«Наденешь на правую руку и примешь его не истинным мужем.» — раздался в моей голове предупреждающий писклявый голос. От такой заявы чуть не отбросила украшение подальше, как ядовитую змею. Но была благодарна кроле, что предупредил до того, как его на себя натянула. Надев браслет на левую руку, с удивление смотрела, как он уменьшался в размерах и плотно прижимался к коже.
Обрадованный Нур подскочил на ноги.
— Моя госпожа, как я рад, что вы у меня появились! Мне теперь все в клане обзавидуются! — вампир продолжал что-то радостно тараторить, но я его остановила.
— Прошу, для начала послушай, что я сейчас расскажу. Возможно, после этого ты изменишь своё решение. Только давай присядем. — не став ждать, прошла к ближайшему дереву и первая села возле его корней. Кролик, запрыгнув ко мне на колени, удобно на них расположился. Подошедший Нур, увидев мои голые ноги, поперхнулся и кажется покраснел. Э-э-э… неприлично что ли? Ладно, с этим потом разберёмся.
Когда он уселся, на небольшом от меня отдалении, я начала свой рассказ. И про то, что жила в другом мире. И про невероятное знакомство с Нэбиросом и Сеером. И про то, что они предлагали мне переместиться тогда с ними, но я отказалась. Закончила свой рассказ, как напилась на вечеринки и попёрлась искать приключений на вторые девяностые.
Вампир поначалу мне даже не поверил, но я убедила его самым эффективным способом, который придумала на пьяную голову. Встав, я распахнула полы мантии. Когда у мужчины начали округляться глаза, с плескающим на дне страхом, почувствовала себя эксгибиционисткой. И плевать, что наряд очень даже приличный.
— Э! Куколка, ты чё вампирёныша развращаешь? Вот пожалуюсь его старшим родственникам, придется тебе браслет на другую руку надевать. — недоверчиво хмыкнув, погрозила кролику кулаком.
— Так что, теперь веришь? — усаживаясь обратно, толкнула Нура в плечо. — Откажешься от меня и пойдём разными дорогами или поможешь освоиться в вашем мире?
— Моя госпо…
— Зови меня просто по имени. И если ты разрешишь, позволь называть тебя так же?
— Конечно, вы… то есть ты, можешь звать меня по имени. А что на счёт разных дорог, то лично я против! Я уже говорил, что моя жизнь принадлежит тебе, а это не просто слова. В тот момент, когда ты меня коснулась, по правилам нашего мира, ты становишься моей госпожой. Я не стал рабом или наложником, хотя готов разделить с тобой ложе, если ты попросишь. — я вылупилась на этого труженника с возмущением, еле удержавшись, чтобы не вмазать по затылку. — Ладно, просто буду помогать по мере своих сил и возможностей. Поверь, многие мужчины готовы пойти на много, чтобы получить такой статус. Я принёс тебе клятву, ты приняла. И теперь я слуга молодой госпожи-иномирянки! — на последнем предложении он весело рассмеялся и поинтересовался. — А ты расскажешь про свой мир?
— Только если ты — расскажешь про свой! — поддержав веселье, поднялась на ноги и подала новому знакомому руку. — Ну что, начнём с того, что мне негде жить, а ещё я пьяна и кажется скоро усну на ходу. Твои родные не будут против, если я пока буду жить у тебя?
— То есть, ты спрашиваешь, сможет ли вампирский клан, состоящий из одних мужчин, принять тот факт, что в доме будет жить молодая, красивая и свободная девушка? — с издёвкой поинтересовался мужчина, повеселев ещё больше.
— Что, женщин вообще нет? — переспросила недоверчиво. Сделала шаг и полы мантии распахнулись, а Нур, видимо, вспомнил, что я босиком, так как посеяла обувь, устроих забег по ночному лесу. Нагнувшись, он подхватил кролика за тельце и передал мне, а потом повторил тоже самое со мной.
— Нет. Огромный дворец и ты там будешь единственная девушка. — конец предложения я дослушивала уже в полудрёме. Но успела подумать о том, что жизнь обещает быть весёлой.
Не знаю, сколько мы шли, но проснулась я от мужских голосов, которые радовались и что-то обсуждали. Но стоило одному из них немного превысить голос, как тут же все затихли и превратились в слух.
— Нур, ты что натворил паршивец?! Сказал, что отправился на охоту, а сам принёс живого крольчонка и бессознательную девушку? Ты представляешь, что с тобой сделают её родители?! — бушевал неизвестный, с чуть хриплым голосом мужчина.
