Потянула дверь на себя:
– Добро пожаловать в мою холостяцкую берлогу!
Вряд ли он понял, о чем я, ну да ладно.
Тар мужественно шагнул в темноту, а я щелкнула выключателем.
– Тут солнце! – Пещерный закрыл глаза рукой.
– Это всего лишь светильник. Смотри, он включается и выключается вот здесь. – Я несколько раз погрузила нас в полную темноту и рассеяла ее ярким светом.
Моя студия была просторной, светлой, современной. Тарзан пораженно замер.
– Осматривайся, а я пока выберу одежду. Сейчас в моде оверсайз, может, что-то да найду.
Я быстро нашла себе джемпер и штаны с высокой талией, однако с образом пещерного мужчины в условиях современного женского гардероба пришлось попотеть. Шкаф порадовал просторной белой рубашкой, а вот со штанами оказалась настоящая засада.
Я бросила взгляд через единое жилое пространство. Чем там Тар занимается?
Пещерный как раз протянул руку к светодиодной лампе под защитой плафона из затемненного стекла. Звоньк!
Я поморщилась.
– Рассчитывай силу, Тар. У меня очень много хрупких вещей. Особенно моя душа.
– Душа? – Он шагнул, наступив прямо на осколки на полу, и даже не поморщился. Смахнул все рукой, словно крошки, и пошел дальше.
Великий Луи, хоть бы не поранился! А то не только подметай, но еще и лечи раны.
Я с любопытством посмотрела на его ноги. Ничего себе там естественная подошва, если он даже не поранился! А еще говорили, что в палеолите предки ходили в аналогах обуви. Да Тар на гвоздях танцевать может и не морщиться!
Впрочем, все, что нас не тормозит, делает нас быстрее. Ники ждет.
– Тар, давай примерим рубашку.
Это я думала, что будет легко!
– Кишки мамонта! – Пещерный морщился, пока я пыталась пропихнуть его мускулистую руку в, казалось бы, широкий рукав.
– Это одежда.
– Шкуры лучше. Мягкие, удобные. Наматываешь как хочешь.
– Терпи. Я терпела твои шкуры, и ты вытерпишь. Ники в беде.
– Так пошли!
И как ему объяснить, что нельзя в нашем веке вот так срываться с места в чем хочешь? Не поймут!
Для него беда – надо действовать. Глаза от нетерпения горят, нос фыркает.
Наконец я втиснула его в рубашку и отошла на шаг, чтобы оценить результат. Пуговицы на рукавах не сходились, но это была меньшая из бед. На груди пара черных кружочков так и норовила отстрелить кому-нибудь в глаз, а сама рубашка едва прикрывала пупок. Особенно экзотично все это смотрелось в сочетании со шкуркой на бедрах.
И тут меня осенило. У каждого в гардеробе есть зачуханные растянутые штаны, в которые наряжаешься только для самой грязной работы. И у меня такие были!
– Натягивай!
– Куда?
– Ладно, я помогу. Ты только повязку не снимай пока. Вот сюда ногу засовывай, ага, вот так. И вторую сюда. Так, молодец…
Я отвернулась, потянув штаны за резинку вверх. Шкура коснулась моих пальцев и словно обожгла огнем. Я тут же отдернула руки.
– Дальше сам поправь, чтобы удобно было.
– Мне неудобно, – сердито проворчал Тар. – Нигде не удобно.
– Знаешь, как у нас говорят? Красота требует жертв!
– И зачем? Надо, чтобы было удобно. Или у вас есть особый бог, которому вы так выказываете уважение?
– Угу. Святой Луи! – Я прыснула от смеха.
И как объяснить пещерному человеку, что такое мода? Что такое стиль? Тухлый номер. В его времена жертвы приносились, только чтобы задобрить богов. Так что пусть в его понимании я тоже буду немного язычницей.
Кажется, Тара такой ответ устроил. Он кивнул с самым серьезным видом, и я, наконец, оценила штаны на нем.
М-да, они стали велосипедками. В облипку, до середины икры, они были словно вторая кожа, подчеркивая выраженную мускулатуру пещерного. Да еще рубашка наразрыв. Видок у него еще тот!
– А теперь я в туалет переодеваться, а потом к Ники!
Ха, Тару же еще предстоит проникнуться удобством современной уборной! Но это потом, а пока в плохую квартиру, на помощь подруге.
***
– Снова?
Тар смотрел на Лимонку так, словно я заставляла его пройти семь кругов ада еще раз.
