Но у нас есть мы. И это, если подумать, уже немало.
- Вы с бабушкой долго скрывали, что Фрэнсис мёртв, - произнесла я. - Но на колесе обозрения ты сразу поняла, что Альто - это Фрэнсис.
- Поняла я после твоего письма, - усмехнулась Тейя. - Это кое у кого другого глазки были закрыты.
- Были и были, - буркнула я. - Я серьёзно, Тейя. Почему ты ничего мне не сказала? Почему позволила ему врать мне и дальше?
Тейя помолчала. А потом неожиданно улыбнулась:
- Хотела дать ему шанс. Подумала, может, у него что-то получится. Я насмотрелась на тебя, сидящую в гордом одиночестве, без любви и страсти. Было бы неплохо увидеть тебя счастливой - для разнообразия.
- Ну спасибо, - мрачно сказала я.
- Пользуйся. Для любимой сестры ничего не жалко.
Мы посмотрели друг на друга и невольно рассмеялись.
- До сих пор иногда не верю, что Альто - это Фрэнсис, - сказала я. - Ну как это? Я просто не могу относиться к нему как к Фрэнсису. Он же Альто!
- До сих пор не веришь, что твоя мечта исполнилась?
Я вздохнула.
- Что-то вроде того. Фрэнсис и я... то, что он всё это время был рядом... это слишком хорошо, чтобы быть правдой. И немного страшно.
- Это ему должно быть страшно, - со спокойной угрозой проронила Тейя. - Потому что если только я узнаю, что он вновь тебе врёт, оборву ему уши и не только уши.
- «Не только уши» не надо, пожалуйста, - уточнила я. - Мне «не только уши» ещё пригодятся.
- Ещё скажи, что и рот ему зашивать не надо, - насмешливо уточнила сестра.
Я почувствовала, что краснею.
- Ну. вообще-то. не стоит.
А потом вспомнила, где сейчас Альто, и сердце снова заныло.
- Я ужасно за него боюсь, - произнесла я. - Чудовищно.
- Не обещаю тебе, что мы его вытащим, но мы попробуем, - отрешённо произнесла Тейя.
- Но я хотела поговорить с тобой о другом. Не думаешь же ты, что я отослала девочек, чтобы обсудить, какой частью тела кто что лучше делает?
Я почувствовала, что щёки пламенеют ещё жарче. Сестра насмешливо смотрела на меня. Наконец она сжалилась и наклонилась вперёд.
- Я не хочу давать девочкам надежду раньше времени, - произнесла она негромко. - Но ты права. У Калидеры есть шанс на возрождение.
Я беззвучно охнула.
- Что? Но как.
- Помнишь пластинку из моего тайника?
Я кивнула.
- Бабушка рассказывала перед смертью, что кланы уничтожили все таблички и даже хранить их было преступлением, - произнесла Тейя. - Только в нашем клане оставалась целая табличка, но я подозреваю, что и предки Лорены сохранили копию. Сейчас объясню, почему я так думаю.
- Зачем было уничтожать пластинки?
- Потому что там описана история убийства и спасения. Прощения, - голос Тейи упал до шёпота. - И мне всё сильнее кажется, что это история убийства и спасения... Калидеры.
Сердце забилось сильнее. Вот оно!
- Тогда я понимаю, почему эти пластинки уничтожили, - сказала я. - Потому что секрет уничтожения Калидеры должен быть утерян. Потому что её нельзя уничтожать.
- Верно.
- Но бабушка сохранила табличку, - я закусила губу, - потому что она знала, что рано или поздно Калидеру попытаются уничтожить. И что нам понадобится секрет её возрождения.
- И снова верно.
- И именно так и произошло. Похоже, Лорена использовала свою пластинку, чтобы победить любой ценой, - мрачно завершила я.
- Боюсь, так и было. - Тейя вздохнула. - Ты должна знать, что копий нашей таблички не существует. Бабушка особенно настаивала, чтобы их не было. Так что пластинка, которая сейчас у Альто. боюсь, это наша последняя надежда.
- И именно поэтому ты хочешь его освободить, - наконец поняла я. - Не потому, что тебя прошу я. Тебе нужна пластинка. Тебе нужна Калидера. Даже если это будет означать войну с Лореной.
Глава клана Равьер тонко улыбнулась:
- Тебе давно пора бы понять, что я ничего не делаю зря.
Мы обменялись понимающими взглядами.