— Я знаю. Сначала охренеют, а потом накормят. — зевнув, машинально почесала кролика и попросила. — Нур, я спать хочу, давайте завтра ругаться, а?
Послышались мужские смешки, а мой носильщик отправился дальше под возгласы кролика.
— Ну что, сосунки клыкастые, видите, видите, какая моя девочка?! Эта крошка станет частью клана! Она ух! какая секси! А кто посмеет к ней протянуть ручонки, отгрызу! Я её защитник! Она моя!
— Ещё слово и я отдам тебя на растерзание клана, который ты сейчас оскорбил! — резко распахнув глаза, схватила белого паршивца за уши и подняв на уровень глаз, прошипела.
— Мила, ну ты чего? Я же так просто, чтобы знали, что ты под моей опекой. — заканючил кролик, дрыгая задними лапками. — Ну и в конце концов, я ведь не словом не соврал! Ты и правда секси! — и он вытянул переднюю лапу вперёд с поднятым пальчиком.
Пару раз моргнув и пообещав себе, что выясню все его способности позже (если не убью, конечно), попросила Нура остановиться. Продолжая держать маленького извращенца, второй рукой сняла с головы шляпу, что каким-то чудом всё ещё держалась на ней, и надела на парня.
— Нур, опусти меня на ноги, пожалуйста. — проговорила ровным тоном, пытаясь не рычать на ни в чём невинного вампира. Сделав, как я просила, оказалась стоящей посреди большого круглого холла, под наблюдением множества мужчин. — Где выход? — поинтересовалась у всех разом. Показав направление, отправилась туда. При ходьбе мантия распахивалась и открывала вид на голые ноги, заставляя мужчин недоверчиво всматриваться, а когда приходило понимание, что это правда, отводить взгляды.
— Мила! — осуждающе воскликнул Нур и подбежав, вновь подхватил на руки. — Ты же сама сказала, что ругаться будем завтра, а сейчас пора баиньки! — засюсюкал он, быстрым шагом отправляясь к лестнице.
— Отпусти. Я хочу спустить шкурку с этого паршивца и сделать из нее коврик в ванную!
— О, так у меня будет возможность видеть тебя голенькой! — и этот смертник задрыгался, словно исполнял победоносный танец.
— На, можешь приготовить из него что-нибудь! — проходя мимо вампира, быстро впихнула паршивца в его руки. — А ты! Если всё-таки выживешь, не попадайся мне на глаза до того, как окончательно протрезвею. Иначе кастрирую!
Уходили мы в гробовом молчании. А я опять уснула, только на этот раз окончательно. Эх, завтра туго придётся с макияжем и ранами на ступнях.
Селим Халит
Сегодня мой младший кузен превзошёл сам себя. Он притащил домой юную девушку, не связанную ни с одним мужчиной! Честно говоря, я не понимал, как такое возможно, ведь все девушки с ранних лет набирают себе целый штат рабов, слуг, наложников и даже не истинных мужей. А у этой был только мой брат, которого я был готов сейчас убить.
Когда мне доложили, что Нур пришёл ни один, я и подумать не мог, что это будет его госпожа. И это злило. Как он мог допустить, чтобы какая-то женщина посмела взять слугой сына клана Халит? Я был настолько зол, что не пошёл даже смотреть на ту дрянь, боясь, что сделаю что-то, что может её разозлить, а страдать будет Нур. Но с этим паршивцем я обязательно поговорю и хорошо объясню, чем такое служение может быть опасно.
Но что, если он влюбился в неё? Тогда вряд ли он меня послушает. Что не говори, а первая влюблённость затмевает разум и ослепляет глаза. Не каждый сможет противостоять этой магии и уберечь себя. А кто-то осознанно идёт на такое, словно мазохист, и наслаждается тем, что она дарит в начале. Но все забывают, как бывает сложно и больно, когда влюблённость проходит и ты видишь истину того человека, которого когда-то боготворил. Уж я знаю об этом не понаслышке.
Я был молод, когда без памяти влюбился в вампиршу, для которой был готов выполнить любой каприз. И я выполнял. Дарил дорогие подарки, устраивал роскошные балы, мирился, когда она отдавала предпочтение другим мужчинам, потому что их подарки более дорогие и продолжал работать и тянуть младших братьев. Я был в не себя от счастья, когда она согласилась принять мой браслет и стать женой, пусть и не истинной. Ведь знал, что вряд ли встречу единственную, и был готов провести всю жизнь даже в наложниках у той, кого любил.
