— Клетку убер-р-ри в кладовку, — скомандовал Рич, но на меня не смотрел.
Взгляд его был устремлен на лестницу, где уже никого не наблюдалось. Ох и проехалась эта дамочка по его самолюбию! Да и мои ожидания не оправдались. Вместо милой волшебной зверушки я притащила на судно матерую наглую птицу. Будто одной мало.
— А что, правда такой клад существует? — спросила я как бы между прочим, наблюдая за тем, как левитирует по воздуху котелок с соусом.
Про ложку собиралась молчать до последнего.
— Да вранье это все, — махнул птиц крылом, и железные подносы с запеканкой взмыли вверх. — Просто работать не хочет, вот и выдумывает.
— А про призрака тоже вранье?
Переложив нарезанный хлеб на другой поднос, я прикрыла его чистым полотенцем.
— Да как сказать. Среди пиратов история эта давно ходит. Мол, жил на свете пират, что обладал магическими способностями и не имел команды: она ему была просто не нужна. Ходил по морям-океанам один на своем корабле да на судна нападал и каждый раз захватывал.
— А дальше что? — оживилась я, обнимая поднос.
— Помер, — усмехнулся Рич. — Но говорят, что перед смертью он все награбленное закопал на одном из диких островов, но где именно — никто не знает. Да байки это все, кочер-р-рыжку мне в ухо… Пошли уже кормить эту ораву вечно голодных. Скоро узнаем, насколько мы в этот раз р-р-разбогатели.
Мне отчего-то было совестно стоять на палубе после завтрака вместе с командой. Так или иначе, капитан собрал всех, чтобы озвучить примерную стоимость награбленного, а я вроде как и матросом не была, и в захвате судна толком не участвовала.
Именно по этой причине, забрав часть грязных тарелок, я намеревалась вернуться в камбуз, но капитан меня остановил. Пришлось становиться на место к бочкам, которые заменяли стол для раздачи на этот раз.
Когда общая цифра прибыли прозвучала, пираты ликовали несколько минут. Только по их довольным лицам я и поняла, что заработали они много.
Сама я в деньгах разбиралась плохо, а если точнее, то не разбиралась вообще. В имении у нас был управляющий, а за бюджетом графства следил отец.
— Тридцать процентов уйдет в общий котел, пять мне, а остальное на всех, — тем временем продолжил Арс, и матросы возликовали повторно, вдруг начав обниматься и подкидывать вверх свои платки и треуголки.
Конечно, насколько я поняла, цифры были озвучены примерные, но даже я могла посчитать, что в «общий котел» отправится около полутора тысяч золотом, капитану — чуть меньше трех сотен, а команде — где-то по пятьдесят золотых каждому.
Да, в деньгах я не разбиралась совершенно. Не знала, сколько стоит мешок сахара или бальное платье. Но с математикой дружила с детства. Мой учитель — некогда обедневший из-за карточных игр аристократ — называл этот предмет искусством, познав которое человек способен подчинить себе мир.
Неловко придвинувшись на шаг ближе к стоящему рядом господину Айверсу, я, чувствуя, как заливает щеки краской стыда, все же решилась шепотом спросить:
— А мне тоже доля достанется?
— Ты же член команды. Конечно, — произнес он с такими интонациями, будто говорил нечто очевидное. — Выдам, как только обменяем товары на деньги.
— А где мы их обменяем? — спросила я еще тише, окончательно стушевавшись.
Мне не хотелось брать эти деньги. Совсем не хотелось, ведь я их не заработала, но и не взять не могла. Потому что хорошо понимала, что мне нужны СВОИ деньги.
Мало ли что может произойти! А если высадят меня где-нибудь? А если поругаемся? Да и ведь невозможно всю жизнь пиратом быть да по морям рассекать. Глубоко в душе я лелеяла надежду вернуться домой и отобрать у Зверя графство.
И отомстить. Чего бы мне это ни стоило.
Но для мести нужны были деньги. Наемная армия забесплатно помогать не станет.
— Есть у нас одна тихая гавань, — улыбнулся Арс одним уголком губ и тихо поинтересовался: — Не сильно испугалась?
