Анастасия Штука - Путь к Истоку

Цветущий белый вьюнок пышно оплетал углы дома, немного поникнув от жары, стоящей на улице. В просторном садике, огороженном невысоким ярким палисадником, буйно цвели кусты роз, лаванда и люпин. Во дворе зазвучали голоса, заставив ее прислушаться. Она не смогла разобрать слов, потому что стояла слишком далеко, а подойти ближе или применить магию она не решилась. Колдунья вздохнула, переводя наполненный болью взгляд на красивый и уютный домик, радующий своим видом. Она могла бы стать счастливой в таком тихом, спокойном, но в тоже время дышащим жизнью месте, вот только судьба ее сложилась совсем иначе…

— А вы взаправду наш дом сглазить хотите? — Откуда-то снизу прозвучал неожиданный вопрос, заданный веселым и задорным голоском, заставившим Яснину вздрогнуть от неожиданности, — подождите, пожалуйста, я только куклу свою любимую заберу. Мне ее дедушка из столицы привез, она жуть какая красивая. А потом это… как же это… а, сглаживайте…

Колдунья удивленно опустила глаза, встречая веселый и лукавый взгляд круглых и огромных каре-зеленых глаз маленькой и пухленькой малышки в очаровательном розовом платьице, которая не заметно подошла к ней и остановилась всего в шаге.

— И кто же тебе это сказал? — Яснина выгнула бровь.

— Они, — девочка, ничтоже сумнящеся, оглянулась и беззаботно и неопределенно махнула рукой, указывая куда-то позади себя. Колдунья услышала сдавленный стон, испуганный вскрик и торопливые шаги, переходящие на бег. Видимо, в пышно цветущих кустах у соседнего дома кто-то сидел, а сейчас задал стрекоча.

Усмехнувшись, она перевела взгляд на чудесное создание, с любопытством смотрящее на нее даже без тени страха или смущения. Только сейчас она заметила, что кудрявые золотисто-русые волосы выбиваются из толстых кос, а кое-где в них торчали осыпавшиеся цветочные лепестки и короткие веточки. Красивое платье в пене кружев в нескольких местах запачкалось и порвалось, а длинная царапина на пухлой ручке и стесанная коленка ясно показывали, что их обладательница только недавно ползала по деревьям.

Хмыкнув, колдунья присела, чтобы их лица оказались на одном уровне. Девочка тут же принялась без малейшего стеснения рассматривать ее, уделяя особое внимание массивным украшениям.

— Почему ты решила, что я хочу его сглазить?

— Баба Юфа так сказала, — девочка забавно сморщила лицо, видимо, передразнивая ее, и пробасила забавным голосом, — «Гляди, ведьма у дома старостиного стоит. Беги, Милка, предупреди кого-нибудь, чтоб вышли да прогнали ее». Еще и меня пускать не хотела… А вам зачем его глазить? И как это?

— Ну, думаю, она имела в виду, что я хочу наслать на твой дом проклятие.

— Проклятие? А что это?

— Это плохое и темное заклинание, которое маг может наслать на какой-нибудь предмет или человека, чтобы причинить ему вред.

— А зачем вам вредничать нашему дому? — Удивленно спросила ее маленькая собеседница, переводя взгляд сначала на ворота, а затем опять на нее.

Яснина улыбнулась, действительно, с чего бы ей захотелось вредничать, да еще именно сейчас?

— Незачем. Я просто стояла…

— Так вы и не ведьма? — В звонком детском голоске прозвучало искреннее разочарование и сожаление.

— Ну почему же, колдунья… Это одно и то же…

— И вы умеете волшебствовать?

— Можно и так сказать, — Яснина даже не стала прятать улыбки, вызванной странной речью девочки, путающей слова.

— А повол.... волшебствуйте сейчас, — девочка даже дыхание затаила в ожидании ее ответа.

Колдунья пожала плечами и протянула руку, движением пальцев поманив ее ближе. Когда малышка без раздумий шагнула к ней, она взяла ее за руку. Темные полоски с лица и платья исчезли, прорехи на ткани затянулись, а царапины и большая ссадина на колене исцелились. Девочка с восторженным видом приподняла подол платья свободной рукой, круглыми, как у совы, глазами рассматривая его, а затем прямо посмотрела в глаза Яснине с серьезной сосредоточенностью.

— Я тоже так хочу, а то мама на меня очень-очень ругается. Она почему-то все никак не поймет, что яблоки растут на деревьях, и что достать их можно, только если на них залезть. Вот бабушка — понимает, она никогда на меня не злится…

— Так объясни своей маме, что ты просто хочешь достать себе яблоко, а не испортить платье.

— А она не понимает. Только ругается и говорит, что девочки не должны так делать, потому что это — не хорошо…

— Ну, если яблоки вкусные, — колдунья пожала плечами.

— Очень, — девочка развела руками, изображая в воздухе нечто огромных размеров, — вот такущие… И сладкиеееее… Я раньше их заставляла сами с веток падать, но мама запретила. Сказала, что так делать нельзя…

— И как же ты это делала? — Яснина нахмурилась, внимательнее рассматривая девочку. Она не чувствовала в малышке дара, но вполне могла ошибаться, ведь она была еще слишком маленькой, чтобы в полной мере обладать силой.

— Просто смотрела на яблоко, а оно мне само в руку падало, — девочка передернула маленькими плечиками, видимо, уже далеко не в первый раз рассказывая об этом и удивляясь тому, что эти взрослые не понимают ее или не верят.

— Наверное, ты очень сильно его хотела съесть.

— Да! — Девочка даже подпрыгнула на месте, когда посторонняя и чужая тетя наконец-то поняла то, что она так и не смогла объяснить своей маме. — Очень! А еще я могу заставлять простыню ночью летать, чтобы напугать брата или тетю, она так забавно визжит!

— Златомира! — Испуганный возглас заставил их обеих повернуться к женщине, которая его издала. Девочку — с обреченностью и большим разочарованием, потому что ей хотелось еще похвастаться и рассказать замечательной незнакомке еще о куче вещей, которые она умеет делать. А Яснину — с удивлением. К ним торопливо шла высокая, статная молодая женщина в свободном платье небесно-голубого цвета, подчеркивающего ее светлые волосы и яркие глаза.

— Мамочка, а я…

— Извините ее, госпожа, — женщина мертвой хваткой вцепилась в руку удивленной девочки, силой заставляя ее отойти от поднявшейся колдуньи, — она не хотела вам помешать.

— Мне она и не помешала, — Яснина улыбнулась малышке, оказавшейся ее собственной племянницей, получившей имя, которое первоначально принадлежало колдунье. Ведь именно так звали пропавшую дочь Вильдана и Ирады — Златомира. А теперь оно перешло к очаровательной и непоседливой малышке, которая, к тому же, получила по наследству дар к колдовству.

Не став ждать того, что еще скажет ей женщина, колдунья развернулась и пошла назад, не замечая потрясенного взгляда высокого худощавого мужчины, без сил прислонившегося к столбу, удерживающему ворота…