— Хочешь подурачиться? — ее голос похож на хриплый шепот.
У меня пересохло во рту. Кровь стучит у меня в ушах, и я не могу думать ни о чем, кроме маленькой ручки, ласкающей мой ствол.
— Ты… ты сказала, что не хочешь трахаться.
— Я передумала, — говорит она своим знойным голосом. — Мы можем поиграть друг с другом просто для развлечения, понимаешь? Выпустить немного пара. Здесь никого нет, чтобы заметить. — Ее пальцы двигаются вверх и вниз по твердому выступу моего члена в моей набедренной повязке.
Она хочет стать парой удовольствий? Я в шоке. Я думал, она ненавидит меня. Так вот почему она спросила о своей сестре? Я смотрю вниз на ее запрокинутое лицо, задаваясь вопросом, не разыгрывает ли она меня. Но в ее глазах светятся интерес и возбуждение, и ее взгляд скользит к моему рту. Ее губы приоткрываются.
— Почему? — спрашиваю я, но мой голос звучит как низкое рычание, поскольку я не в состоянии скрыть свой интерес. Не то чтобы я все равно мог это скрыть — ее рука движется по всему моему члену. Она знает, насколько я заинтересован.
— Мне скучно, — говорит Мэ-ди, ее губы кривятся в улыбке, когда она снова гладит меня. — И нервно. Я подумала, что это поможет снять напряжение. Разве ты никогда не занимался сексом просто для того, чтобы, ну, знаешь, унять зуд?
Я медленно качаю головой.
— Я никогда не спаривался с женщиной.
— Тогда с мужчиной?
Я хмурюсь.
— Ни с кем.
— О боже. Ты девственник? — ее глаза расширяются, а улыбка становится шире. — Тогда это будет весело. Нам придется проверить твою выносливость. — Ее рука скользит ниже, обхватывает мои яйца, и она сжимает их через брюки.
Я стону, мои глаза почти закатываются от ее прикосновения.
— Ты… спаривалась раньше, Мэ-ди?
— Ага. Тебя это беспокоит? — Ее рука снова сжимает мои яйца.
Я качаю головой.
— Прямо сейчас единственное, что меня беспокоило бы, это если бы ты остановилась.
Она хихикает, и звук получается легким и кокетливым, отчего все мое тело наполняется вожделением. Я хватаю в горсть ее желтую гриву, осторожно, чтобы не потянуть, и наматываю ее на руку.
— Так ты хочешь поцеловаться?
— Среди прочего.
Я наклоняюсь к ней. Она поворачивает свое лицо ко мне, и ее руки обвиваются вокруг моей шеи — и я тихо рычу, потому что хочу, чтобы эти маленькие пальчики снова были на моем члене, гладили его. Я изучаю ее рот. Я видел, как другие прикасаются губами к своим самкам и ведут себя так, как будто они пожирают своих самок. Интересно, есть ли в этом что-то большее, чем просто наложение одного рта на другой?
Она улыбается мне и облизывает губы.
— Позволь мне взять инициативу на себя. — А потом она тянет меня за шею, пока я не придвигаюсь к ней ближе. Я такой высокий, что сгорбился над ее маленькой фигурой, но это не имеет значения, как только ее губы касаются моих. Они мягкие и сладкие на вкус, и я поражен тем, как хорошо они ощущаются рядом с моими. Почему мой народ никогда не целовался до того, как пришли люди? Это кажется… естественным. Хорошо. Правильно. Ее губы прижимаются к моим, нежно покусывая твердый уголок моего рта, и я позволяю ей вести, потому что она этого хочет.
Мэ-ди хихикает и прикусывает мою нижнюю губу.
— Расслабься, большой парень.
Я стараюсь. Ничто в моем теле не «расслабляется» при мысли о прикосновениях Мэ-ди. Все напряжено, ноет и отчаянно нуждается в новых ласках.
Затем ее язык скользит по складке моего рта.
— Открой для меня рот. Просто следи за клыками.
Я делаю так, и затем ее маленький гладкий язычок скользит по моему. Я стону, даже когда она задыхается и отстраняется, ее пальцы летят ко рту.
— Что? — спрашиваю я, волнуясь. — Я сделал это неправильно?
— Твой язык. Он ребристый!
— Да? — Я снова думаю об ощущении ее губ, скользящих по моему рту, а затем беру ее лицо в ладони. — Твой — нет? Покажи мне.
Она показывает мне свой язык, и он розовый, мягкий и гладкий. Очаровательный. Я провожу большим пальцем по ее гладкой губе, когда она снова засовывает язык в рот, очарованный различиями. Я видел других человеческих женщин вокруг пещеры, но я не останавливался и не думал о том, как эти различия будут ощущаться по сравнению с моими.
— Я хочу, чтобы ты снова засунула свой язык мне в рот.
Мэ-ди хихикает.
— Раз уж ты так любезно попросил… дай мне знать, если у тебя будут еще какие-нибудь сюрпризы, хорошо?
Я на мгновение задумываюсь, а затем наклоняюсь, чтобы прижаться губами к ее губам. Прежде чем я это сделаю, я говорю ей:
— У моего члена тоже есть выступы. — Просто на случай, если она не знает.
Мэ-ди издает тихий стон, отстраняясь, прежде чем наши губы встречаются.
— Действительно? — Ее дыхание участилось.
Я киваю.
— Это хорошо?
— О, я думаю, это так, — выдыхает она, а затем снова прижимается своими губами к моим.
Я приоткрываю губы и жду ее языка. Мэ-ди не разочаровывает меня; я чувствую, как ее язык касается моих губ, а затем мгновение спустя скользит в мой рот. Ощущения от этого невероятные, и это заставляет меня жаждать большего. Неуверенный, должен ли я оставаться неподвижным и позволять ее языку скользить по мне, я пробую провести своим языком по ее.
Она издает тихий звук удовольствия, который заставляет мой член пульсировать в ответ.
Моя собственная потребность угрожает вырваться наружу. Я снова провожу языком по ее губам, и она наклоняет голову. Затем мы целуемся более глубоко, наши языки переплетаются, пока наши рты пожирают друг друга. Снова и снова мы целуемся.
Это лучшее, что когда-либо случалось со мной.
Я хочу продолжать целовать ее, но Мэ-ди отрывает свой рот от моего, и ее руки рвут мой жилет.
— Сними это, — говорит она
