Сгущались сумерки, но ей было совсем не страшно.
— Прощайте! — сказала она серебристому морю, оставшимся после отлива лужицам и темной громаде Тоскующей Головы.
Проходя мимо каменного выступа, Лили поскользнулась на гальке и упала навзничь. Блокнот вылетел из ее рук, но она не обратила на это никакого внимания. Не успела девушка встать на ноги, как воздух вокруг нее почернел и замерцал. И она поняла, что он ждет ее на верху скалы.
Она поспешно карабкалась по ступенькам, хватаясь за грубые перила, чтобы двигаться еще быстрее. Когда она поднялась на вершину, там никого не было.
Ветер стал холодным, и Лили обхватила себя руками, стараясь согреться. Приближалась ночь. На небе загорались звезды, но башня «Звездного Дома» оставалась мертвой и угрожающе нависала над ней. Большое окно из цветного стекла было темным и безжизненным.
Лили подняла руки к небу. Она чувствовала любовь и огромную тоску. Воздух потрескивал от напряжения.
— Черт побери, Рис Трегаррик! Иди ко мне! Иди ко мне!
Ветер подхватил ее голос, унося его к берегу; казалось, он одиноким эхом доносится из-за ее спины, из самой Тоскующей Головы. И когда эти звуки утихли, в башне появился слабый свет, который разгорался все ярче и ярче, расцветал, будто цветок, у нее на глазах. Лили затаила дыхание, боясь пошевелиться. А затем большое окно-звезда вспыхнуло золотым огнем в ночи, сияя во всем великолепии.
— Рис… — прошептала она.
И вдруг — о чудо! — Рис оказался рядом.
Он стоял немного поодаль… Выглядел чуть старше, и при нем не было трости. Его подбородок был выдвинут так жестко, глаза горели таким гневом, что Лили ощутила легкий страх. Не таким ли его увидела Кэтрин Трегаррик в свою последнюю ночь? Но нет, как бы он ни смотрел на нее, Лили не сомневалась, что Рис никогда не причинит ей вреда.
— Рис! — она протянула к нему руки, но он не сдвинулся с места.
— Чего ты хочешь от меня, женщина?
Жесткие нотки в его голосе причинили ей боль. Несмотря на это, Лили двинулась к нему. Ее тоска, ее страсть заставляли идти к нему.
Он не был галлюцинацией. Он отбрасывал тень в лучах вечернего солнца; от него пахло кедром, Лили видела волоски, которые он пропустил, когда брил свой волевой подбородок. Ее пальцы так хотели прикоснуться к нему, убедиться в том, что он существует на самом деле. Лили с трудом сдержала себя.
— Я ждала тебя! — сказала она ему. — Я звала тебя!
Он вздохнул:
— Сегодня ночью я слышал твой голос в каждом дуновении ветра… Почему ты мучаешь меня, женщина? Во имя всего святого, уходи! Возвращайся туда, откуда пришла, и оставь меня в покое!
Лили широко раскрыла глаза от удивления:
— Это я тебя мучаю?! Как ты можешь так говорить? Ты пришел ко мне, ты любил меня. А потом ушел!
Рис вздрогнул, словно от пощечины:
— С тех пор прошло больше года! Каждый день я выходил на мыс, день за днем, месяц за месяцем, и искал тебя! — из его груди вырвался горький смех. — Я хотел позвать тебя… и понял, что даже не знаю, как тебя зовут!
Лили нахмурилась:
— Сейчас все еще осень?
— Весна, — ответил он, — как раз закончилась Пасха.
— Сейчас все еще лето, — медленно проговорила Лили, — и с тех пор, как мы встретились, прошло всего три дня.
— Чепуха!
— Какой это год?
Рис выглядел озадаченным:
— Какой год? Тысяча восемьсот восемьдесят первый от Рождества Христова.
— Только не в моем мире, — тихо сказала Лили.
Она опустилась на колени, достала свою сумку, вытащила из кошелька календарь и молча протянула его Рису.
— Это календарь для далекого будущего, для следующего века! — вскрикнул он
Лили достала из сумки еще несколько предметов — шариковую ручку, кредитную карточку, калькулятор на солнечной батарее — и показала Рису, как все это работает. Он рассмотрел ее водительские права, паспорт и увидел, как при легком движении руки меняется голографическая картинка на кредитной карточке.
Его челюсти сжались:
— Ты хочешь сказать, что ты не призрак, а гостья из будущего? Как в романах Жюля Верна?
— Не совсем, — ответила Лили. Объяснить все это ей было непросто. — Я действительно живу в будущем. Но это ты приходишь ко мне из прошлого.
Рис прикоснулся к ее лицу, ее губам. Его длинные пальцы при этом дрожали.
— Ты не иллюзия! — его глаза потемнели от желания. — И чем бы и кем бы ты ни была, Лили Кэнделл, ты по-прежнему заставляешь мою кровь кипеть! — Он опустил руку. — Уходи! Уходи туда, откуда ты явилась, и позабудь обо мне. Возможно, это положит конец проклятию!
— Но почему это проклятие?! — воскликнула она. — Неужели ты боишься полюбить вновь? Я останусь с тобой здесь, в твоем времени, если ты этого хочешь! Еще не знаю, как именно, но я найду способ!
Его лицо и голос были бесстрастными:
— Я не могу просить об этом. Это погубит тебя, как погубило Кэтрин. Я увез ее с собой, вырвал из родной стихии, из-за этого она сошла с ума. Мне хватит и этой вины!
Лили приблизилась к нему — так близко, что от его дыхания шевелились ее волосы:
— Я не Кэтрин. Она была простой девушкой. Я — женщина. Я сильнее. И я хочу тебя, Рис Трегаррик! Мне не нужны твое положение и богатство. Мне нужен только ты! Она устремилась в его объятия, гибкая, словно ива. С яростным стоном Рис подхватил ее на руки. Его поцелуй был диким и дерзким, словно стихия. Облегченно вздохнув, Лили открыла рот навстречу его губам. Он тоже ее хотел! Руки девушки обвились вокруг его шеи.
— Я никогда тебя не отпущу! — прошептала она, прижавшись к его широкой груди.
Хромота нисколько не мешала Рису, когда он нес Лили к своему дому, вверх по заросшему травой склону.
— Нет, — прошептала Лили, прижавшись к его щеке, — там Поршия и Джеймс.
— А кто, черт возьми, они такие?! — поинтересовался Рис. — Говорю тебе, здесь нет ни души. В Сент-Данстене сегодня ярмарка, и все слуги отправились в город, даже миссис Пенхейл.
Добравшись до дома, ударом ноги Рис распахнул дверь и занес Лили внутрь. Он поднимался по лестнице так, словно девушка была пушинкой. Лили успела заметить, что перед шкафами нет канатов, на столе нет рекламных брошюр, а у дверей гостиной нет сине-белых ваз. Этот дом был немного другим, но Рис Трегаррик был таким, каким она его знала!
Толчком плеча он распахнул дверь своей комнаты.
— Нет! — прошептала Лили. — Не в ее постели!
— Кэтрин никогда не спала здесь, — горячо прошептал Рис, — я приходил к ней. Но тебя, Лили Кэнделл, тебя я буду любить здесь — я так долго об этом мечтал!
