И снова получил тот же ответ — Мисс Кроуфорд не регистрировалась.
Коротко кивнув, он вышел из отеля. Скользнул в тень и мысленно позвал девушку. Кара, где ты? Некоторое время просто ждал, прислушиваясь, и, не услышав ответа, направился в клинику. А когда заехал на парковку, испытал глубочайшее облегчение, увидев машину девушки.
Алекс оставил Порше рядом с её Камри и вошел в клинику, исполненный решимости выяснить, что происходит.
Дежурная медсестра терпеливо выслушала его и покачала головой.
— Мне очень жаль, сэр, — ответила она. — Мисс Кроуфорд находится в закрытом отделении. Визиты к ней пока запрещены.
— Я хочу встретиться с её лечащим врачом.
— Боюсь, он уже ушел. То есть, если хотите с ним поговорить, то он, скорее всего, появится здесь лишь завтра утром.
— Скажите, с ней все хорошо?
— Вы член семьи, сэр?
— Нет. Проклятье, вы должны позволить мне увидеться с ней!
Медсестра огляделась по сторонам, подалась вперед и тихо произнесла:
— Я не должна вам этого говорить, но мисс Кроуфорд чувствует себя хорошо. Её просто оставили на ночь, пока ждут результатов анализов. Девушка немного расстроилась, поэтому врач вколол успокоительное, чтобы она смогла уснуть.
— Вы уверены, что с ней все хорошо?
— Да, сэр. Уверена, завтра вы уже сможете её навестить.
— Я не могу ждать так долго.
— Ну, вы можете побыть здесь, если желаете. Я сообщу вам, если что-то узнаю.
— Спасибо.
— Не за что, сэр, — улыбнулась она.
Александр присел на один из жестких пластиковых стульев, постоянно ощущая на себе бросаемые украдкой взгляды медсестры.
Слишком обеспокоенный, он не мог долго сидеть на одном месте и периодически мерил шагами коридор, обдумывая целесообразность попытки самому найти Кару.
Под предлогом заглянуть в кафетерий он устремился по безлюдным коридорам клиники. На указателях значилось, что закрытое отделение находилось на четверном этаже.
Поднявшись туда по лестнице, мужчина прошел через двойные двери с надписью: Закрытое отделение. Посторонним вход воспрещен.
Внутри за небольшим столом сидел охранник. Он поднялся, как только Алекс вошел в помещение.
— Извините, сэр, — остановил он Алекса. — Но сюда нельзя входить без допуска.
Александр кивнул.
— Извините, наверное, я ошибся. — Он глубоко вздохнул и почувствовал невероятное облегчение, уловив запах Кары. Она была там. Крепко спала. — Я ищу Отделение интенсивной терапии.
— На пятом этаже, сэр.
— Спасибо. — Мужчина некоторое время обдумывал, стоит ли пререкаться с охранником. Ростом тот был значительно выше шести футов (прим.: около 180 см), а телосложением напоминал полузащитника футбольной команды из Миннесоты. Да к тому же в тот момент казалось более разумным пойти домой, чем устраивать скандал. Если они не отпустят Кару утром, он, черт возьми, найдет способ вытащить её отсюда.
Покинув клинику, Алекс сделал глубокий вздох. Взглянул на небо и понял, что рассвет был уже близко.
Когда добрался домой, на улице почти рассвело. Алекс хлопнул дверцей автомобиля и зашел в дом, теперь глубоко сожалея о том, что не поддался искушению и не сделал всё, что должен был, чтобы привезти Кару домой.
Тем вечером он проснулся поздно, моментально ощутив в доме чье-то присутствие.
Поднялся, натянул джинсы и свитер и, мягко ступая по лестнице босыми ногами, спустился на кухню.
— Что ты здесь делаешь?
Гейл обернулась и посмотрела на него широко распахнутыми испуганными глазами:
— Вас жду.
— Как ты вошла?
— Я… задняя дверь была не заперта.
Александр нахмурился. Из-за беспокойства о Каре, потребности отдохнуть и восстановить силы, он, очевидно, не позаботился запереть дверь.
Гейл нервно покашляла:
— Мне нужна ваша помощь.
Он приподнял бровь:
— В самом деле?
— Я волнуюсь за Кару.
— Почему? Что случилось?
— Мы ходили к ней сегодня утром, но нас не пустили, сказали, что с ней что-то не так, что ей придётся остаться на некоторое время и пройти ещё какие-то анализы. Нана хотела забрать Кару домой, но медсестра сообщила, что подписанный бабушкой документ дает им право держать Кару столько, сколько нужно. Я боюсь, что с ней что-то случилось, а они просто не хотят нам об этом говорить.
Алекс ударил рукой по столу. «Знал ведь все это время, — злился он, — знал — что-то не так».
Увидев, как потемнел его взгляд, Гейл взвизгнула и отпрянула назад.
Александр тяжело вздохнул. Черт. Он не хотел пугать малышку.
— Продолжай.
— Это все. Нана попросила о встрече с доктором Барретом…
— А это кто такой?
— Это лечащий врач Кары. Но нам сказали, что он пока не может с нами встретиться, поэтому Нана вернулась домой и позвонила Петерсону. Тот сказал, что свяжется с Барретом и узнает, в чем дело. Только я ему не верю. Я хочу увидеть мою сестру.
Гейл пыталась сдержать слезы. Она не хотела разреветься перед этим мужчиной, не хотела, чтобы он считал её обычной плаксой.
— Как думаете, что с ней?
Александр не смог сдержать старое и очень мерзкое ругательство.
— Я не знаю, Гейл. Но обязательно выясню. Обещаю. Держи, — он протянул ей салфетку. — Вытри слезы. Твоя бабушка знает, что ты здесь?
— Нет. Она так расстроена, что решила поспать. С ней миссис Зиммерман. — Гейл высморкалась и вытерла глаза. — Думаете, вы и в самом деле сможете выяснить, что с Карой? Уверена, это что-то ужасное, иначе они бы сказали.
— Выясню, — заверил Александр. — Даже не сомневайся.
Гейл всхлипнула и улыбнулась.
— Я верю вам.
— Отлично. Тебе лучше вернуться домой. Не хочу расстраивать твою бабушку еще больше. У неё и так достаточно причин для беспокойства.
— Хорошо. Вы позвоните, когда выясните, что с Карой?
— Позвоню.
В порыве чувств Гейл бросилась к нему и крепко обняла.
Он стоял, ошарашено уставившись на неё. За прошедшие двести лет ни один ребенок не обнимал его. И теперь на Алекса нахлынули старые воспоминания, знакомые чувства из другой жизни, из иного времени. Он ощутил какую-то странную пустоту, когда девочка отстранилась.
Послав ему застенчивую улыбку, Гейл выбежала из дома.
Александр уставился в окно. Кару держали в изоляции. Теперь он осознал, что винить мог только себя.
Он дал Каре свою кровь, не задумываясь о последствиях. Это, должно быть, нарушило некий химический баланс. Без сомнения, об аномалии было доложено врачам, занимающимся её лечением, и те, не сумев определить причин, решили оставить девушку для исследования. А что может быть лучше для опытов, чем сам подопытный, всегда находящийся под рукой?
