Появляется страх, что сейчас он попробует заставить меня взять глубже, но он, наоборот, оттаскивает мою голову от своего члена, поднимает меня и впивается диким поцелуем. Языком раздвинув мне губы он будто пытается снова поиметь меня в рот, только уже языком.
Слышу, как он отодвигает предметы со стола, поднимает меня за талию и усаживает перед собой. Платье привычно задрано и скомкано где-то на животе, трусики спущены. Чувствую, как он проводит мокрым членом по моим половым губам, наслаждаюсь этим ощущением и чуть отстраняя его рукой.
На удивленный, и чуть даже обиженный взгляд я лишь отвечаю:
— Ты всегда одет, мне это надоело. Я хочу, чтобы ты разделся.
Ухмыляется, снимает пиджак, светлую рубашку и я наконец могу полностью налюбоваться красотой рельефных мышц на его груди. Тянусь губами и целую его грудь, облизываю соски и дохожу языком настолько низко насколько получается.
Георг же избавляется от остальной одежды и впервые передо мной он абсолютно обнажен. Я ложусь на стол, медленно раздвигая ноги и разрешая в себя войти, и он наваливается сверху.
Резкий толчок, и я снова заполнена. Член скользит внутри моей влажной киски. Он начинает двигаться на мне медленно, но с очень широкой амплитудой будто в танце, я отключаюсь, позволяя своему телу реагировать, стонать, выгибаться, дергаться и хвататься руками за любые предметы на столе, снова их роняя. Ласкаю тело Георга, волосы, и слышу его сдержанный стон.
Эта поза самая интимная из наших, потому что я чувствую своей кожей его кожу. Касаюсь грудью его груди, плечом его плеч, мы словно стали единым целым.
Мой оргазм настигает меня внезапно, и я будто улетаю от его силы. Он кажется мне самым глубоким и чувственным на моральном уровне. Когда Георг понимает, что я уже получила свою толю удовольствия, он прекращает сдерживаться и кончает следом за мной.
Мы лежим в обнимку, и он целует мне шею, отчего мне немного щекотно.
Это последнее что я запоминаю в этой ночи.
Просыпаюсь я от назойливого кряхтения и кашля надо мной.
— Роб, какого черта! — слышу недовольный голос Георга, чувствую, что прикрыта одной лишь тонкой тканью и ей оказывается рубашка Георга. Видимо мы были так обессилены что решили уснуть на полу.
— Там этот, мэр и сынок его. Аудиенции просят, прямо сейчас, — слышу голос Роба и поднимаю глаза. Георг стоит в расстегнутых брюках и кидает странный взгляд на меня.
— Переоденься, и иди сюда. Ты будешь присутствовать при разговоре.
Часть 16
Я осторожно выхожу из кабинета, натянув как можно ниже и придерживая синюю рубашку Георга на себе. Пытаюсь незаметно прошмыгнуть наверх, но встречаюсь взглядом с Максом. Он все понимает и мне кажется, он готов меня разорвать на мелкие кусочки от злости.
Да, я выхожу из кабинета своего начальника рано утром в одной рубашке, со спутанными волосами и, что-то мне подсказывает что на моем теле осталось много следов от вчерашней ночи. И что? Не убийце и насильнику судить меня!
Вспыхиваю и решаю его проучить. Отпускаю полы рубашки, и она сразу же задирается так высоко, что виден цвет моих трусиков, которые я все-таки решила надеть. Горделивой походкой, с высоко поднятой головой, я вышагиваю по лестнице наверх под немигающие взгляды Макса и его отца.
А когда оказываюсь в комнате, запираю дверь изнутри и хватаюсь за голову. Боже, как же не хочется видеть его. Как же, оказывается страшно. Живя у демона, я боюсь обычного человека… Иронично. Я решаю, чтобы не показывать и толики страха надеть алое облегающее платье до колена. Нанести яркий макияж, приподнять волосы.
Замечаю засос, оставленный Георгом на моей шее, поглаживаю его рукой. Это метка Хозяина. И я горжусь ею.
Снова спускаюсь и вхожу в знакомый кабинет. Георг тоже успел привести себя в порядок, и, кажется, не осталось и следа нашей ночи. Макс со своим отцом сидят напротив его, и мэр что-то говорит, Георг заметив меня подзывает к себе, и я становлюсь за его спиной.