Я нахмурилась:
- Но если бабушка хотела, чтобы мы обладали этой тайной, тогда почему на пластинке изображена какая-то непонятная вязь? Картинки?
- Вот этого я как раз и не знаю. Бабушка не учила меня пиктограммам. такое ощущение, что этот язык был забыт и исключён из любых научных программ нарочно. Уж что мы умеем, - Тейя невесело усмехнулась, - так это забывать и уничтожать.
- Но бабушка знала, что мы так или иначе сможем расшифровать эту красоту, - протянула я. - Вот только как?
Тейя резко поднялась.
- Об этом подумаем позже. Сначала нужно выручить твоего Альто.
Я встала вслед за ней.
- Мы спасём его? - тихо спросила я.
Тейя неожиданно шагнула ко мне и обняла.
- Конечно, - шепнула она. - Обязательно спасём.
Я улыбнулась сквозь слёзы. От сестры пахло дурацкими приторными духами, но мне сейчас было всё равно.
Самое главное, мы вместе.
А это значит, что Лорене несдобровать.
Глава 7
По пути в Ларетту, устроившись на заднем сиденье рядом с Халиной, я вспоминала Яна и наш с ним последний разговор.
...Я застала Яна сидящим на кресле в окружении скомканных листков. Перед ним высилась стопка бумаги.
- Для мемуаров рановато, - заметила я, глядя, как он устраивает чистый листок поверх тяжёлого словаря и начинает писать. - А для списка покупок слишком изысканно. Ты пишешь дневник? Или письмо?
- Не то и не другое, - сквозь зубы произнёс Ян. - Вот дрянь!
Он скомкал едва начатый листок и отбросил его.
- Вообще-то бумага - штука недешёвая, - проронила я. - Может, попробуешь составить черновик в уме? Можем пока испечь печенье. Я слышала, монотонный труд помогает в творческих муках, делая их. м -м-м... наверное, ещё более мученическими. Но немного печенья для вдохновения ещё никогда никому не вредило.
- Не нужно мне вдохновение, - буркнул Ян.
- Точно? А что тогда?
Ян вздохнул, выпуская словарь из рук. Толстый том шмякнулся на пол.
- Я хочу с ним поговорить, - произнёс Ян. - Сказать всё так, чтобы он заткнулся и понял. Чтобы осознал, что я прав. Я придумывал всякие возражения, но.
- То есть ты писал. сценарий вашего разговора с Альто? - уточнила я. - С твоим отцом?
- Не отец он мне!
Ян изо всех хлопнул рукой по подлокотнику кресла. Тот подозрительно заскрипел.
- Уверена, Альто оценит сломанную мебель, - согласилась я. - Если раскроить диван, так и вообще будет ясно как день, насколько сильно ты скучал.
Ян смерил меня мрачным взглядом. А потом откинулся в кресле и вздохнул.
- Ничего у меня не получается, - признался он. - Каждый раз, когда я придумываю умную фразу... он в моей голове говорит ещё более хитроумную. Такое ощущение, что он у меня там поселился.
Я не сдержала улыбки:
- Хорошо бы. Тогда точно не придётся передавать ему послания и возить бутерброды. Можно будет просто скормить их тебе.
- Бумагу есть не буду, - твёрдо сказал Ян.
- А горячие бутерброды с курицей? - вкрадчиво поинтересовалась я. - Или с бужениной и сыром? А ведь можно ещё сделать на обед похлёбку из мидий. с соусом.
Глаза Яна зажглись, но он мужественно скрестил руки на груди и мотнул головой.
- Пока не допишу, есть не буду!
- Но ведь ты забыл самое главное возражение, - невинно произнесла я. - То, которое опрокинет в пыль все аргументы Альто. Ты сможешь положить его на обе лопатки, если произнесёшь всего лишь три слова.
Лицо Яна тут же приняло упрямое выражение. Как же они с Альто были похожи, как необыкновенно похожи. и как же сильно моё подсознание пыталось этого не замечать!
- Если эти дурацкие слова - это «Я тебя люблю». - начал Ян.
- «Ты мой отец».
Ян моргнул:
- Что? Это же просто факт.
- Именно. - Я подошла к нему и присела на краешек стола. - Но это самый важный факт на свете. И для Альто весь мир перевернётся, когда он увидит, что ты считаешь его отцом. Я тебе говорю, - я не удержалась от ухмылки, - его огорошит так, что ты сможешь добить его вообще любыми аргументами. Даже кружок колбасы ему на ухо повесить.
