Ольга Гусейнова - Галактика. Принцесса и генерал

— Надо уходить, Лейс, — напряженно посоветовал Киш, с состраданием посмотрев на измученную девочку, а потом со страхом — вокруг.

— Я к маме хочу и папе, — зарыдала Даша, цепляясь еще сильнее за спасителя.

— Где хоть кто-нибудь из посольства? Или охрана? Или… — начал Киш.

— Все там, под домом остались, а ари Майшель утонула, — всхлипнула, похоже, единственная уцелевшая здесь землянка. — Я хочу к маме…

Лейс отстранил от себя несчастную мокрую девочку и несколько раз чувствительно встряхнул:

— Успокойся! Ты нужна мне! Ты должна нам помочь!

По мокрым щекам Даши текли слезы, осунувшееся бледное личико облепили волосы, но огромные испуганные голубые глаза немного прояснились. Лейс мягко убрал мокрые пряди с ее лица, погладил, пытаясь успокоить.

— Надо уходить выше, в горы, — напомнил Киш, ероша волосы на макушке. — Иначе мы здесь…

— Понятно, — оборвал друга Лейс, не желая продолжения детской истерики. — Тогда пошли.

— Скорее, поплыли, — нервно хохотнул Киш, махнув рукой на воду, залившую все вокруг.

Даша еще крепче вцепилась в Лейса и полезла по нему выше с криком:

— Нет, нет, не хочу плавать, я не могу. Мы опять утонем, мы…

— Успокойся! — приказал Лейс. — Мы с тобой — значит, ты не утонешь.

— Я не могу, я не хочу, я…

Визг и истеричный лепет испуганного ребенка ему пришлось оборвать жестко и сурово:

— Либо ты идешь с нами, либо остаешься здесь. Одна.

Даша судорожно всхлипнула, в ужасе таращась по сторонам: они по-прежнему сидят в воде, продолжающей угрожающе подниматься! Другого пути нет. И живой, теплый Лейс — единственный островок надежды во внезапно ставшем смертельно опасным мире.

Дальше трое изрядно измочаленных ребят медленно, осторожно, тщательно выбирая, куда ступить, спустились к «большой» воде. Один раз Киш рывком приподнял девочку и, спрятав ее лицо у себя на груди, тяжело запрыгал по камням. А в это время Лейс с содроганием проверял, живы ли находившиеся в воде. Друзья не хотели, чтобы Даша видела плавающие трупы, хотя, судя по творящемуся вокруг, уберечь ее от страшного зрелища не удастся.

Из-за многочисленных препятствий и утопленников плыть с ребенком в руках было проблематично, поэтому Киш приспособил под плот остатки забора. Теперь девочка сидела на белом «настиле», прижав острые коленки к груди и обняв их руками-веточками, а парни то плыли, то толкали подручное спасательное средство перед собой.

Разрушенный город представлял собой ужасающую картину. Пару раз х’шанцы помогали выжившим сородичам, спасавшимся как придется. Даша не могла смотреть вокруг — зрелище многочисленных исковерканных мертвых тел, болтающихся среди мусора в воде, и разрушенные здания на фоне краснеющего небосвода потрясли ее настолько, что, наверное, равнодушное отупение, последовавшее за первыми эмоциями, было спасением. Она почти не шевелилась, ушла в себя и, казалось, ничего не замечала.

Обрывки густого тумана, недавно бережно укрывавшего город, висели в воздухе рваными клочьями, постепенно таявшими, становившимися более и более прозрачными и редкими. Птицы сходили с ума в небесах, усугубляя ощущение беспросветного хаоса и смерти, царивших в еще вчера прекрасном городе.

Дальше снова начался ад. По воде пошла сильная рябь. Поток резко сменил направление, и вместо прилива начался отлив, обнажая остовы домов, искореженный транспорт и деревья, демонстрируя произошедшую трагедию во всем своем безобразии и бесчеловечности. Оставшиеся в живых жители кричали: «Спасайтесь — новая волна!»

Парни начали нервно озираться, пытаясь найти убежище. Лейс схватил валявшуюся в грязи веревку, которой, видимо, закрепляли ящики в находящемся рядом разрушенном магазинчике. Завязал узел на ремне своих штанов, потом, быстро подтянув к себе Дашу, проделал ту же процедуру, предупредив:

— Видишь хвостик? Если я тебе буду… мешать, потяни за него.

— Нет-нет, я только с тобой, — словно очнулась и снова заплакала девочка, цепляясь за его крепкую руку.

— Я на всякий случай, — натужно ответил Лейс, помогая Кишу быстрее толкать плот к деревьям.

— Они слишком низкорослые, — разочарованно выдал здоровяк, — нас снесет вместе с ними волной. И еще неизвестно, безопасно ли… может, лучше подальше от них…

— Среди развалин еще хуже: напоремся на арматуру.

Сначала понесся гул, появилась водяная пыль, потом все накрыла волна — не такая большая, как первые, но сильная. Лейс успел схватить Дашу за руку. Дальше их швыряло и крутило как щепки. Парень чуть не захлебнулся, когда бок пропорола острая ветка. Руки свело судорогой, не позволившей расцепиться в страшной круговерти. Оказываясь на поверхности и успевая вдохнуть, он слышал Дашины вопли — значит, еще живая!

Только неимоверная жажда жизни и ответственность за другую жизнь помогли Лейсу подтянуться и вылезти на крышу какого-то большого общественного здания самому и вытащить девочку. Здесь, подальше от берега, располагались строения, которые хоть и выглядели менее презентабельно и современно, но оказались надежнее — возможно, потому что стояли дальше от океана. Вот одно из них, почти уцелевшее, и стало спасительным островком. Даша, снова натужно дыша, судорожно выплевывала воду, пока Хеш’ар в панике обшаривал взглядом пространство в поисках друга. К его ужасу, Киша, большого, надежного как скала Киша нигде не было видно.

Лейс не помнил, чтобы когда-то плакал. Родители рассказывали, что даже совсем маленьким он хмурился, ворчат, но почти никогда не плакал. А сейчас, стоя на коленях и бессильно сжимая кулаки, он чувствовал, как сотрясается от рыданий. Сегодня он потерял всех: родителей накрыло обвалом первого же землетрясения, отец, неожиданно ворвавшийся в дом, даже не успел пояснить, почему вернулся; Лояр погиб у Киша дома; теперь и лучший друг исчез. А красное зарево над головами сулит скорую гибель целого мира.

К нему прижалась худенькая трясущаяся Даша, обняла его торс руками и уткнулась куда-то в подмышку. Странно, но девочка, отчаянно цеплявшаяся за него, помогла немного успокоиться, вернее, задавить скопившуюся душевную боль, собрать и затолкать в укромный уголок. Оставить на потом.

— Х-холодно, — всхлипнула девочка, дрожа всем телом, невольно взывая к поглощенному горестными воспоминаниями Лейсу.

Хеш’ар осмотрел мокрое несчастное создание в облепившем трясущееся тело платьице и маленьких туфельках на ремешках, из-за которых те удержались на ногах. Сейчас в этом создании с трудом можно было узнать неунывающую, искрящуюся радостью принцессу Дарью. Затем он окинул взглядом крышу, оценивая, насколько здесь надежное место, и развязан связывавшую их веревку. Ему и самому становилось все холоднее. Стресс и вода сделали свое дело.