уже пожалел, что заговорил об этом, и чуть с лошади не упал, когда Дейон заговорил дальше:
— Если схватят. Убей, пожалуйста. Не смогу снова жить так.
— Увы, мне нечем, — пришлось разочаровать собеседника. — Со мной только трость с кинжалом, который тебе не сильно навредит.
— Нужен Зандр. И тебе тоже.
Больше Император не сказал ни слова, уверенно пустив коня кентером. Невозможно было поверить, что только полторы декады назад он впервые, по его словам, увидел лошадь, а за сегодняшний день научился управляться с ней не хуже самого посла.
— Туда! — Дейон свернул в чащу.
— Эй, ты куда? — вскрикнул Роберт и помчался следом.
На тропинке их было двое. Мальчишки в оборванной одежде, заляпанной кровью. Один был совсем мал, а второму не больше Дейона. Старший достал большой нож, завел резким движением за спину младшего и ощерился:
— Кто вы такие?
— Все хорошо. Мы свои, — ровным тоном на вертийском произнес Роберт, слезая с коня и демонстрируя пустые руки. — Меня зовут Роберт Стригидай, а это Девон.
Он специально выбрал для спутника привычное северное имя.
— Кэл Вирой, — представился парень и убрал нож. — А это мой младший брат — Нотт.
— Он маг? — с надеждой в голосе спросил мальчишка, выглядывая из-за спины Кэла.
— Ученик, — ответил Император и поправил темные окуляры, но с лошади не слез.
— Вы не ранены? — Роберт приблизился и передал им мех с водой.
— Мы в порядке.
— Как вы оказались в лесу?
Младший разревелся. А Кэл, и сам едва сдерживая слезы, обнял Нотта и рассказал, что их дом сожгли, убив родителей, им с братом едва удалось сбежать.
— Отец охотник, часто берет нас с собой, чтобы обучить ходить на зверя и ставить ловушки. А еще за травами. Мы проверяли силки, когда имперцы пришли в деревню. Отец бросился домой, где осталась мать с сестрой.
Стерший все же не сдержался, и, вцепившись в плечи брата, заплакал.
Уже темнело, поэтому лагерь разбили у протекавшего рядом ручья. Костер разводить не стали, только расстелили одеяла. Роберт отдал свой тартан детям, хотя никак не мог согреться даже днем, чувствуя, что это скажется на самочувствии, усугубив терзающий его кашель. Утром, проснувшись, он с приятным удивлением обнаружил, что дышать стало легче. Дейон сидел рядом и держал руку у него на лбу.
— Что ты делаешь?
— Пытаюсь лечить.
— Спасибо.
— Плохо получается. Мало времени.
Император не отнимал руку до тех пор, пока Роберт не поднялся, заметив, что дети тоже проснулись.
— Кэл, ты сказал, что знаешь тропы? — спросил он, зажмурившись от накатившей слабости.
Главная дорога, петляющая серпантином вдоль гор и долин, была занята сенторийскими войсками, уже хлынувшими в Вертис. Но для таких случаев всегда существуют тропы, более опасные и короткие, известные только тем, кто вырос в горах.
— Да, отец меня брал с собой в те края на медведя.
При упоминании родителя Кэл сразу сник и сильно прикусил губу, чтобы снова не расплакаться.
— Ты сможешь провести нас в Лармад?
— Могу до Львиного Зева. У нас тетка рядом с предгорьем живет.
— Девон, ты не против, если с тобой поедет Нотт? — спросил Роберт, который точно не смог бы выдержать длительную прогулку пешком, если придется обоих мальчишек посадить на свою лошадь.
— Хорошо. Эти двое будут идти, то потеряем время, — на вертийском без акцента, но со странным построением предложений, ответил Дейон и улыбнулся, подавая руку младшему.
Кэл оказался хорошим проводником, и через два дня они достигли подножья Клыков Льва — горного хребта, за которым раскинулась долина Лармада. Тут находилось несколько поселений, в одном из которых они отыскали тетку ребят. В небольшой деревеньке на десяток домов о солдатах не слышали, поэтому их появление и история мальчишек вызвали настоящий переполох.
Их дядька Пит, оказавшийся скорняком, отлично знал дорогу в столицу, куда часто возил меха на продажу, и согласился сопроводить их в благодарность за то, что доставили осиротевших племянников в целости и сохранности.
В деревне Роберту впервые за много дней удалось нормально поесть и выспаться в теплой постели. В дорогу им собрали козий сыр, вяленое мясо, лепешки, а также сушеные фрукты, которыми Дейон набил все карманы и украдкой уплетал за обе щеки. Роберт предупредил его, что утром могут быть неожиданные последствия, только они наступили гораздо раньше. Поэтому Император конечно же не выспался и теперь клевал носом в седле, а вяленые сливы кинул поросятам.
Когда они прошли первую гряду, показались Облачный Столп и Пик Неба. Две огромные горные вершины, даже летом покрытые снегом, одна из которых почти всегда была закрыта облаками, за что и получила свое название.
Дейон терзал Роберта вопросами и восторгался вслух увиденным. Если первое он делал постоянно, то второе для него было совсем не характерно. Буквально с каждым часом его вертийский становился все лучше. Пит оказался проницательней своих племянников, бросая косые взгляды на Императора.
— Вы-то вертиец, мессер Стригидай, а ваш спутник откуда? — осторожно поинтересовался скорняк, чтобы его услышал только посол.
— Полукровка, — мгновенно нашелся с ответом все слышащий Дейон. — Мать с севера. А отец — имперский подлец.
Пит расхохотался, мигом проникнувшись симпатией к спутнику и с удовольствием взяв на себя инициативу «по обучению сего славного отрока культуре и традициям его матери». Легенды и мифы вперемешку с реальными историями так и лились из проводника. Роберт был рад передохнуть от неуемного любопытства Дейона и предаваться собственным раздумьям, планируя, что и как он расскажет Королю.
Над деревьями сверкнуло.
— Какая яркая зарница! — воскликнул Пит и натянул поводья, чтобы разнервничавшаяся лошадь не понесла.
— Это не гроза, — бросил Император и пришпорил коня.
Над кронами деревьев одна за одной проносились необыкновенно яркие вспышки. Выехав из леса на опушку, провожатый резко остановил коня и не удержался от гневного возгласа.
Лармад заволокло густым дымом, а замок-крепость Лионкор находился в осаде.
— Мы опоздали, — прошептал Дейон, сжимая виски ладонями.
— Нет! Мы не могли опоздать! — не веря
