Империи должны умереть.
Но не от факта войны
А от осознания своей неизбывной вины
Пред теми, кто им сотни лет ставил спины под плеть
Я верю, что империи должны умереть.
7000$ «Империи должны умереть»
Проснувшись утром, я долго не могла понять, что же меня разбудило, и когда поняла, пришла в ужас. Но потом вспомнила, что все закончилось и этот звук больше не сулит мне холод и боль. Этот длинный протяжный звук, приглашающий в храм на утреннюю молитву Праматери. Он выдувался с помощь специальной трубки и его звук у меня всегда ассоциировался с болью. Потому что это больно вставать, когда ты еще и не выспалась толком, а иногда вообще не ложилась. Очень больно идти в промерзлый не отапливаемый храм и вставать голыми коленками на каменный пол храма. Очень больно молиться, когда ты плохо понимаешь, зачем Праматери такая молитва. Ведь она не идет от души, а от боли разве можно молиться? Раньше я думала, что храм — это праздник. Много цветов, фруктов и радости. Чистой, не запятнанной корыстью и деньгами, радости. И когда я ребенком возносила молитвы, то не испытывала ничего кроме всеобъемлющего счастья от того, что я обращаюсь к ней и возможно буду услышана.
Но потом пришла боль. Много боли. А потом храму стали не нужны цветы и фрукты, зато понадобилось золото и власть. Власть, почему то стала даже нужнее золота. Власть над душами, умами, телами и чувствами. Нет, я не перестала молиться Праматери, но мне стало казаться, что в храме она меня точно не услышит. Раньше, когда я заходила в храм, то видела роспись на храмах, и прекрасные статуи богинь. Теперь, когда я заходила в него, видела только холод от сырых стен и толстые наглые взгляды жрецов. Они больше не благословляли на исцеление от болезней и ран, а требовали послушания и смирения.
Смирения требовалось много. Из светлой империи невозможно было сбежать. Порталы стоили дорого. А переход до спорных земель был труден. Нам с мужем долго удавалось балансировать и не терять надежду, только потому, что он был богат. Мы могли себе позволить и портал, и путешествие вглубь страны, где их нет. Но потом была казнь и деньги скоро иссякли. И пришла эта страшная боль. А потом осознание беспомощности и невозможности защитить самое дорогое.
Сейчас я понимаю, как мне повезло тогда. Я не знала, куда меня выкинет старый портал и не могла предугадать всех последствий этого перехода. Но у меня тогда не оставалось выхода, я использовала всевозможные пути спасения. И не дойти бы мне с сыном до спорных земель, он бы не выдержал перехода. Слишком далеко к тому времени зашла болезнь. Из той крепости у меня был только один выход. И тех пленников я ждала почти месяц. Я конечно не рассчитывала на императоров, но все-таки надеялась на чудо и оно произошло. Так бывает. Может все-таки мои молитвы Праматери в холодном храме были услышаны? Кто знает.
Я оглядела комнату и поняла, что нахожусь в ней одна. Ната и девушки-тролля не было. Я встала и устремилась в ванную. Быстро приведя себя в порядок, взялась за ручку двери и на миг задумалась. Никуда не ходить одной распространяется на выход из комнаты гостиницы? Я же не собираюсь на улицу. А в коридоре найду кого-то из императоров и дело будет сделано. Я решительно распахнула дверь и вышла в коридор. Вчера после утомительного двойного перехода я так устала, что даже не поинтересовалась, где они разместились. Ну не заглядывать же мне во все комнаты подряд. И я решительно двинулась к лестнице, ведущий вниз в общий зал. Уже спускаясь, я подумала, что все-таки неприятности мне, наверное, обеспечены, но все обошлось. Едва выйдя в общий зал, я с облегчением увидела трех императоров, сидящих за одним столом в ожидании завтрака. Я смело двинулась к ним, не обращая внимания на сальные взгляды местных забулдыг, которые, несмотря на раннее утро, уже отирали локти о стойку бара.
— Светлых свершений. А где Нат и Лидаджу? Их не было в комнате, когда я проснулась. — Поприветствовала я императоров и в ответ получила два кивка и недовольный взгляд Ива.
— Я же просил тебя не ходить одной. — Пробубнил он.
