— Поженились наши хозяева пять лет назад, — приглушённым голосом начала Вера. — Господин Мартейн тогда ещё не был советником, да и остров не целиком ему принадлежал. Процентов на две трети примерно, а остальные проценты были другого господина. Адриана поначалу никак обвыкнуться тут не могла, всё тосковала по прошлой жизни, но советник наш был к ней добр и сумел убедить, чтобы осталась здесь.
— Он привёз её из Трира? — Я вспомнила слова, брошенные разъярённым Сарфом на рынке рабов. Тот упоминал «девицу из Трира, окрутившую советника Фоули».
— Да, да! — закивала Вера. — Проклятое место этот самый Трир. Огромный город из чёрного камня, нам здесь на островах такое и не снилось… Так вот, через год примерно госпожа забеременела, но в первый раз ничего не вышло. Выкидыш произошёл. Погоревали они, но через какое-то время снова получился у них ребёночек. И вот примерно на половине срока опять Адриане заплохело, лекаря к ней вызвали. Тот лекарь так и сказал — влияние Междумирья и ещё сотню каких-то заумных слов, которые ни сиделка, ни кто-либо из нас не понял. Проклятие, короче говоря. Не может человеческий организм выносить в себе демоническую дрянь, потому и второй детёныш не прижился в госпоже. А сиделка так и сказала. С хвостом он был и с крыльями, демонёнок-то этот недоношенный.
— Поэтому хозяева и живут теперь в разных спальнях? — прошептала я.
— Поэтому, — развела руками Вера. — Госпожа Ари боится, как бы снова не вышло чего. Поэтому и не подпускает мужа к себе. А он упрашивает её иногда, да так горячо, что любая сдалась бы! Никак не желает наш советник признать, что жена ему досталась порченая. А ведь люди уже всякое говорят…
— Грустная история. — Я покачала головой, и мы какое-то время молчали.
Солнце закатилось за деревья, и всё вокруг погрузилось в таинственный вечерний сумрак. Над нашими головами ещё жужжали толстые мохнатые шмели, но лепестки цветов уже закрывались на ночь, источая едва уловимый аромат.
— Я вот думаю, а может, они для того тебя и купили, чтобы ты им ребёнка родила? — сказала вдруг Вера, хлопнув меня по коленке.
От такого предположения у меня по спине резко побежали мурашки. На несколько ближайших дней я потеряла покой и сон. Как бы ни глупа была Вера, в её доводах чувствовалось правдивое зерно.
Я молода, на десять лет моложе госпожи Адрианы. Здорова. Невинна. И с магическом даром. А самое главное — у меня нет никаких прав. Безумное предположение моей новой знакомой легко объясняло и то, почему за меня не пожалели десяти тысяч золотых. И всё же… Не могла же хозяйка заранее угадать, что я «приглянусь» её мужу! Или могла? Как она там сказала в день моей покупки? Её тени привели ко мне. Значит, выбирать рабыню госпоже помогали демоны!
С неделю или около того я прожила как на иголках: господин Фоули пристально следил за тем, как я подавала блюда, убиралась в комнатах и поддерживала в доме чистоту и порядок. На рассвете я выходила в сад и срезала свежие цветы, обновляя букеты в столовой, гостиной и просторном холле. В комнату Адрианы советник приносил букеты сам.
Временами мне казалось, что он испытывает странную ревность из-за того, что мне позволено менять бельё хозяйки и прикасаться к её личным вещам. Похоже, Мартейн Фоули действительно любил жену. А я… нет, я не «приглянулась» ему, он приглядывался ко мне, словно взвешивал про себя — достойна ли я прислуживать его дорогой Ари.
Моя самая первая ложь по поводу грамотности оборачивалась большими неудобствами. Во-первых, я не могла даже просмотреть газеты и листовки без того, чтобы не вздрагивать от каждого шороха. Во-вторых, мне стали недоступны книги. В кабинете господина Фоули был огромный шкаф из красного дерева, заполненный книгами по истории, географии и различным магическим искусствам. В гостиной на стеллаже пылились десятки романов о любви и приключениях. И возможности прикоснуться хотя бы к развлекательным книгам я лишила себя сама! В-третьих, мне нельзя было вести дневник, а голова моя порой не выдерживала напора сплетен и разговоров. Мне хотелось сесть в тишине и изложить то, что думаю я сама. Не Вера, не Вилли, не кухарки, а я.