– Поверь, она тебя тоже невзлюбила. У вас это взаимно. Садись. Это машина. Ты же видел, что все на таких ездят.
Тарзан видел. Тарзан понял, что расколошматил мне ее зря. Тарзан покорно сел, треща одеждой и натянутыми неандертальскими нервами. Хотя, может, и не неандертальскими, а кроманьонскими или вообще денисовскими! Ни за что не признаю, что он хомо сапиенс.
– Пристегнешься?
– Нет.
– Ну как хочешь!
Я посмотрела на адрес и плавно выехала со двора. Через пять минут мы уже парковались у дома с плохой квартирой.
Тар вышел из машины первым, еще колеса не затормозили. Весь мокрый от пота – рубашка держалась на честном слове и липком теле, потому что он где-то потерял одну пуговицу.
– Что с тобой? Ты же так не боялся, когда ехал первый раз.
– Я не боюсь.
Ну да, оно и видно. Но, видимо, мужская гордость – она во все времена недотрога.
В лифте Тар опять встал враспор, а когда двери открылись, не вышел, пока я не покинула кабину лифта. На этаже стояло много горшков с домашними растениями, что вызвало крайнее недоумение пещерного.
– Зачем? Это можно есть?
– Для красоты!
Мы остановились напротив квартиры с черной дверью.
– Кажется, это здесь. Должно быть открыто. Готов?
Тар за плечо отодвинул меня назад, а сам без раздумий нажал на ручку двери.
Стоило пещерному наступить на плитку коридора, как зажженный свет на потолке стал мигать. Из шкафа-купе послышался нарастающий стук.
– Ники, ты там?
Может, она спряталась внутри?
Тар закрыл мне рот ладонью.
– Где твои инстинкты? – спросил он на ухо, пустив по коже волну мурашек.
Я кивнула. Убрала от себя руку пещерного и на цыпочках подобралась ближе к источнику звука. То, что я не одна, придавало смелости и сил. Я резко отодвинула дверцу шкафа, и мы с Таром одновременно отступили на шаг.
На перекладине подтягивался скелет, стуча черепом о полку.
Тук. Тук. Тук.
У меня душа чуть из тела не вылетела!
Тук. Тук. Тук.
Эта встреча взбодрила настолько, что я еле боролась с желанием сбежать. Я еще привидение не переварила, а тут такое.
Скелет вел себя мирно, занимался спортом, на нас не набрасывался, что немного успокаивало.
– Твоя подруга? – вдруг спросил пещерный.
Очень смешно! Он издевается? По виду вполне серьезен, словно уже ждал от этого мира чего угодно.
Тук. Тук. Тук. Скелет продолжал, не обращая на нас никакого внимания.
– Это из-за тебя, – тихо пробормотала я.
– Не надо. Я быстро собрался. Твоя подруга не успела бы умереть.
Засмеялась бы, да не могла. Не принято в моем окружении смеяться рядом с костями.
Немного успокаивало, что, пока мы переговаривались, скелет продолжал себе спокойно подтягиваться дальше. Не набрасывался на нас, а словно и вовсе не замечал.
– Да я не про это! Вся эта нечисть в доме появляется из-за тебя.
Тара задели мои слова. Он оскорбленно возразил:
– Я только пришел.
– Я не об этом. Похоже, все необъяснимое в твоем присутствии обретает плоть.
Ники же заглядывала в этот шкаф, а там ничего не было. И как у таинственного дома Грейс, у этой квартиры была дурная репутация. Все потенциальные покупатели сбегали и оттуда, и отсюда по необъяснимым причинам.
С появлением Тарзана теперь гремит костями и бьется черепушкой о дерево это неугомонное нечто. По крайней мере, оно обрело форму!
Настоящий скелет в шкафу, как из анекдота.
Я осторожно положила руки на дверцу и медленно закрыла шкаф. Стук продолжался. Кажется, нечисть не исчезнет. Открыла вновь и снова посмотрела на скелет, чьи кости между собой были соединены воздухом. Тот продолжал заниматься физическими упражнениями.
– Сперва найдем Ники! – Я снова закрыла шкаф.
– Я буду здесь. – Тар сложил руки на груди. – Присмотрю за ним.
– Не возражаю!
Ники нашлась на лоджии. Она дымила, словно паровоз, и подпрыгнула от неожиданности, стоило мне открыть пластиковую дверь. Бросилась мне в объятия.
