Крик отскочил от каменных стен и затерялся где-то наверху.
Правую ладонь обожгло, колено саднило от удара о неровный камень.
Слезы навернулись на глаза. Ну неужели нельзя было оставить свет?!
Крепкие холодные руки подхватили, поднимая и унося наверх.
— Ты — беда на мою голову, — причитал Санта, уверенно преодолевая ступеньку за ступенькой. — Как ты до двадцати лет дожила?
— Я не ходила по подвалам, — высказала в свою защиту, чувствуя себя маленькой и беспомощной. — Я боюсь темноты.
Ну что за невезение?
— Риторический вопрос, Уилсон. Достаточно сказать: "Спасибо, дорогой Санта, что не дали мне умереть со сломанной шеей".
Он ведь шутит? Я бы в жизни не полезла в подвал без света. А то что у меня координация в темноте не очень, так все из-за зрения! Я не вижу в темноте. Большинство магов видят, а я — нет. Особенность у меня такая.
Ощутив твердый пол под ногами, почувствовала себя уверенней.
Проклятье… на правой ладони кровоточащие ссадины. Не смертельно, но неприятно. Левой досталось меньше, зато джинсы безнадежно испорчены — сквозь дыру просвечивает неглубокая рана.
— Блеск! — фыркнула едва слышно.
Ректор услышал.
— Дай посмотрю, — он протянул руку, а я посчитала верным решением отринуть от него в сторону, прижимая ладонь к груди, будто он ее одним взглядом испепелит.
Не знаю, чем руководствовалась, но и колено прикрыла правой ногой, затравленно озираясь по сторонам.
Срочно бежать и без оглядки!
Интуитивный страх перед профессором не давал покоя, отчего Санта злился еще больше.
— Барни Дженкинс, шестой курс, — безапелляционным тоном произнес он.
Дженкинс? Шестой курс? Зачем мне эта информация?
— Что? — глупо спросила, сделав небольшой шаг назад.
Мне казалось — почти незаметный. Ректор заметил.
— Практикует целительство, к нему пойдешь, — заявил он и спокойно пошел дальше, в гостиную.
Студенты-целители хуже Джека Потрошителя!
— Профессор подождите, пожалуйста! Не надо к Дженкинсу, — взмолилась, догоняя Санту.
И плевать, что колено болит. Будет болеть сильнее, если отправит к коновалу.
— Уилсон, по-вашему, я похож на человека, который меняет свои решения? — профессор в ожидании поднял брови.
— Вы похожи на человека разумного и адекватного, а еще вы лучший ректор и самый крышесносный волшебник на всем земном шаре, — закончила с милой улыбкой, надеясь поскорее убраться отсюда.
Санта в ответ тоже улыбнулся своей фирменной. Кажется за нее его и обожают.
— Наивное создание, — ласково протянул он. — Терпеть не могу подхалимство.
Улыбка стерлась с его лица, вновь являя мне непривычно сурового ректора.
Провал.
Полный.
— К Дженкинсу, — тихо и четко произнес Санта, чуть ли не убивая взглядом ярких голубых глаз. — Быстро!
Последнее подействовало ускорителем. Турбо-скорость без мысли снова попробовать возразить.
Черт!
Почему мне так не везет? Почему?!
Где моя удачливость? Где поразительное везение? Где моя беспроблемная жизнь?
Будет чудом, если после студента-практика у меня останется нога и рука. С ними опасно иметь дело.
Вылетела из дома, не прекращая движения захлопнула дверь, рванула по ступенькам вперед. Доля секунды и я лежу лицом в снегу, постанывая от боли в носу.
Нет, это невозможно!
Невообразимо!
Слезы все-таки хлынули из глаз.
Да что за проклятье на мне повисло?!
Откуда столько дурацких происшествий?!
Пальцы от снега свело, медленно подняла голову, чувствуя, как по лицу бежит горячая кровь.
В голове шум и гул, слезы катятся градом из-за поразительно идиотской ситуации.
— Я надеялся мне показалось, — раздалось надо мной. — Уилсон, ты издеваешься?
Как можно быть такой неуклюжей?
Ректор помог подняться на ноги.
— Я н… не специа-ально, п-п… профессор, — произнесла сквозь слезы.
— Еще бы ты специально себе нос разбила, — проронил Санта, рассматривая мои повреждения.
