Растан пропустил выпад мимо ушей:
— Послы покинут восток точно в указанный день.
— Если не успеют, то мы поможем, с превеликой радость, — он оглянулся на стражей, — мы отбываем! Сейчас же подготовить лётную карету!
Гости покидали шатёр. Стражи раскрывали зонты над влиятельными аркестанцами, расстилали ковёр, чтобы те не испортили обувь.
— Лёгкой дороги и долгих лет процветания, — поклонился орд Стасгард, произнеся традиционное прощание. Ответного не последовало.
Секретарь «случайно» задел подставку с напитками. Стеклянные фужеры разбились, брызги вина кровавыми каплями испачкали туфли Его Величества.
Настроение воцарилось мрачное. Селим пристально разглядывал грамму на мизинце, Арвел держал руки в карманах светло-голубого плаща. Растан пригубил напиток из уцелевшего бокала. Реакция султана не удивила. Скорее, подарила пищу для размышлений.
И только дождь играл на куполе и зонтах бравые марши. Какая разница: правитель или охранник? Всё равно, конец каждого был известен.
В уборной комнате шумела вода. Плотно закрытую дверь с обратной стороны охраняли стражи Аркестана. Картинное прикосновение к ножнам заставляло шедших мимо каорри разворачиваться и искать другой путь.
Около раковин в виде крыла птицы стояли двое.
— Вы знали? — ледяным тоном промолвил секретарь.
— Нет, упаси стихии-покровители, — асан поднял ладони вверх, словно попросил прощения, — я столь же обескуражен, как и вы. Был уверен, что он примет ваши условия. По крайней мере, я склонял к подписанию. Нарочно не критиковал условия.
— Великий лютует. Так ему никто не дерзил. Три пустых поездки! — мокрыми ладонями Тархим прикоснулся к загорелым скулам и лбу.
— Представляю.
— Нет, боюсь, не представляете. Он настолько зол, что собирается публично казнить ваших послов и разорить служебный особняк сразу по прибытии в Аркестан. Отправьте сообщение, пусть ваши немедленно отбывают домой.
Селим задумчиво поглаживал идеально выбритый подбородок.
— Даже так, даже так… получится гораздо интереснее. Сайдазиму виднее.
Секретарь открыл второй кран, шум усилился.
— Я правильно понял? — мужчина вытаращил глаза, жирно подведённые тушью, — вы оставите ни в чём неповинных каорри на растерзание голодным шакалам? Взрослых и детей обезглавят и скормят хищникам! Нашим палачам жалость неведома!
Собеседник улыбался, словно заядлый игрок в кости, придумавший победный ход. Последний шаг, и партия будет выиграна.
— В политике мы часто жертвуем меньшинством ради блага большинства. Полтора десятка жертв — ничто в масштабах страны. Провал в переговорах будет выгоднее, чем относительная удача. Договора нет, посольство разорено, послы жестоко казнены — всё обернётся на пользу. Уже вижу яркие заголовки газет!
— Решительный ход, признаю, — Тархима смутила жестокость асана, — надеюсь, удача будет на вашей стороне.
— Сегодняшние события ускорят дело. Через неделю я отправлю вам наброски нового соглашения тайной почтой. Ну, вы знаете.
— Будем держать связь.
В дверь трижды постучали. Слуги подготовили лётную карету.
— Как сегодня уже было сказано: «Лёгкой дороги и долгих лет процветания», — тен Илметтин сиял подобно начищенному самоцвету.
— Крепких крыльев и острого глаза.
***
Дворец шумел.
Минуло лишь полдня, а все каорри обсуждали провал в переговорах. Слухи о рассерженных аркестанцах расползлись по территории подобно ядовитым змеям. Горничные прятались в кладовках, кухарки нарочито долго и шумно мыли посуду, садовники дальше отступали от тропинок и построек (несмотря на дождь). Стражи обменивались взглядами и жестами, а после сдачи постов собирались в каптёрке и гоняли чай, заедали сухарями. С жаром обсуждали, откуда в следующей семерике брать еду и не бежать ли на рынок прямо сейчас, скупать продукты? Кто-то подумывал покинуть столицу и построить домик в южном графстве, где на земле выращивали хоть что-то. Едва ли не каждый упрекал монарха в нерешительности. Если знал об отказе, то почему так долго тянул? Что за игра в поддавки? Как быть дальше?