Если и возможно было покраснеть еще больше, то в этот момент я определенно достигла пика. Потому что сразу поняла, о чем спросил капитан. Об инциденте, что случился на захваченном судне.
На миг зажмурившись, я прогнала воспоминание об убитом мужчине. Моя совесть плакала и стенала, ведь из-за меня кого-то лишили жизни, но я раз за разом напоминала себе, что на месте того торговца могла быть я. Если бы господин Айверс не успел.
— Страшно было, — призналась я честно.
— Это еще не страшно. Страшно, когда холодное лезвие касается шеи и до смерти остается всего один вдох. А сегодня… Считай, что ты прошла боевое крещение.
Капитан выглядел добродушным и говорил с оптимизмом в голосе. И я была даже с ним согласна. Мне и правда невероятно повезло, а еще в следующий раз я определенно буду осторожнее, но…
На смену воспоминаниям об убитом торговце приходили другие — о Пейди, которая вот так точно сидела в луже крови под светом одинокой свечи, а я ее оставила.
Пальцы против воли сжались в кулаки. Ногти впились в воспаленную от холодной воды кожу, и это отрезвило.
Я перевела тему:
— А что там с морской свинкой?
— С летающей, — поправил меня Арс, и я кивнула. Такое название для этих существ было очень даже логичным. — Мы с Роззи сошлись на двух грушах в неделю и охране моего кабинета.
— Роззи? Красивое имя. — Губы сами собой растянулись в улыбке. — Вы думаете, она и правда служила у того пирата?
— Не проверив, не узнаем. — Взгляд мужчины устремился вдаль — на водную гладь.
И все-таки какие красивые у него были глаза. Не обычные карие, а скорее медовые сейчас, золотые. Солнце отражалось в них, словно освещая все вокруг, этот день.
— Знаешь, как к нам попал Рич?
— Не знаю. Я постеснялась спрашивать, — ответила я после заминки, спрятав взгляд.
— Предыдущий капитан «Морского Дьявола» тоже отбил его у торговцев. Его везли как диковинку тому, кто больше заплатит. И мы хотели продать, но он пообещал нам показать место, где торговцы прячут перевозимые товары, а сами говорят, что их ограбили пираты, чтобы получить возмещение от короля. За это он просил место в команде.
— И как? Показал? — Мне и правда было любопытно.
Кроме занятий с учителями я много читала. Не той скучной литературы, какую назначали отец или преподаватель.
Я читала романы, заказанные из других стран графом графине. Тайком читала, потому как в них описывались и приключения, и романтические отношения, и сцены, от которых мгновенно становились пунцовыми не только щеки, но и я вся целиком.
Так вот, чужие приключения меня никогда не оставляли равнодушной.
— Показал. Мы забрали все до последнего ящика и хорошо заработали на том деле. Гораздо больше, чем сегодня.
Я не знала, что еще сказать. Немного постояв молча, быстро бросила взгляд снизу вверх на мужчину и вдруг поймала на себе его встречный взор.
Смущаться и дальше не было никаких сил.
— Я пойду. Готовить надо, — произнесла я, будто извиняясь, и попросту сбежала в камбуз.
Щеки горели уже как в лихорадке. Сердце колотилось, и я даже всерьез задумалась над тем, а не заболела ли я. Поймала какую-нибудь особую морскую простуду, вот и бросает то в жар, то… то снова в жар.
Но разобраться в себе и своих ощущениях я не успела. Ворчливый голос кока поймал меня на верхних ступеньках лестницы.
— Жрать готовь давай! Ходят тут всякие, работать не хотят, — проговорил он себе под нос, явно выплескивая на меня недовольство совсем не моей персоной.
Его «недовольство» сейчас, судя по всему, охраняло кабинет капитана.
— А что готовить? — сбежала я вниз к мойке, сбрасывая в нее стопку грязных железных тарелок.
Кожа на руках болела и казалась высохшей, но посуду нужно было снова мыть. Однако первая тарелка тут же полетела обратно в мойку, едва Рич вспорхнул мне на плечо и как-то зловеще прошептал:
— Сегодня на обед у нас особая птица.
