сторону.
Все наряды для Эвы сшили по её личному эскизу, и нижнее бельё, которое сейчас было на ней не было похоже на всё то, что носили женщины империи. Она подчёркивало всё её тело — пушную грудь, тонкую талию, округлые бёдра. Снова волна возбуждения сковала мышцы всего тела. Одной рукой я держал её бедро, второй провёл по её телу, ещё раз разглядывая её в этом будоражившем мужской разум наряде.
Медленно рукой от губ, которые были приоткрыты и периодически издавали стон, по которому я определял точки на теле Эвы, которые заставляли возбуждать всё тело, спускался ниже — шея; грудь, остановился чтоб обвести холмик груди по кругу и чуть коснулся твёрдого соска, который выпирал, под прозрачным кружевом белья, Эва выдохнула и выгнулась всем телом; сжал грудь в руке
