- Помнишь, что было пару недель назад? – спросила она с предупреждением в голосе. – У тебя был небольшой приступ?
Ах, точно. Конечно, она так обо мне заботится.
- Я в порядке, - снова сказала я, пытаясь убедительно улыбнуться.
- Слушай, все хорошо. Знаю, я твоя начальница, и ты не можешь говорить со мной обо всем, но если тебе нужно, я слушаю. За прошлые пару недель я заметила, что ты немного изменилась.
- Пару недель? – повторила я.
Она скрестила руки на груди и прислонилась к двери.
- Да. Ты была небрежнее, более краткая с клиентами. Выглядела более уставшей, словно совсем не спала. Не знаю, что случилось, и я не жду, что ты мне расскажешь, но я хочу тебе сказать, что ты можешь, если захочешь. Я не буду судить. Но хотела бы знать.
Я смутилась.
- Не знаю, о чем вы. Без обид, но я не замечала никаких изменений в себе.
- А теперь заметила?
- У меня были непростые выходные, - честно сказала я.
Она смотрела на меня несколько ударов сердца. Мысли кружились в паранойе. Да, пару недель назад у меня была паническая атака. Я не смогла соединить старушку с тем человеком, с которым она хотела поговорить. Она подняла такой шум (серьезно, эта зараза была очень жестокой), что у меня случилась паническая атака, которую видели многие в офисе, к сожалению. Я списала это на ПМС или что-то в этом роде. Думаю, Фриду обмануть не удалось.
Но кроме этого случая и еще нескольких, я была в порядке.
- Тебе не мешало бы поехать домой и отдохнуть. Приходи завтра, если тебе станет лучше, - мягко предложила она.
Словно осуществилась мечта. Начальница давала мне выходной, по сути, без причины. Хотя при этом все происходило как-то унизительно. Гордость ощетинилась на спине, как колючки дикобраза.
- Я буду в порядке, - парировала я.
Она сочувственно улыбнулась и заговорила довольно пугающе:
- Нет. Но это хорошо. Перри, жизнь бывает сложной порой. Мы все это знаем. И мы знаем, что ты не сможешь разобраться с этим, пока ты на работе. Так что говорю по-дружески: иди домой и приведи себя в порядок. И возвращайся полной сил и энергии. И… разберись с тем, чем нужно.
Но было что-то еще, и я это понимала.
- А если не по-дружески?
- Ты оставляешь плохое впечатление о компании, - ответила она прямо. – После того случая пару недель назад люди немного, хм, тревожились о тебе. Думаю, будет лучше тебе и всем остальным, если ты будешь работать качественно. Ты ведь лицо компании. Иди домой, это не проблема, и разберись со всем, чем должна. Если нужна помощь компании, например, с больничным… если нужно поговорить с кем-то, не мешкай и проси. У нас есть в этой области свои привилегии.
Мое лицо было красным, а мне было плохо. Разговор о панической атаке почти привел к еще одной в кабинете. Фрида пристально смотрела на меня. Тень беспокойства залегла на ее лбу, значит, она отчасти боялась того, что я могу сделать или сказать.
Смешно. Одно плохое утро ответов на звонки, и меня отсылают домой.
Мне пришлось включить профессиональный режим. Я сказала Фриде, что если они хотят, чтобы все было по высшему разряду, я буду стараться так и делать для компании. Ни разу до этого я не думала о компании, но вдруг захотела доказать, что они неправы. Я уйду домой с пониманием, а вернусь завтра полной сил и энергии, или что еще там она от меня ждала.
Вернувшись за стол, я быстро собрала свои вещи, пока Фрида искала Алану исполнять мою работу остаток дня. Завтра она будет рвать и метать из-за этого.
Наверное, мне стоило радоваться, что на работе были внимательные люди, но мне это не нравилось. Называйте меня параноиком, но мне казалось, что с этого момента работа пойдет под откос.
Но выбора не было, и под бдительным оком начальницы я собрала вещи и направилась к лифту, пока Алана не пришла и не заморозила меня взглядом снежной королевы.
Я забралась в лифт. Дверцы уже закрывались, когда я увидела Алану, вышедшую из-за угла, и металлическое убежище защитило меня от ее вида. Успела.
Лифт поехал вниз. Я думала о том, что скажу маме, когда она застанет меня в такое время дома.
Лифт дернулся и остановился.
Это застало меня врасплох, и я покачнулась, схватилась за поручень. Я боялась неисправных лифтов, но всегда отмахивалась от этих страхов. К счастью, с таким толчком он просто остановился.
Но я не двигалась, а дверцы лифта не открывались.
Кнопки на панели засветились, сложившись в «Х». Он вспыхнул три раза.
Что за…
Дверцы открылись быстрее обычного, словно их ускорили.
Мужчина, с ног до головы одетый в дождевик, стоял на этаже и смотре на меня. Его плащ и штаны были мокрыми, он стоял в луже, ковер тоже промок, и лужа все росла вокруг него.
Я не успела ничего понять, а дверцы закрылись. Мужчина даже не шагнул к ним. Лифт вздрогнул и рухнул на этаж ниже.
Я закричала, чувствуя себя как на аттракционе «Башня ужаса», но без ремней безопасности.
Лифт резко остановился, дверцы снова открылись.
Я ожидала снова увидеть рыбака, но за дверцами оказалось фойе, залитое со стороны входа в здание солнечным светом. Два одетых с иголочки бизнесмена нетерпеливо ждали у лифта. Они с подозрением взглянули на меня. Наверное, я выглядела испуганно.
Я быстро вышла из лифта, остановилась посреди фойе и оглянулась на них. Дверцы закрыли от меня их удивленные лица.
- Что. За. Чертовщина? – сказала я вслух, прижав ладонь к груди. Я почти хотела, чтобы та страшная леди-клоун с прошлой недели была в фойе, чтобы мне было с кем поговорить. Но я была одна. Я потерла пальцами виски, пытаясь успокоиться и очистить голову, что была опасно перегружена.
Я вышла из здания, хватая ртом сырой воздух снаружи и избегая взглядов рабочих, что проходили мимо меня на людной улице. Что только что было?
Я оглянулась на уродливое здание, его гладкая окрашенная поверхность скрывала много странностей. Может, Фрида была права. Может, мне на самом деле нужно домой и привести себя в порядок. Если не кошмары и ужас в маяке, то воображаемый рыбак в здании офиса.
Я могла все списать на то, что простыла.
* * *
Я приехала домой и обнаружила сестру в постели. Оказалось, что она подхватила небезызвестный свиной грипп и на несколько дней избавилась от школы.
- Не заходи к ней, - предупредила меня мама, помешивая куриный суп. – Если ты уже заболела, станет только хуже, даже если ты наденешь повязку.
- Мам, я не так сильно заболела.
Она посмотрела на меня.
- Но ты ведь здесь, а не на работе. Я могу это понять. Иди и ложись.
Я послушно направилась в комнату. Я планировала сказать ей, что меня отослали домой из-за простуды. Потому что все, что касалось меня и душевных расстройств всегда приводило к худшему в случае с моими родителями, особенно, мамой. Если бы я сказала ей, что Фрида отправила меня домой из-за тревог о моем психическом состоянии… о, это был бы кошмар.
