Губа Ангуса скручивается, поднимаясь над зубами, и я знаю, что это прозвучало глупо. Пустышка.
Ухмыльнувшись Уиллу, он пожимает плечами и отходит в заднюю часть кабинета, не обратив на меня внимания. Ксандер задерживается. Его хитрые глаза представляют большую угрозу. Умный из двух.
Он смотрит назад и вперёд, на меня и на Уилла.
— Ты идёшь сегодня вечером? — спрашивает Ксандер.
— Я не знаю.
Тёмные как у демона глаза Ксандера моргают с досадой.
— Почему нет?
— Мне нужно делать домашнее задание.
— Домашнее задание. — Ксандер произносит слово так, будто оно иностранное, и он никогда его не слышал. В какой-то момент он находится на грани того, чтобы разразиться смехом. Потом это всё отходит, и его голос становится жёстким. — Нам есть чем заняться. Наши отцы будут ждать тебя.
Уилл сжимает на столе руку в кулак.
— Посмотрим.
Кузен смотрит на него.
— Да. Посмотрим. — Затем его взгляд обращается ко мне. Его чернильные глаза смягчаются. — Увидимся, Джасинда. — Он уходит.
Как только он уходит, я вздыхаю с облегчением.
— Итак, — говорю я Уиллу, — твои кузены кажутся... милыми.
Какое-то мгновение он улыбается, потом его глаза становятся серьёзными.
— Ты должна держаться от них подальше. — Голос Уилла низкий, тёплый воздух дотрагивается до моей кожи.
Я как раз и собираюсь делать это, но, так или иначе, спрашиваю.
— Почему?
— Они не из тех парней, с которыми должны общаться хорошие девушки. — Сухожилия на его руке сжимаются, когда он двигает рукой. — Они идиоты. Многие скажут тебе это.
Я стараюсь говорить кокетливо, чтобы облегчить мрачное настроение.
— А что многие скажут мне о тебе? Ты хороший парень?
Он поворачивается и оказывается лицом к лицу со мной. Эти изменчивые глаза притягивают меня, напоминают о пышной зелени и коричневой земле дома, которого я оставила позади. Его лицо не мягкое. Углы жёсткие, точёные.
— Нет. Я не такой. — Он одёргивает голову.
Мистер Хенк игнорирует класс, отстукивая стаккато на клавиатуре компьютера.
В груди появляется жёсткое покалывание. Тлеет тепло.
— Почему ты сидишь со мной?
Молчание тянется так долго, что мне кажется, он уже не ответит, прежде чем он, наконец, произносит.
— Я не знаю. Тем не менее, пытаюсь понять.
Не знаю, что я ожидала от него услышать. Насколько хорошо он знает меня? Я едва дышу, боюсь, что слишком много тепла может найти выход через нос или губы. Делаю короткие вздохи и жду звонка.
В кабинете сохраняется постоянный гул из-за разговоров. Мистер Хенк заканчивает печатать. Его очки скользят на носу.
Я вскакиваю, когда слышу позади пронзительный смех. Поворачиваюсь и смотрю на девушку сзади, её стул зажат между двумя кузенами Уилла. Ангус щекочет её, и она подпрыгивает, её длинные светлые волосы узкой лентой пролетают в воздухе. Она цепляется за руку Ксандера так, будто он сможет спасти её от восхитительной пытки.
Ксандер с натянутой ленивой улыбкой выглядит скучающим. Словно почувствовав меня, он смотрит в мою сторону, улыбка исчезает с его лица. Тёмные глаза овладевают мной.
— Обернись.
Ускоренный пульс сдавливает горло. Я оглядываюсь на Уилла.
Его губы едва двигаются, когда он говорит.
— Поверь мне. Ты не захочешь быть одной из девушек Ксандера. Он никогда не бывает хорошим для них.
— Я едва ли говорила с ним. Не думаю, что...
— Я заметил.
Трепет проскальзывает через меня. Я тру влажные ладони о джинсы.
Затем он смеётся. Низко и мягко. Несчастный голос.
— Итак, да. Он заметил тебя. — Его губы скручиваются. — Сожалею об этом.
Звенит звонок, его неестественный резкий звук преследовал меня в течение всего дня.
И он ушёл. Оказался за дверью, прежде чем я успела собрать вещи и попрощаться.
Я снова борюсь со своим шкафчиком, стальной замок которого оставляет на пальцах холодные поцелуи. Органы внутри меня будто проносятся и сталкиваются друг с другом. Как ни странно, глаза горят. Хотят пролиться слёзы. Как же это глупо. Если я не могу открыть шкафчик, это не значит, что я слабачка.
Но это что-то большее. Я знаю. Это всё. Я сканирую пространство, надеясь, что Тамра скоро появится здесь, чтобы мы смогли уйти из этого жалкого места.
— Уилл Рутледж. Впечатляет. — Я оборачиваюсь на голос и узнаю девушку, которую видела на четвёртом уроке, физкультуре. Она была быстрее, чем многие другие девушки. Я помню её пробегающей по дорожке всего один раз. Её гладкие, тёмные волосы немного напоминают мне об Эз, но её глаза большие, сине-зелёные, смотрят из-под неровного края чёлки, которая слишком длинная, кажется, что она сама себе её подстригла.
— Прошу прощения? — говорю я.
— Уилл и его кузены. Они здесь некое зрелище. — Её голос низкий, гортанный, она словно волочит каждое слово.
— Действительно, — шепчу я.
— Богатые, горячие, с репутацией плохих парней, — кивает она. — Ксандер и Ангус пользуются этим. Они прошли через половину девочек в этой школе. Но не Уилл. Он... — Я наклоняюсь вперёд, стремясь ничего не пропустить из того, что она скажет. — Ну. Уилл... — Задумчивая улыбка появляется на её лице. — Он неуловимый. Ни одна из девчонок не интересует его. — Она закрывает глаза и резко вздыхает. — Конечно, это заставляет нас хотеть его ещё больше. — Глупая радость трепещет у меня в груди. — Я Кэтрин, — объявляет она.
— Привет, я...
— Джасинда. Я знаю.
— Как ты...
— Все знают твоё имя. И имя твоей сестры. Поверь мне. Это не такая большая школа. — Она делает шаг вперёд и дотрагивается до замка на моём шкафчике. — Какой номер?
Я называю ей шесть цифр, удивляясь, что говорю незнакомке эту комбинацию, и что сама не могу открыть замок. Пальцы Кэтрин летают. Она поднимает ручку и освобождает дверь.
— Спасибо.
— Нет проблем. — Она опирается плечом о шкафчик и исследует его на наличие содержимого. — Совет. Можешь держаться от него подальше.
— От Уилла Рутледжа? — Спрашиваю я, получая острые ощущения только от того, что называю его имя.
Она кивает. В какой-то момент я чувствую, что снова говорю с Тамрой. Разочарование просачивается сквозь меня. Всю мою жизнь мне давали советы, которым я должна была следовать.
Держу учебник по химии и тянусь за другим.
— Почему?
— Потому что Бруклин Дэвис сотрёт в порошок любую девушку, которая будет бегать за ним.
Я думала, она предупреждала меня о Уилле, потому что у него проблемы. Как он сам мне сказал. В это я могу верить. Это я уже знаю. Вспоминаю чувство сжимания тела каждый раз, когда он приближался.
