Александр садится на кровать и уверенно зажимает меня своими ногами. Киприан прижимается ко мне спиной и уже намного увереннее проводит ладонями по животу, носом одновременно с этим зарываясь в мои волосы и прихватывая зубами кожу. Я откидываюсь на его плечо, прикрывая глаза и судорожно облизывая сухие губы. Чувствую, что они пытаются скорее расправиться с моим платьем, но тем не менее, никакого стыда не чувствую. Мне просто становится хорошо, когда оно спадает тихим шорохом вниз, а голую грудь накрывают большие ладони Александра. Я должна прекратить это, но всё остальное тело совершенно не согласно с такой рациональной мыслью в голове. Я только могу выдохнуть стон и одновременно вздрогнуть, вспомнив, что в доме мы не одни.
Прохладные пальцы брюнета обводят острые соски, сжимают их немного, пока Киприан уже вовсю целует мою шею, плечи и ключицу. Я чувствую горячий и мокрый язык, и когда понимаю, что это именно он - на соске ощутила и второй.
Несмотря на то, что это жутко неправильно, я согласна тут расплавиться. Отдаться этим эмоциям, захлёстывающих и погружающих в тёмную бездну. Мне хочется с каждой секундой чего-то большего, но и то, насколько они оба чувствуют меня и превращают всё моё тело в сплошной голый нерв - мне безумно нравится. Кожа покрывается крупными мурашками, от откровенности и интимности всего происходящего я дрожу.
Киприан ведёт ладонями по рукам, нежно и ласково постукивая по коже мягкими подушечками пальцев. Заводит их наверх и помогает мне его обнять таким образом, не поворачиваясь к нему лицом. Он прижимается сильнее ко мне, сладко прикусывает ушко, а губы Александра уже останавливаются около пупка. Он тоже кусает кожу.
Свет в этой комнате исходит только из окна. Там неполная луна, единственная свидетельница нашего неправильного союза. Только лишь она теперь знает, что я навсегда перестала бояться этих больших и властных мужчин. Лишь ей, ранней Луне, в 1989 году открыта эта тайна.
И мы, в её ярком свете сгораем дотла в огне того самого желания, о котором я читала в книгах…
И разделяем одно дыхание на троих.
9
Почти не могу дышать, когда Александр решает уложить меня на кровать. Она мягко пружинит, но мужчина сразу оказывается сверху, чтобы тут же снова провести языком по груди, нежно обходя сосок и прикусывая его. Немного. Но по телу словно ток и я неконтролируемо выгибаюсь, прикусываю снова губу. От частых укусов и поцелуев они горят огнём.
А что ещё больше горит - так это всё моё тело. Бешенный пожар заставляет все плохие мысли превратиться в пепел. Он сгорает дотла мораль и страхи, панику и дрожь. Я отзываюсь на каждую ласку и подставляюсь ей же. Чувствую рядом Киприана, он ложится на кровать рядом и совершенно спокойно целует мои губы. Нажимает, оттягивает нижнюю губу и вскоре обводит мой язык, тем временем ещё больше отдавая свой вкус. Немножко пряный, мускусный и со вкусом ягод.
Меня местами выкидывает из реальности. Иногда я ничего не чувствую, кроме как полного диссонанса из-за того, что всё это просто невозможно. Нельзя нам так сходить с ума. Нельзя мне выгибаться навстречу умелым рукам и нельзя без страха и ужаса доверять своё тело им…
Что ещё больше выносит из-под ног землю… Так это их бережное отношение ко мне. Словно я для них значу больше, чем они говорят. Словно сами хотят как-то сместить свой вектор и сражаться за другое. И они осторожно обращаются со мной, обходя моё ранение стороной и уверенно помогая мне, когда это необходимо. Александр и вовсе просто принёс меня сюда.
- У тебя есть сейчас один шанс, чтобы я тебя отпустил и не стал лишать девственности, - Александр нежно проводит носом по моей шее, шепчет и предупреждает на ухо, кусается. Но не мешает нашему поцелую с Киприаном. Словно всё это чертовски правильно. Как то, что они оба сейчас со мной, так и наша связь в принципе.
- Я этого хочу, - шепчу я, отпуская губы блондина. Он перешёл губами на подбородок и с тихим хмыком остановился, нависая тоже сверху. Касаюсь пальцами кожи брюнета на плече, веду осторожно по коже, и шлю к чёрту всё, что так неправильно кажется.
