Вообще, он много рассказывал, и я видела, как ужасы пережитого отпускают его и уходят.
А потом, когда уже слов не осталось, мы долго любили друг друга, доказывая самим себе и миру, что мы живы…
В Академию мы вернулись, только через две недели, с нами были призрачные стражи.
Не успели мы переступить порог Академии, как Фира вызвали во дворец. Он, как и в прошлый раз, пошел сам, успешно скрывая наши брачные татуировки под перчатками. Во дворце Фиру пришлось долго решать, кто будет во главе Академии. Ковен, как и в прошлый раз, настаивал на кандидатуре Фира, и Фир отбивался, как мог. В итоге он победил, добившись, что ректором станет его заместитель Юзеф, а в конце, вообще, их добил, что это его последний год. После чего он уходит, вообще, из Академии.
А потом в самой Академии, нас ждал длинный разговор с эльфами. Большая часть их была, безусловно, рада, что вот он – настоящий правитель объявился, жив и здоров, а вторая половина, все так же выражала сомнения.
Самое интересное, что они в разборки примешали всю Академию. Фир от этого злился. Он никак не хотел связываться с эльфами, как и ничего хорошего от них не ждал. Ну и, конечно, те не обманули его ожиданий. Они сначала выразили сомнения в нем, как в правителе, ведь цвет волос его всего лишь голубой, а не синий. На что Фир напомнил им особенности обряда. После чего, уже вся женская часть Академии начала особенно тщательно прислушиваться. Эльфы опять не поверили, попросили показать руки. А когда Фир, успокаиваемый мысленно мной все это время, скрипя зубами, показал наши татуировки, эльфы, вообще, взвыли и стали обвинять в связи с «грязной человечкой». Я видела, как Фир начал меняться, но старалась хоть как-то его успокоить, меня это никак не задевало. Не задевало до тех пор, пока эти ушастые не прошлись по моим родителям, да и, вообще, семье…
Ну не знаю, как так получилось…
В общем, Чили ошибался. Двух лет не потребовалось. Я опять превратилась в дракона, самое обидное, что я не специально, и даже не поняла, как так у меня вышло, от неожиданности я дыхнула на сильно болтливых пламенем, чем существенно укоротила их прически…
Обратно мне удалось превратиться, только лишь через восемь дней. Фир все это время, ходил довольный, как тингу, объевшийся рыбы. Ну еще бы, так эффективно заткнуть рот эльфам ни у кого никогда не выходило, и он мной очень гордился.
На остров мы отправились почти сразу же после происшествия.
Фир назначил своим главным помощником и представителем у эльфов Максимилиана, предупредив его, что спросит с него за всех и все, когда вернется.
Вот так и вышло, что все основные обязанности Фир спихнул на Максимилиана, а мы с ним появлялись в эльфийском дворце, приблизительно раз в месяц, в общем, когда как, иногда реже, иногда чаще, а все остальное время жили на острове и воспитывали свое потомство. Академию я решила так и не заканчивать. После всех тех ужасов, что мне пришлось увидеть в памяти остальных, я так и не смогла себя заставить войти в лабиринт Академии, да и, вообще, в учебные здания, где и происходили, в основном, все ужасы. Да и какая, в общем, теперь разница, когда у меня есть Фир, и маленькие эльфята с дракончиками. Хоть и Юзеф прислал мне приглашение на выпускные испытания.
Были и не слишком радостные события. Юзеф, разбирая бумаги ректора, наткнулся на его дневник. Все оказалось, в одно и то же время, и сложно, и просто. Сложность состояла в том, что ректор оказался сыном Марьяны, поставившей в прошлом весь мир на колени. Они действовали сообща с младшим братом. Ему нужен был остров, чтобы вытащить брата, воссоединить их силу и возродить темную империю их матери. Брат сейчас застрял в мире наших демонов, перемещая армию диких, почти покорившей нас. Так что, все, скорее всего, так и не закончилось со смертью ректора.
В начале осени у нас с Фиром родились близнецы. Люминаринель и Лиминаринель. Назвали мы их в честь погибших профессора Люмьера и Линнара. Вот только как будущим драконам, их имена перевели на драконий, вот так и вышло, что вроде в честь, да по-разному. А когда малышам исполнился месяц, счастливый папочка, с моей помощью, призвал им хранителей. Линнара и своего дядю. Они нас узнали и, конечно, обрадовались, особенно очень довольным был дядя Фира, но все-таки тех отношений, что когда-то были у нас, что у меня, что у Фира с призванными, больше не было. Для них сейчас стали главным в жизни – маленькие дракончики, которым они уделяли все свое время, и в которых души не чаяли, а мы так, шли приложением к их сокровищу. Люми и Лими выросли проказниками, а их хранители только им потакали, а иногда и сами подталкивали к шалостям. Чили хватался за голову. Такого балагана остров еще не видывал, за все время обитания тут драконов. В свое время, близнецы также пошли в Академию учиться, и теперь с ними плакал уже Юзеф.
Чили очень волновала судьба драконов и острова, и не знаю, чем он там подкупил Фира, но теперь и он взялся всерьез за этот вопрос. В итоге через три года у нас родилась маленькая эльфийка, которая покорила раз и навсегда взрослого Максимилиана, и у которой хранителем стала моя бабушка. Максимилиану, как и когда-то Фиру, пришлось долго ждать и завоевывать маленькую принцессу, и хоть он, в свое время, совершил множество ошибок, но все-таки добился своего.
А еще через пять лет на свет появилась маленькая дракошка, которая, как и было предсказано, стала дитем сильнейшего от сильнейшего и перевернула весь мир с ног на голову…