Жалко… себя жалко!
Два раза чуть не упала, два раза упала. Закон сохранения баланса во Вселенной?!
— Я по… пойду, — простонала, вытирая бегущую кровь рукавом свитера.
Еще одна вещь безнадежно испорчена.
— И убьешься по дороге. В дом, — скомандовал он, а сам пошел позади.
Видимо, чтобы поймать, если мои кривые ноги снова меня подведут.
Позор!
Господи, какой позор!
* * *
Кровь Санта остановил быстро. Оставил меня в гостиной на диване держать лед на носу, чтоб синяк на пол-лица не расползся, а сам ушел на кухню.
Полагаю, мое общество ему порядком надоело.
У меня лично уже перебор общения с ректором. Я его за полтора года столько не видела, сколько за один день.
Завтра прогуляю занятия, если вместо носа будет сиять фиолетовое пятно.
Высохшие дорожки слез стягивали кожу на щеках, засохшая кровь на руках и свитере раздражала. Хочу снять с себя грязную одежду и залезть под душ.
Смыть с себя все негативное, преследовавшее целый день.
Ректор вернулся с кружкой в руке, потирая глаза от усталости.
— Как самочувствие? — он рухнул в белое кожаное кресло. — Голова не кружится?
Замотала головой, надеясь услышать "идите домой".
Я и правда чувствую себя нормально. Не считая внутренней моральной подавленности.
Кивок в ответ и Санта уплыл по волнам наслаждения от свежесваренного кофе.
Тоже хочу… и пирожное в качестве утешения.
— Не смотри на меня взглядом подбитого зверя, — профессор прикрыл глаза от наслаждения. — В этом доме кофе от меня получает либо за хорошее, либо за очень плохое поведение.
За хорошее поведение понятно, но плохое?
— Про меня тоже можно сказать "плохо себя вела", — пробормотала в задумчивости и сразу удостоилась удивленного взгляда.
Что? Фингал пополз?!
Господи, я так и знала! Все, я замуруюсь в подвале ректора. Я не хочу ходить по Академии с лицом алкоголика!
— Абсолютно с вами согласен, Уилсон. Разве что контекст не тот.
— Вы наливаете кофе за убийство? Избиение? Изнасилование?
— Остановись, Уилсон. Ты головой ударилась? Под этой крышей насилие происходило по обоюдному согласию и по сценарию.
Рот, честное слово, сам открылся. Даже лед из рук выпал, скатился на пол и раскололся на несколько частей.
Ректор вздохнул.
— Я летал на Луну.
— Да ладно?!
— Что ж ты веришь-то всему, Уилсон? — хмыкнул Санта. — Но про ролевые игры я не шутил.
Подобрала самый большой из трех кусков льда и все же поинтересовалась:
— Так вы не летали на Луну?
Санта снова вздохнул. Протяжно. И щеку кулаком подпер.
— Летал. И на Марс, и на Юпитер пару раз.
Он ведь прикалывается? Или нет?
Я совершенно не понимаю этого человека!
— Какая ты все-таки наивная девочка. Уилсон, я пошутил. Давай посмотрю, что там с твоим носом.
Кто шутит с серьезной миной вместо лица? Ах, да. Санта. Нас старшекурсники еще при поступлении предупреждали, что у ректора порой весьма специфическое чувство юмора.
Убрала от лица лед, с ужасом ожидая вердикта. "Смотрибельна — не смотрибельна".
— Не смертельно, — удовлетворительно кивнул ректор, пристально рассматривая мой нос.
Он слишком близко. Катастрофически. Будто у меня не нос, а объект для научного изучения.
Резкий, взволнованный, даже панический стук в дверь отвлек Санту от созерцания моей травмы, а я так и вовсе подпрыгнула на месте.
Ректор вздохнул, словно у него на плечах тонна и ее тащить далеко и долго.
А что если моя неудачливость стала заразной? Тогда возможно я и сама подцепила эту страшную бацилу.
Ох, какая хорошая теория!
На пороге бледная и взъерошенная стояла Лили Дермур, профессор эликсироведения.
Меня без внимания не оставила. Удивилась, хотя в ее состоянии куда уж больше?
— Что стряслось? — спокойно поинтересовался Санта, однако же тело его натянулось струной.