- Поздно останавливаться, - тихо шепчет Киприан. - Но будет честно, если он будет первым. И если ты мне просто откажешь. Я ведь… Я душил тебя. И подстрелил.
- Просто… Просто выбери кого ты ненавидишь, - тихо прошу. Я поднимаюсь на локтях и пока Александр снимает брюки, тихо скидывая их на пол.
- Я могу выбрать не ненавидеть тебя, - уверенно произнёс Киприан. - У тебя действительно никого ещё не было? - чувствую его улыбку интуитивно. В его интонации. В голосе. Оттого и доверие растёт. И как это вообще всё объяснить - я не понимаю… Происходящее кажется очень правильным и настоящим.
- Нет, - я чувствую сверху снова тело Александра. Лишь на секунду мне становится страшно и появляются сомнения…
- Тщ, - Александр целует мои губы, слизывает с них наши перемешанные вкусы и осторожно ведёт своим органом по губам. Так резко он оказался так откровенно прижат ко мне, что я лишь смогла выдохнуть, полностью отпуская ситуацию. Будь что будет. Не хочу думать о том, что мы враги и о том, что я должна была сопротивляться.
Александр медлит и много целует меня, заставляя забыться. К нему подключается Киприан и они вместе создают увлекательный танец языков и губ на моём теле. Кажется, что невозможно столько всего чувствовать, но одновременно с этим - мне безумно мало. Я кусаю губы, свою руку, сжимаю простыни в кулаках и ахаю, едва чувствую твёрдую и горячую головку и то, как сильно она давит. Настойчиво, неприятно и больновато, отчего я кусаю губу. Поцелуи Киприана всё так же сводят с ума. Кажется, не останется ни одного местечка, ни одной клеточки, которую они не поцелуют в эту ночь.
Но уже скоро я выгибаюсь от необычного, непривычного и не очень приятного вторжения. С каждой секундой боль усиливается, а дрожь по всему телу превращается в какой-то бешеный озноб. Но мне не дают как следует забояться или отказаться.
А та небольшая секундная боль на фоне этого дикого и необузданного возбуждения - просто ничто.
- Всё хорошо? - спрашивает хрипло Александр. Я едва вижу его голый торс в лунном свете, а его тёмные тату сейчас не выглядят устрашающе. Обычные тату, которые я уже не раз сегодня трогала…
- Да… - ответила я. - Только не спеши…
- Несмотря на то, что время для нас - странный и неоднозначный ресурс, - он наклонился ко мне опять и забрал мои губы у Киприана. Тот целовал и их, и шею и грудь, словно собирая весь мой запах и вкус себе. - Я рядом с тобой не могу спешить. Только сходить с ума…
Прекрасно его понимаю. И принимаю их обоих, делая впервые в жизни просто не думать о том, что меня или нас ждёт завтра. Просто растворяются в эмоциях, ощущениях и запоминаю хорошенько их запахи и вкусы…
***
- Так странно, - прошептала я уже ближе к рассвету. К этому времени уже полностью ушли все негативные мысли. Стало тепло и приятно и от первого интимного опыта, и от ощущения, что всё в действительности правда. Что они не врут. Что всё, что они ощущают - не фальш. А всё, что ощущаю я - страшная и ужасная реальность. Всё ещё считая, что я не могу не бояться охотников или чувствовать что-то очень тёплое и приятное внутри, где-то в районе сердца… Я задыхаюсь от того, как сильно разнятся мои мысли и чувства. Но понимаю - я не боюсь их. Ни капельки.
- Что именно? - От вопроса брюнета моя рука, трогающая узоры на его теле дрогнула и остановилась. Я выше натянула простыню, в которую укуталась едва ли не сразу, как начало светлеть. И теперь сидеть на Александре стало хотя бы не так неуютно.
- Меня больше не ужасают твои татуировки, - прошептала я. - Слышала, что они в вашей семье считаются нормой.
- А ещё показывают принадлежность к семье охотников за путешественниками, - вздохнул мужчина, подняв высоко грудную клетку и устремив взгляд в потолок. - Я хотел бы сейчас стереть эти тату и никогда бы не принадлежать к ним. Но с другой стороны… Я пока и не убил ни одного путешественника.
