Первой лекцией значился предмет «основы магической безопасности», а преподаватель меня невзлюбила почему-то. Усложнять себе процесс обучения не собиралась, поэтому мчалась по улицам без оглядки — лишь бы успеть вовремя. Эта жуткая грымза может и не впустить в кабинет, а потом еще и прогул влепит.
Долго стояла в толпе незнакомых людей перед наземным переходом и поглядывала на экран фона. До Академии оставалось всего ничего, а придурочный светофор все не переключался! Наконец загорелся «зеленый», и я пулей ринулась через дорогу.
Потом по-спринтерски перемахнула местный парк, по которому обычно неспешно прогуливалась после занятий. Весна была в самом разгаре: повсюду распускались цветы, источая душистые ароматы; начали порхать первые бабочки; загудели полосатые шмели и пчелы; деревья, пробудившиеся от зимней спячки, покрывались сочной, зеленой листвой. Я любила наблюдать за природой, живущей своей собственной, отдельной от людей и магов, жизнью. Но сейчас вся эта красота стремительно проносилась мимо меня.
Оставалось свернуть в переулок, пробежать пару кварталов, и я на месте. В запасе было минут пять, не больше. Все равно должна успеть!
Но когда достигла парадных ворот, ведущих во двор учебного заведения, резко остановилась и застыла в смятении. Впереди, буквально в нескольких метрах от меня, стоял Косой. В неизменной коричневой кожанке, светлой футболке и темных джинсах, неряшливо заправленных в высокие сапоги. Руки скрещены на груди, на угловатом лице весьма недружелюбное выражение, острый взгляд бегает по лицам спешащих на занятия студентов, будто ищет среди них кого-то…
Ну, тут и дураку понятно, кого он поджидает. Меня!
Успокоила свое учащенное дыхание, затем махнула ему рукой и крикнула:
— Эй, Рилеф, не меня, случаем, высматриваешь?
Вроде бы и неплохо начался мой день. Но с этого момента, уверена, все покатится к Траклиту на рога.
На удивление, Косой вел себя вполне дружелюбно и хотел лишь поговорить. Отказываться от его предложения не было смысла, ведь рано или поздно все равно пришлось бы с ним столкнуться. Решив, что уж лучше сейчас, чем потом, мы направились в кафе в паре кварталах от Академии.
Внутри небольшого уютного помещения, до отказа набитого посетителями, было душно и шумно. Гудели эспрессо-машины, гремела посуда где-то там, на кухне, которую было видно через большое открытое окно, расположенное за стойкой заказов, из колонок лилась причудливая мелодия. В воздухе витали ароматы свежей сдобы, кофе и жареного бекона. Ловко лавируя между столиками, официанты в черной наглаженной униформе носились с наполненными подносами, разнося еду и напитки.
Мы же уединились на узенькой балконной террасе, где еще остались несколько свободных мест. Видимо, утренней прохладе посетители предпочитают душное тепло заведения.
Косой сделал заказ, положил на деревянную поверхность стола знакомый артефакт оглушки — серебряную брошь с граненым сапфиром — и активировал его. Овальный камень засветился, давая понять, что чары в действии и теперь наш разговор никто не услышит.
Заметив странное, несвойственное натуре Рилефа волнение, откинулась на спинку и заговорила первой:
— Давай сразу к делу, только учти, Миру ты не получишь.
Мужчина тяжело вздохнул. Сунул руку во внутренний карман кожанки, помедлил, терзая мои расшатанные нервы, а потом вынул оттуда папку с бумагами и кинул на стол.
— Это медицинские справки из психологической клиники, подтверждающие полное выздоровление Миры. Готов отказаться от родительских прав на свою дочь.
От его слов я впала в легкий ступор. Даже на какое-то время выбилась из реальности, слушая дивные трели птиц, пристроившихся на цветущей яблоне, совсем недалеко от террасы. Весенний ветер шелестел листьями, доносил в нашу сторону сладковатый цветочный аромат. И только когда по дороге пронесся ярко-красный спортивный мобиль, оглушительно ревя мощным двигателем, пришла в себя.
— С чего это вдруг? — спросила с издевкой.