— Ты вовремя, мы как раз решаем чем наши гости оплатят за вчерашний проступок.
— В прошлый раз за конфликт с леди, как её там зовут, не помню. В общем, мы расплатились тогда за инцидент артефактом, я думаю, это отличный повод вернуть его вам, Георг, — улыбается мэр и я не видя лица Георга, понимаю что по его выражению мэр сейчас сказал что-то не то.
— В прошлый раз, инцидентом была пощечина, и я не берусь судить насколько Кристина, вам стоит запомнить это имя, была неправа. Сейчас, ваш сын пытался похитить Кристину, изнасиловать и чудом не убил моего охранника и преданного, любимого раба. О потенциальном угоне машины я молчу. Это бонус. Вам не кажется, это слегка несоизмеримыми ситуациями.
— Ну, — мнется собеседник, — пощечина была сыну мэра. А она, как вы сами выражаетесь, рабыня. У неё немного иной статус.
— Любой мой раб, имеет власти в тысячу раз больше, чем ты, — рычит Георг. Я хочу коснуться его плеча, показать, что я здесь, успокоить. Но понимаю, что сделаю только хуже.
— Ладно, мы не с того начали, нужно обсудить ситуацию и наше общее видение составить, — примирительно говорит мэр и я слышу, как что он слегка заикается.
— Вы просто немного не поняли эту ситуацию. Позвольте объясню, — леденящей вежливостью отвечает Георг и показывает на меня рукой. — Видите эту девушку? Её удивительное милосердие, чистота сердца и доброта, которую я раньше никогда не встречал. Это причина того, что вы оба еще дышите. Того. что вы пережили эту ночь, и что у вас появился шанс молить о прощения и о сохранении своих жизней сейчас. Вот какая у нас ситуация. Вы торгуетесь сейчас больше не за ваши регалии, артефакты или что-то что вам дорого. Вы торгуетесь, за ваши жизни, жизни ваших семей, всех близких и пока не предоставили мне ни одного повода не жалеть о том, что я послушал вчера совета юной леди. Так что старайтесь лучше.
Георг откинулся на спинку кресла. Максимилиан и отец словно получившие мешком по голове понурили головы. По их лицам видно, что они размышляют о словах Георга.
— Что значит, «мы пережили эту ночь»? Вы напали бы на нас? — произносит мэр.
— Мне не нужно нападать, магия бы сделала всё за меня. Никто бы ничего не мог доказать, но все бы знали причину ваших смертей.
— Чего вы хотите, Георг? — говорит мэр тихо.
— Это уже разговор, с вами приятно иметь дело. Итак, я хочу, чтобы Максимилиан был лишен наследства, всех ваших денег, помощи и был изгнан из города.
— Это невозможно! — мэр резко встает со стула.
— Хорошо, — отвечает Георг и вальяжно берет в руки стопку бумаг рядом с ним. Начинает медленно и вдумчиво изучать.
— И что вы молчите?
— Сделка не состоялась, я вас не задерживаю.
— Но… вы сказали? — мэр снова садится за стул, по нему видно, как он напряжен и мне искренно его жаль. Все что он хочет, это спасти сына, ну виноват, что он вырастил такого урода? — Как нам получить гарантии что вы не используете вашу чертову магию против меня и моего сына?! — кричит мэр.
— Я назвал условия.
— Ладно, хорошо, да.
— Пап, — осекает его Макс, но тот поднимает руку, приказывая молчать.
— Я согласен. Макс уедет завтра же.
— К полуночи город должен быть чистым от него, а документы, лишающие его любой поддержки контролироваться моими юристами. Не то, чтобы я вам не доверял, но сами понимаете.
— Тогда мы будем в безопасности?
— Я не нарушаю сделок, и если даже отменяю их, то возмещаю все убытки. Макс знает.
— Хорошо, значит сделка завершена, — выдыхает мэр. — Я пришлю своего человека и…
— Нет, она не совершена, — обрывает его Георг.
— Да что вы?! Да как! Как её совершить? — вспыхивает мэр снова.
— Мы лишь обговорили условия, но у нас есть пострадавшая сторона и только она может принять решение.
Он оборачивается на меня, и я вижу последовавшие за этим испепеляющие взгляды Макса и такой же смешанный с презрением, страхом и мольбой взгляд его отца.
