Он вращался все быстрее и быстрее, повсюду наматывая обломки, подобно детской игрушке, сужаясь и поднимаясь все выше и выше в небо, пока с последним визгом, от которого я зажала уши руками, столб не распался, послав черные щупальца дыма в небо.
Ночь умолкла, и дым начал рассеиваться, снова открывая звезды.
Мы все поднялись. Габриэль посмотрел на Этана.
— Возвращайтесь в дом. Вместе с Катчером и Мэллори.
— Возвращаться с дом? — переспросил Этан, его магия и тело вдруг напряглись, заставляя все мои паучьи чувства тревожно покалывать.
— Мы только что подверглись нападению, а вы лишние.
Он имел в виду, что мы не были оборотнями.
Мы были другими.
Мы были подозреваемыми.
Они, несомненно, прежде подвергались нападению. У них были внутристайные трудности, и они их преодолели. Но сегодня они подверглись нападению, без предупреждения, существами, которые, как предполагалось, не существовали.
Это потрясло их. К сожалению, мы были на неправильной стороне этого потрясения.
Мы молча проследовали за Габриэлем в дом, где Финн направил нас на кухню.
Она была большой, с белыми шкафчиками, гладкими черными столешницами и большим кухонным островом[14] с дорогой плитой и некоторым количеством табуреток для повседневного питания. Кухонный персонал Брекенриджей, одетый в их официальную черно-белую форму, наблюдал за нами из угла, когда Мэллори, Катчера, Этана и меня направили в центр острова.
— Садитесь, — сказал Финн, затем исчез из комнаты.
Персонал дома, тоже оборотни, но, видимо, оставшиеся на дежурство во время празднества, стояли вместе, скрестив руки на груди, перешептываясь о нас с нескрываемой враждебностью.
Этан сел рядом со мной, покровительственно положив руку мне на спину. Катчер с Мэллори заняли места напротив нас, и напряжение на ее лице было очевидным. Они изолировали нас в доме, пока сами горевали вместе, напоминая нам о том, насколько различными все-таки были наши миры.
— Что они теперь будут делать? — спросила Мэллори.
— Приводить все в порядок. Скорбеть. Исцеляться, — ответил Катчер, проводя рукой по своей обритой голове.
Мэллори выглядела взволнованной и виноватой, и нервно грызла кончик большого пальца. Я могла прочесть страх на ее лице: она была колдуньей, женщиной, которая использовала черную магию, той, кого они приняли.
Она пришла сюда и принесла с собой смерть.
Словно прочитав мои мысли, она подняла глаза и встретилась со мной взглядом, и груз ее эмоций заставил сжаться мою грудь.
Я снова поняла ее. Так же хорошо, как понимала ее раньше, но сейчас как колдунью, подвергнутую испытанию магией и прошедшую через другую сторону. Возможно, я никогда не забуду прошлого, того, что она сделала. Я не была ребенком, или наивной. Но я могла простить ее, и мы могли двигаться дальше и попытаться построить что-то лучше, что-то более крепкое, чем то, что было раньше.
Но тем не менее, никто не говорил. Я могла справиться с комфортной тишиной, но эта тишина не была комфортной. Я нарушила ее, откашлявшись. Этан, Мэллори и Катчер откровенно вздохнули с облегчением от моих действий.
— Гарпий не существует, — сказала Мэллори. — Они не должны существовать.
— Я не уверен, что они действительно существуют, — ответил Этан, взглянув на Катчера. — Судя по сцене их исчезновения, я предполагаю, что они были магическими?
— Проявление какого-то вида, — согласился Катчер. — Они не были реальными.
— Они убивали, — сказала я. — Они сражались и ранили. Они были реальными.
— Они были материальными, — ответил Катчер. — Но они не были реальными. Не настоящими гарпиями, во всяком случае, — добавил он, на мой вопросительный взгляд. — Они были магическими — обладающие мощной формой и превращенные во что-то объемное и плотное.
Этан с опаской покосился на кухонный персонал, затем наклонился вперед.
— Вот как вы додумались использовать магию, чтобы уничтожить их в конце.
Катчер кивнул, взглянув на Мэллори.
— Она додумалась до этого. Они сражались, как настоящие животные, яростно, проливая кровь, убивая, когда могли. Но их магический след был неправильным. Взгляд в их глазах был неправильным.
— Пустым, — предложила я.
Мэллори посмотрела на меня и кивнула.
— Именно. Больше автоматическими, чем настоящими монстрами. Таким образом, мы раскрутили их обратно.
— Вы раскрутили их обратно? — спросила я. — Что это значит? И используйте негиковское[15], доступное объяснение.
— Есть шаблонный элемент магии, — пояснил Катчер. — Это может быть пение. Чары. Заклинание. Некоторые начинают с этого, но усиливают. Они наслаивают это. Чары поверх чар поверх чар.
Он взглянул на меня.
— Мы взяли те слои, распустили их, разобрали на стихийную магию и рассеяли их. Это заклинание не сработало бы, если бы они были реальными.
— Но это был не просто монстр, — сказал Этан. — Это были десятки гарпий, действующих порознь. Не просто ходящих и тупо бьющих, а что-то со взглядом на скоординированную атаку, и на территории оборотней.
— Ходящих и тупо бьющих? — спросила Мэллори.
— Старый европейский обычай, — ответил Этан. — Прежде, чем создались Дома, некие враждующие вампирские кланы занимались мелкими взаимными перепалками, чтобы обнародовать свои недовольства.
— Бои пощечинами аристократических вампиров? С историческими костюмами? — спросила Мэллори, глядя на меня с явным восторгом. — Я полностью за это и за комиксы, которые этим воодушевляются.
— Скоординированные атаки, — напомнил Катчер, возвращаясь к делу. — Магическое наслоение выполнимо, но это потребовало бы кого-то могущественного и очень талантливого.
Этан смотрел на Катчера в течении минуты.
— Ты мог бы это сделать.
Челюсть Катчера дернулась от намека.
— С достаточным количеством времени, да. Мэллори тоже.
— Есть еще Пейдж, Саймон и Баумгартнер, — сказал Этан. — Они могли бы это сделать?
Пейдж была колдуньей, ранее жившей в Небраске, а теперь в Чикаго. Она не жила в Доме Кадогана, но встречалась с библиотекарем Дома, что было очень близко. Баумгартнер был главой союза колдунов, который исключил из него Катчера, а Саймон был бывшим и совершенно некомпетентным магическим наставником Мэллори.
Катчер барабанил пальцами по столешнице, обдумывая вопрос.
— У Баумгартнера есть магические способности, но у него не было причин делать это. Это бы расстроило его планы. У Саймона не хватило бы смелости.
— Пейдж? — спросил Этан.
