Вот тут Егор неожиданно покраснел. Майя удивилась — неужели воины Сандровского умеют краснеть? Ещё не до конца ожесточились?
— Извините, — пробормотал Егор, и уже через несколько секунд Майя опиралась на серебристую трость.
— Так значительно лучше. Теперь везите меня в берлогу князя Сандровского.
Её так и подмывало спросить про телефон, но она решила воздержаться. Всему своё время.
Егор сам сел за руль, и за время дороги несколько раз Майя ловила на себе его задумчивые взгляды.
— Егор, что-то не так? Почему вы на меня постоянно бросаете взгляды? — миролюбиво поинтересовалась она. К тому же, ей надоело молчать. За разговорами и время быстрее проходит.
— Я хотел сказать, что вы хорошо держитесь.
— Хорошо? Что это значит в вашем понимании?
— Ну…. Вас похитили, и вы не истерите, ведете себя достойно.
— А было бы лучше, если бы вам пришлось меня утихомиривать? — Майя улыбнулась и немного расслабилась. Не так страшен черт, как его малюют. — Я представляю эту картину — вы меня скручиваете, связывая по рукам и ногам, и ещё кляп в рот.
— Думаю, до этого дело бы не дошло.
— Кто знает, кто знает….
На самом деле, Егор думал о другом — Борис впервые отдал распоряжение привезти девушку к себе на квартиру. До этого он отвозил их или в родовое поместье, или в гостиницы. И никогда — к себе.
Для Бориса квартира была его убежищем. Он и братьев в ней особо не жаловал. Это была его территория.
Но Егор не привык обсуждать приказы хозяина. Раз он так решил, значит, так и надо.
Квартира Бориса находилась в центре города и занимала весь верхний этаж элитного дома. Стеклянные стены открывали ночную панораму на город, и Майя, оказавшись внутри квартиры, сразу подошла к одной из стен. Как красиво…Такую красоту она видела только в кино. Самым роскошным домом она считала дом Юнгера, но тот относился к ретро-постройкам. Тут же всё было обустроено по последнему слову техники и отличалось минимализмом. Огромная гостиная, в которой из мебели был лишь диван, столик и два кресла. Встроенный бар. Большой плазменный телевизор на стене.
Майе захотелось исследовать кухню. И так как Егор остался в гостиной, она решила, что никто возражать против её небольшой экскурсии не будет. В конце концов, должна же она была себя хоть чем-то занять.
Кухня тоже производила впечатление. Выполненная в бело-черных тонах, она выглядела современно и… не освоено. Нигде не стояла не допитая чашка с кофе, не были сложены аккуратно салфетки. Майя осторожно, стараясь не шуметь, стала открывать шкафчики. Она не то, чтобы пыталась таким образом разгадать характер хозяина квартиры, просто ей стало любопытно. Обнаружив комбайн, она вытащила его и следом заглянула в холодильник. Как и предполагалось, там она нашла апельсины. Майя собралась приготовить себе апельсиновый сок.
Выжав несколько апельсинов, она решила, что следует угостить и Егора. Тот по-прежнему находился где-то в районе гостиной.
Наполнив два высоких стакана оранжевой жидкостью, Майя, довольная собой отправилась на его поиски.
— Егор! — позвала она. В машине они познакомились, ей было не по себе, когда приходилось общаться с человеком, а она не знала, как его зовут.
Тишина.
Странно.
Майя, продолжая осторожно ступать по пушистому белому ковру, вышла в гостиную.
И оба стакана упали у неё из рук.
Егор, обездвиженный, бесформенной грудой, лежал около дивана. Его глаза были закрыты, из уголка губ вытекала тонкая струйка крови.
Но не это шокировало и смертельно напугало Майю. Она зажала рот рукой, чтобы не закричать и не разозлить незваных гостей.
Две огромные фигуры стояли у противоположной стены, скрытые полумраком.
Борис обнаружил Игоря в кабинете. Тот сидел в ленивой позе, закинув ногу на ногу, и потягивал виски.
— А почему меня не встречают с красной дорожкой и салютом? — спаясничал Борис. Он тоже сразу же прошёл к бару и налил себе спиртного. Пусть оно и оказывало меньшее воздействие на организм вампира, чем, предположим, на человека, ему нравился вкус алкоголя и та небольшая расслабленность, которая наступала после его принятия.
— Я решил, что ты дорогу найдешь сам, — Игорь приподнял стакан, приветствуя брата.
— О, брат, выглядишь ты, откровенно говоря, хреново.
— Я тоже рад тебя видеть, Борис.
Игорь был самым старшим в клане Сандровских, и в силу его дипломатических способностей и относительно уравновешенного характера, именно он занимался семейными делами и контролировал их финансовые потоки. Его уважали и опасались за силу ума, и то влияние, что он имел на политической арене среди бессмертных.
Борис не видел Игоря около двух недель, и за это время брат успел похудеть, а под глазами пролегли черные круги. Глаза были потухшими и усталыми. Видимо, и у него был предел прочности.
— Много дел?
— Хватает.
— Давай рассказывай, что тут за страсти происходят вокруг нашего семейства и при чем тут Аркадий Илларионов.
— Сейчас он находится в клинике Артура Хански. Упал в обморок, и проснулся с дикими криками. С ним происходит что-то невероятное. Если бы я не видел собственными глазами…
Игорь замолчал, и снова отпил виски.
— Он превращается в Воина? — догадался Борис.
— Скорее всего, да. Его тело деформируется. Такое ощущение, что его мышцы рвутся и заново срастаются. Он становится больше в размерах — как вширь, так и ввысь.
— Ничего себе….Как на это отреагировал Велест?
Игорь пожал плечами.
— Так же, как и мы все — удивлен. А, да, кстати, я спешу тебя поздравить.
Борис насторожился.
— С чем? Ты начинаешь пугать меня, брат.
— Пока ты в Вене завоевывал чемпионский титул среди бессмертных, Велест времени зря не терял. Ты скоро станешь дядей.
Стоило видеть выражение, возникшее на лице Бориса! Если сказать, что он удивился, то это, значит, ничего не сказать! Он подпрыгнул в кресле и от души матюгнулся. Но матерные слова выражали восхищение.
— Вот так новость! То есть получается, что воробушек беременна?
— Воробушек? — не понял Игорь.
— Лана.
Игорь скривил губы.
— У тебя появилась привычка давать знакомым прозвища? Не знал. Да, Лана оказалась беременной, и Велест на седьмом небе от счастья.
— Надо думать! В нашей семье будет прибавление! Слушай, это замечательная новость! И где будущий папаша сейчас?
— В клинике Хански. Поехал узнать, как чувствует себя Аркадий. Ещё утром позвонил Артур и сообщил, что Илларионов грозится разгромить его клинику. Ремни с трудом удерживают его привязанным к кровати. Он пока не контролирует своих действий. Почти никого не узнает, исторгает проклятия — причем на каких-то древних языках, и ведет себя очень агрессивно.