Король знал о волнениях и усердно работал в кабинете. Попросил секретаря не беспокоить, закрыл дверь и углубился в чтение документов. Впереди было три выходных дня, достаточно времени, чтобы найти выход. Пусть самый неожиданный. Когда за оградой соберутся журналисты и влиятельные горожане и обрушат череду бестактных вопросов, орд Стасгарду будет, что ответить. Не просто так он отказался от союза с Аркестаном.
Пластина проецировала карту материка. Особенно ярко выделялся фрагмент, третью часть которого омывал Седой океан.
Сарабия.
Маленькое государство на юге континента. Веками избегало конфликтов, по меркам прочих стран считалось отсталым. Не ведало технических достижений, отказывалось от сотрудничества с богатыми соседями. Два-три сельвиолитовых рудника (капля в океане) компенсировались мягким и тёплым климатом. Неизвестно, обладало ли переговорными пластинами, зато в продовольствии не нуждалось, это точно. Помнится, Растан гостил у сарабийцев до восшествия на трон, и слуги хвастались богатыми запасами провизии. Преподносили кулинарные шедевры и беззаботно, по доброте душевной, рассказывали о садах и пашнях.
Тогда же Орд Стасгард отстоял честь дочери князя. Юная и дерзкая, она по глупости позировала перед поместными чиновниками и слово за слово пообещала «снять с себя одеяния, чтобы показать истинную красоту Сарабии». Когда мужчины отсмеялись и признали её победу в споре, то Наира испуганно замерла. Хорошо Растан перевёл внимание на себя, и сарабийцы забыли о предмете спора. Княгиня поблагодарила за спасение и дала слово однажды помочь в ответ.
Давно это случилось, давно. Помнит ли она про обещание? Король обязан выяснить. Наладить сотрудничество за неделю — фантастическая задача, но правитель сам загнал себя в угол. Бездействие практически привело к катастрофе. Привык полагаться на окружение и получил острейший укол в спину… Скоро все каорри, утратившие доверие, покинут дворец. Грядёт масштабная чистка.
В дверь постучали.
Растан отомкнул замок и впустил верховного комиссара тайной канцелярии.
— Что вы разузнали?
— Всё, что требовалось.
Ещё ночью Растан вызвал тен Пламарта и поручил к следующему вечеру собрать сведения о Сарабии. Всё, что будет полезно для переговоров.
— Хоть что-то хорошее за день.
— Я связался с нашими послами на юге, те заглянули в местный секретариат. Завтра, в полдень, князь и княгиня будут готовы к беседе через пластину, — привычно ссутулился мужчина, — я не перегнул палку с самодеятельностью?
— Нет. Ускорили ход событий.
— Данные о сарабийцах записаны здесь, — он передал тканый конверт, — на всякий случай, я не стал копировать в общую базу. Сделаю, если попросите.
— Даже так?
Арвел нахмурился, словно терзаемый сомнениями.
— Смелее! Говорите!
— Я подозреваю асана в государственной измене.
Прозвучали ли эти слова громом среди ясного неба? Отмеченный Адаром сжал губы в тонкую линию. Похоже на горькую правду.
— Собираю доказательства. Пока мало для обвинения.
Король молчал.
— Будьте осторожнее с Селимом. Как бы тен Илметтин не задумал… переворот, — верховный комиссар с трудом выдавил это слово, — он вёл с аркестанцами свой диалог. Когда все спали, встречался ночью с секретарём. Говорил об изменениях в Карвахене, настаивал на поддержке. Сегодня перед отбытием они долго беседовали в уборной, — тен Пламарт взъерошил волосы, — Селим часто шлёт письма сосланному Эрдану тен Маршеллу, моему предшественнику. Странные траты, пересечения с неблагополучными каорри — я веду список. Проверю последнюю зацепку и затребую арест. Или уничтожу всё, что собрал.
— Действуйте.
— Благодарю за доверие.
— Свободны.
Закрыв дверь, Растан положил чехол с пластиной на стол.
Бездействие асана в переговорах подтверждало страхи Арвела.
Зашуршала гардина. Из-за лавандовой ткани появилась Айлин и, нахмурившись, присела в кресло. Советница по особым вопросам знала тайный ход между спальней и кабинетом. Пользовалась, если монарх задерживался или работал над чем-то важным.