Может быть, признаться госпоже Адриане?
В один из дождливых летних вечеров я почти решилась на это. Адриана Гилмур пребывала в хорошем настроении. Я помогла ей принять душистую ванну, и она попросила меня принести ей одно из вечерних платьев — винно-красное, из тонкого бархата и расшитой серебром тафты. Поначалу я решила, что она ждёт кого-то в гости.
Изящная и утончённая, она недоверчиво смотрела на своё отражение в зеркале, когда я помогла ей уложить причёску мягкими волнами. Обручальное кольцо сияло безупречным сапфиром так ярко, словно было заряжено магией изнутри.
— Ты уже привыкла к новой жизни, Эли? — спросила она с лёгкой улыбкой.
— К хорошему привыкают быстро, госпожа, — ответила я полушёпотом. — Вы и ваш муж добры ко мне.
— Тейн относится с недоверием ко всем новым людям в поместье, но будь уверена, он доволен твоей работой.
Я осторожно вздохнула. Советник Фоули действительно не был похож на беспечного молодого аристократа. Ответственность за огромный остров и высокая должность в Магистрате свалились на него сразу же после окончания Академии: он вынужден был занять место своего погибшего в море отца. И теперь вместо балов, настольных игр с друзьями, выпивки или гонок на парусниках советник проводил вечера в кабинете, обложившись документами и проектами новых законов.
Теперь я поняла: они действительно подходили друг другу. Оба серьёзные, увлечённые важными делами волшебники, совершенно не склонные к тому, чтобы красоваться в высшем обществе и производить впечатление на другие семьи. Мартейн впечатлял Магистрат смелыми идеями и решительностью, Адриана добивалась признания среди учёных Края Тысячи островов. Они были бы прекрасной парой, если бы их любовь была взаимной!
— Накрой нам ужин в столовой и можешь идти отдыхать. Посуду уберёшь с утра, — распорядилась хозяйка.
Неужели сегодня настал тот редкий день, когда госпожа решила оказать мужу благосклонность и впустить его в свою спальню? Я невольно улыбнулась. Может быть, ещё не всё потеряно и советник ещё сумеет покорить сердце жены? А вдруг!
— А завтра, Эли… завтра мы поговорим о твоём даре. Мне удалось проверить твою кровь.
— И что же там, в моей крови?
Я не могла понять, что чувствую. Почему-то мне было так легко разговаривать и с господами, и с рабами, и со слугами об их жизни, но так сложно — о моей собственной. Ведь мой дар — не запретная тема, почему же так неловко, так стыдно? Рука сама собой потянулась к ошейнику. Тёплый миралит защищает меня от непрошеного дара, и это прекрасно. Разомкнуть волшебный замок может только Архимагистр, но история не помнит случаев, чтобы глава Магистрата освобождал рабов из побеждённых в древности семей. Все они рождались и умирали в цепях. Таков был закон. Старый закон, с которым боролся «фантазёр Фоули».
Адриана развернула меня к себе за плечи — её взгляд был искренним и открытым.
— У тебя дар стихийной магии. Как у моего мужа. Если ему удастся убедить Магистрат принять новые законы, то мы сможем освободить тебя.
Я растерялась.
— Госпожа, мне за всю жизнь не накопить столько золота, чтобы я смогла рассчитаться с вами.
Она тихо засмеялась и покачала головой.
— Я ведь не сказала «выкупить свободу», я сказала — «освободить».
— Я ничего не понимаю, простите, — призналась я, опустив голову. — Разве рабов покупают для того, чтобы отпускать на волю?
— Наши пути пересеклись не случайно, Эли. Возможно, мы обе ещё не можем понять, почему это произошло, но мы должны разгадать эту загадку. А чтобы это сделать, ты должна учиться. И грамоте, и магическому искусству.
— По-моему, вы совершенно напрасно думаете, что во мне кроется что-то особенное, — не выдержала я. — Понимаю, вы волшебница, но я… я ничем не заслужила ни вашего внимания, ни того, чтобы тратить на меня время. Честное слово, госпожа. Я обыкновенная рабыня.