Чего только не ожидала от этого мелкого бандита: обмана, шантажа, даже к похищению готовилась… Но рационального решения с его стороны не предвидела. Тем более такого, которое пойдет на пользу Мире. Скорее всего, Косой запросит что-то очень ценное взамен — по-иному дела не ведет.
Мужчина недовольно хмыкнул. Бледно-синие глаза суетливо забегали по сторонам. Я не ошиблась — ему точно что-то нужно. Просто так от девочки он ни за что не откажется.
— Почему передумал? — настойчиво произнесла.
— Потому что боюсь.
В его голосе пробивались нотки жалости. Он что, за дуру меня держит? Думает, куплюсь на дешевый спектакль?
— Постой, не кипятись. Дай объяснить, — сказал Косой и поднял ладонь в успокаивающем жесте. Видимо, считал по моему лицу, что я не в духе, и тут же продолжил: — Покойная мать Миры была магом тьмы. Можешь спросить у ее целителя, она живет за городом. Ее я не подкупал, если ты об этом волнуешься.
Мужчина говорил быстро, постоянно спотыкался, повторялся. Чем дальше погружался в рассказ, тем тише становился его голос и звучал все менее и менее уверенно.
По словам собеседника, мама девочки последние несколько лет своей жизни пыталась избавиться от внезапно пробудившейся в ней магии тьмы. Ни один целитель, к кому они с Рилефом обращались, не смог понять, что послужило первоначальной причиной этой метаморфозы.
Косой утверждал, что у Наиры случались спонтанные приступы злости, и в эти моменты женщина не контролировала ни собственные эмоции, ни темную силу.
Когда принесли кофе, мужчина замолчал, а после того, как официант удалился, произнес наигранно печально:
— Сама знаешь, что в одиночку мне с темной магией не справиться, поэтому зачастую я бывал сильно избит. Иногда побои были нешуточные. Все чаще и чаще переставал узнавать собственную жену.
Рилеф отпил из кружки и замолчал, задумчиво уставившись вдаль. Хотелось поверить Косому, но в глубине души знала, какой он на самом деле — расчетливый, алчный, мелкий бандюга, жаждущий лишь силы и власти. Возможно, в чем-то он и не соврал, и я обязательно докопаюсь до правды, а пока выслушаю его до конца.
Осторожно открыла свой термос-кружку и перелила в него горячий кофе. Потом плотно закрутила крышку и спросила:
— И ты решил выместить весь гнев, что копился в тебе эти годы, на своей дочке? Классный ход.
Не собиралась искать оправдания тем ужасным вещам, что он вытворял с Мирой.
Мужское лицо исказила злость.
— Нет! — рявкнул Косой.
И напрягся весь: ссутулил плечи, сжал губы и вперил в меня ненавидящий взгляд.
Ну, вот и пришел конец его спектаклю. Я закатила глаза.
— Короче, — явно теряя терпение, мужчина продолжил свой рассказ. — Когда родилась Мира, я свозил ее к целительнице, и та подтвердила, что в девочке присутствует магия тьмы. Сила все еще спит, и когда проснется — неизвестно. Да и не знаю, что мне с ней потом делать, как справляться. Так что можешь забирать Миру себе. Подготовь все бумаги сама, мне ты все равно не доверяешь. А я подпишу. Это все, зачем пришел.
Косой стремительно поднялся со стула, отчего тот, бедный, перевернулся и с грохотом упал на пол. Мужчина выругался, схватил артефакт, запрятал в карман и зашагал на выход.
Отрешенным взглядом проводила силуэт мага, покидающего кафе, и тяжело вздохнула.
«Не верю ни единому его слову…» — подумала про себя, вставая из-за стола, на котором оставила десять орумов. Этой суммы должно было хватить на оплату нашего заказа и на чаевые.
Занятия в Академии решила пропустить и прямиком направилась домой. Не терпелось побыстрей расспросить Миру о ее покойной маме, внимательно изучить бумаги, которые всучил Рилеф, а потом пошагово воспроизвести его рассказ с самого начала и посмотреть, смогу ли отыскать хоть какую-то информацию об этом бандите и его жене собственными силами. Если не получится, то знаю, к кому обратиться за помощью.
К Кейцеру Марсу.
Будем надеяться, что маг не откажет, если соглашусь принять участие в расследовании на его условиях.
