и Высшего вампира.
– Я не верю в то, что озвучила Мария, – призналась Миа после продолжительного и напряженного молчания. – Мне не нужно иметь чутье волчицы, чтобы знать, хороший ты человек или нет.
– А если я плохой? – спросил я, приближаясь к ней.
Безоговорочная вера пары льстила. Мы практически чужие друг другу, но Миа пыталась защитить меня. Приятно. А еще приятно находиться рядом с ней. Ни с чем несравнимое ощущение. То тепло, что исходило от волчицы… оно… окутывало, впитывалось и проникало под кожу. Заполняло собой пустоты внутри, что остались после смерти сестры. Каждая минута, проведенная рядом со своей истинной, только усиливала желание дышать одним с ней воздухом, коснуться, обнять…
– А ты плохой?
– Нет.
– Тогда к чему эти вопросы? – Миа неловким жестом смахнула волосы с лица.
Не думаю, что ей на самом деле мешали пряди, так она не позволила взять себя за руку. Ничего. Я готов ждать. Ждать столько, сколько нужно. Сегодняшняя ночь и так стала точкой начала нашего сближения. Волчица разрешила обнимать себя, успокаивать. Доверилась. Чуть открылась. Зверь урчал от удовольствия. Ему нравилось оберегать свою пару. Быть кожа к коже.
– Хотел понять, что ты думаешь обо мне.
– Я уже все сказала, – она сдвинулась к спинке дивана и подтянула ноги. Отсутствие волчицы не давало ей привычной жизни. Миа мерзла, когда другие оборотни чувствовали себя прекрасно. – Я не верю словам ведьмы. Они всегда говорят много, часто довольно грубо. И в этот раз я вижу попытку разговорить тебя или вывести на эмоции. Что в принципе одно и то же. В эмоциях мы говорим много того, чего не следовало.
– Она и Адам вправе меня подозревать. Я – чужак.
– Если они это и делают, то не со зла, – Миа смотрела на меня украдкой. Бросая мимолетные взгляды. Боялась. Только я не до конца понимал: меня или себя. А ее стеснительность была мне только на руку – я мог рассматривать красивое лицо, не прячась. Мог наблюдать за движениями и жестами, обретающими уверенность и плавность. Не было больше напряженных коротких рывков и неполноценных вздохов. – Чуть больше десяти лет назад наша стая тоже потеряла волчонка. Арниса. Племянника Адама. Это очень сложная и тяжелая история.
– Расскажи, – я пересел ближе к волчице.
– Младший брат Адама покинул нашу стаю и узнал свою пару в ведьме. Некоторое время мы думали, что он мертв, но Эрил вернулся к нам с волчонком. Новорожденным сыном. Ведьма оставила их. Как объяснила Мария, сыновья для ведьмы не имеют ценности, они не могут полноценно развить колдовской дар. Почти пустые магически. Но спустя несколько месяцев на стаю было нападение ковена. Матери Арниса, того брошенного волчонка, среди ведьм не было. Но Верховная все равно требовала отдать им дитя. Нападение мы отбили – ковен на тот момент был ослаблен. Но не уберегли малыша. В один день он просто исчез. Исчез, – выдохнула Миа с отчаянием.
– А потом? – я взял прохладную ладонь в свою и сжал ее.
– А потом Эрил, отец волчонка, ушел на поиски, – она ответила на мои прикосновения, провела подушечкой большого пальца по рисунку на кисти. – Об их судьбе нам ничего неизвестно.
– Это многое объясняет, – сказал я, обдумывая услышанное.
– Да. Поэтому не думай, что Мария или Адам хотят задеть тебя. Они защищают всех нас. Альфа защищает стаю, а ведьма защищает его.
– Странная преданность для ведьмы, – заметил я.
– Самая крепкая. Из чувства страха, – тихо ответила Миа, но не стала продолжать. Она мелко подрагивала то ли от холода, то ли от волнения.
– Позволь, – я придвинулся к волчице плотнее и обнял. Не стал брать ее на руки, побоялся. Чувствовать страх и настороженность своей волчицы то еще удовольствие.
До чего хрупкая. Словно хрустальная. Тронь – и повредишь. И такая же тонкая, почти прозрачная кожа. На контрасте с моей она казалась почти белой.
– А что, если?.. – Миа перевела на меня хмурый взгляд. – Что, если все-все связано? – высказала она предположение. – Твое проклятье, исчезновение волчонка, мое похищение? – в теплых карих глазах вновь поселился страх. – И все исчезновения волчиц… Что, если твоя сестра?..
– Продолжай, – попросил я.
– Ее же тоже забрали, да?
– Да. Но это были люди, а не изгнанные оборотни. Обыкновенные люди. Возможно, охотники. Я так и не смог выяснить.
– Я все равно считаю, что все эти события связаны. Пусть между ними и столько прошедших лет. Кому-то нужны волчицы… кому-то нужны и наши дети… – Миа договорила севшим голосом.
“Наши дети”, – человеческая часть понимала, что под этой фразой Миа имела в виду потомство всех оборотней, но другому мне это было не объяснить. Зверь зарычал, оскалился, пытался взять верх, заставил крепче сжать в объятиях волчицу.
– Я не знаю, – честно ответил я. – Не знаю, – повторил, ощущая накатывающую волну ужаса. Удушающе сильную. Превращающую мышцы в камень. Опасность – вот что чувствовал зверь.
– А ведь твоя волчица в чем-то права, – я услышал холодный безжизненный голос за дверью дома.
Вампир. Высший вампир. Неужели Альфа успел переговорить с соседней стаей и получить помощь так быстро? Да Высшие вампиры вообще не спешили иметь дела с оборотнями. Вооруженный нейтралитет – это лучший вариант нашего сосуществования. Мертвые, холодные внутри и снаружи, жестокие.
– Что ж… – протянул надменно голос. – Если вы собираетесь продолжать делать вид, что вас нет дома, я не стану тратить собственное время на помощь тем, кто ее игнорирует.
Дверь открылась, впуская Адама и позволяя увидеть вампира. Высший обездвиженной куклой стоял в паре шагов от порога. Мазнул взглядом по Мии и сосредоточился на мне.
– Примечательная внешность, – заметил вампир. – Столько всего на теле. Хорошо, что твое проклятье, волк, совпало с модой на татуировки, – он оскалился в белоснежной улыбке, демонстрируя крупные клыки. – Тик-так, – удлиненным острым ногтем постучал по циферблату часов.
– Да, время, – заговорил Адам, – мы благодарны тебе, Александр…
– Да-да… – отмахнулся вампир. – Я люблю благодарности в виде ответных услуг. Ну так, волк, ты готов поговорить со мной? Если да, то прошу, – он показал на дорожку рядом с собой. – К сожалению, не имею приглашения в это жилище и не могу присоединиться к вашим милым посиделкам, – пояснил он. – Если же… нет и тебе, возможно, есть что скрывать, то я покину вас.
– Скрывать мне нечего, – сказал я, глуша в себе раздражение.
Присутствие вампира выводило зверя из себя. Он чувствовал угрозу и не понимал, почему я не только не предпринимаю попыток защитить Мию, но и оставляю пару, поднимаясь