— Я и не хожу. Лестница это не поход одной в неизвестность. — Отмахнулась я от его бурчания.
— Я собирался за тобой подняться. А Нат и Лидаджу пошли по делам. У них тут кто-то из знакомых и они решили встретиться перед тем, как мы отправимся в светлую столицу. — Ответил Ив.
— Значит, ей ты разрешаешь небольшие отступления от правил, так почему мне нельзя было пойти с Лидаджу? — Вдруг спросил Ян, тоже чем-то недовольный.
— Ян, насколько я понял, они сами тебя не взяли. Почему теперь я в этом виноват? — Удивленно приподнял брови Ив.
— Потому что ты их поддержал и велел мне не лезть. А в походах мы всегда выполняем твои приказы, и это уже достало. — Продолжил проявлять недовольство Ян.
В этот момент нам принесли завтрак, и мы с удовольствием приступили к еде. Я посмотрела по сторонам, но никто на нас внимания не обращал. И я окончательно расслабилась.
— Ну, так сиди дома, Ян. В конце концов, хватит бубнить. Ты мне всю плешь проел со своей Лидаджу. Я устал слушать про нее. — Ответ Ива Яну точно не понравился, поэтому я решила поинтересоваться.
— Ян, а что не так с Лидаджу?
— Ана, ты тоже не понимаешь? Я таких девушек никогда не встречал. Просто не представлял, что такое может быть. У нее гарем. Она сама содержит большую семью. Она совершенно точно воин. Ты видела ее лук? А ножи? Готов поспорить, у нее и дротики имеются. И вот я уверен, как в годовом отчете императорской казны, что она прекрасно этим всем владеет. — Воодушевился Ян.
— Ну и что? Очень многие содержат сами семью. Если погиб муж-кормилец. Что в этом необычного? — Удивилась я.
— Но ведь в ней собрано сразу так много качеств. И красота, и ум, и сила. Если еще и характер великолепный, то она совершенство. Я до сих пор встречал только двух таких женщин. Вот не думал, что встречу еще одну. — И Ян мечтательно закатил глаза.
— А кстати, я когда была во дворце, не видела вашу мать, вдовствующую императрицу. Она в столице не живет? — Поинтересовалась я.
— Она после гибели отца и дядей живет на побережье у моря. — Ответил Марк.
— Ана, ты непременно с ней познакомишься. Но ты зря подумала, что Ян говорил о ней. Уверяю тебя, наша мама несильная. Хотя она, безусловно, очень красива и умна. Смерть отца ее сильно подкосила. Она привыкла быть полностью зависимой от отца, и не умеет сама принимать решения и брать ответственность. — Хмыкнул Ив.
— Зря ты так. Мама она… Ну да. Ты прав. — Подтвердил Ян.
— Так. Я вам категорически запрещаю. Мама добрая, и славная, и красивая, и умная. И мы втроем ее очень любим. Причем каждый по-своему. И хватит об этом. — Вмешался Марк.
— Я все хотела спросить, но как-то к слову не приходилось. Как вы оказались в той крепости? Я как раз утром, когда проснулась, думала, как мне сказочно повезло тогда, что первыми пленниками за месяц оказались именно вы. Но все-таки, как? Или это по-прежнему секрет? — Поспешила я изменить тему.
— Нет. Уже можно рассказать. Как ты помнишь, Ана, нашего отца и дядей убили. Они были сильной тройкой. Их заманили в ловушку, они не смогли справиться. Нападавших было слишком много, и ловушка была тщательно разработана. Я получил сведения, что организатор заговора находится в нашем ближайшем окружении и мне за приличную плату готовы были назвать имя.
— И ты пошел на встречу? И узнал имя? — Я даже есть прекратила и отложила ложку.
— Нет, разумеется. Я сначала все проверил. Осведомитель был надежен как императорская печать. Ловушки быть не должно, но она была. Встречу назначили на спорных землях, недалеко от приграничья. Недалеко от той крепости. С нами было еще около десяти человек. Все погибли, практически сразу, как только мы появились. Не знаю, что там была за ловушка, но все упали на землю мгновенно, как только тот зеленый дым пошел по ногам. Мы спаслись только потому, что Марк успел включить на нас воздушную подушку, приподнять над землей и выкинуть за пределы дыма.
