– Не спрашивай! – предупредил Мортон.
– Привет, Дамьен! – Тильда прошла мимо Главы клана. – Пока, Дамьен!
– Пока, – кивнул Дамьен и проводил взглядом брата с мегерой.
Подождал с минуту, пока не появился «хвост» в лице Рубена.
– Ну что? – спросил его Дамьен.
Рубен неодобрительно покачал головой:
– Ты не хочешь знать, чем занимался твой брат примерно с час назад.
– Сексом? – прошептал Дамьен, вопросительно глядя на Рубена. – С Тильдой Свен?
Рубен в ответ только кивнул.
– Я же говорил, – улыбнулся Дамьен.
– Я не понимаю, чему ты радуешься, – справедливо заметил Рубен. – Она… – он указал рукой на пустой коридор, где только что прошли Тильда и Мортон. – Она… …не женщина, а исчадие ада!
– Не смей! – предупредил Дамьен. – Ты о возможной Хозяйке моего брата говоришь!
– Прости, – Рубен почтенно склонил голову. – Больше не повторится.
– Я знаю, кто она, Рубен. Но еще я знаю Мортона. Если он с ней спит, значит, что-то в ней его привлекло. И вряд ли это ее протезы…
– Она испортит ему жизнь, – произнес Рубен.
– Не сгущай краски. Получить Тильду Свен в союзники клана – дорогого стоит! Представь, сколько шороху она наведет в Совете Сообщества!
– Ради усиления позиций в Совете ты готов принести в жертву брата?
– Ну, я же не заставлял Мортона с ней спать? Так, почему бы и не подумать о плюсах такого союза?
– Тебе виднее, – вздохнул Рубен.
***
Тильда устроилась в удобном кресле за столом Мортона.
– Ты заняла мое место, – Мортон навис над ней, как грозовая туча.
– Я инвалид. А ты можешь и на стуле посидеть.
– Я хочу сесть в свое кресло, – настаивал Мортон.
– В твоем кабинете даже софа есть! – Тильда указала на антикварный раритет. – Хочешь – на нее присядь! А хочешь – можешь даже прилечь!
– Тильда, ты опять нарываешься!
– А ты ножкой топни и истерику закати! – Тильда запрокинула голову и уставилась на него своими темно-синими глазами. – Чтобы всем в доме стало известно, что тебя, малолетнего засранца, обидела какая-то инвалидка!
Мортон склонился к ее лицу и прищурился.
– Я могу и по-другому согнать тебя с этого места.
– Угрозы на меня не действуют. За время службы иммунитет развился.
– Я не угрожаю, Тильда, – он перевел взгляд на острый кончик ее уха, – а предупреждаю, – наклонился и втянул этот кончик в свой рот.
Тильда от неожиданности едва на стуле не подпрыгнула. И снова залилась румянцем. Мортон понял, что сейчас сам доиграется: уж больно ее реакция на такую ласку ему понравилась. Да и об играх с ее ушами он подумал еще в машине.
– Оставь мое ухо в покое, – голос Тильды внезапно охрип.
– А не то что? – произнес он и повторил ласку, поиграв с кончиком ее уха языком.
– Я уйду, – ответила она и отвернулась.
– И освободишь мое кресло!
– Подавись, – Тильда хотела встать, но Мортон осадил ее на место.
– Тебе удобно в нем?
– А как ты думаешь? – она перевела испытующий взгляд на него.
– Хочу услышать твой ответ.
– Да, Мортон, мне удобно в твоем кресле. Здесь высокое сидение и мне легче присесть на него, чем на те стулья и, уж тем более, на ту низкую софу. И встать мне с него будет проще, чем со стульев и софы.
– Почему сразу не объяснила свой выбор? – Мортон склонился к ее алеющей щеке и стал водить носом по шелковистой коже.
Кажется, Тильда размякла и спрятала иголки.
– Нападать всегда проще, чем защищаться, – произнесла она, явно наслаждаясь его ласками. – Да и от постоянных объяснений устаешь.
– Это кресло подарила мне мать, – прошептал Мортон. – Никто и никогда не позволяет себе в нем сидеть. Даже Дамьен.
– Мне встать? – тихо спросила Тильда.
– Нет. Я разрешаю тебе сидеть в нем, когда ты будешь приходить в этот кабинет, – Мортон нашел ее губы и стал нежно целовать.
Тильда поплыла и начала отвечать.
– Вы еще не перегрызли друг друга? – голос Дамьена, вошедшего в кабинет Мортона без стука, разрушил прекрасную идиллию. – О! Простите!
Дверь закрылась.
Мортон улыбнулся.
– Он проверял, чем мы заняты, – Тильда отстранилась. – Ты же знаешь, что за нами был хвост?
– Да, он отправил Рубена приглядеть за мной.
– Если ты продолжишь меня домогаться, мы не доберемся до главного – работы! А я пришла сюда работать!
Мортон разогнулся и обреченно вздохнул.
– Это, вроде как, ты мне отказываешь?
– Да! – она широко улыбнулась.
– Хорошо! – Мортон отошел от нее, открыл сейф и достал из него папки с документами.
– Изучай в моем присутствии, – он бросил их на стол перед Тильдой. – Фотографировать запрещено!
– Ты всегда выполняешь чужие приказы? – Тильда достала из кармана телефон.
Мортон тут же вырвал его у нее из рук и спрятал в карман брюк.
– Я хотела позвонить брату и поздравить его с днем рождения!
– Потом позвонишь! Изучай материалы, делай заметки и… …езжай домой! У меня еще много дел на сегодня.
– Занимайся делами, а я поработаю в твоем кабинете, – предложила Тильда.
– Нет, – Мортон подошел к софе, стоящей в углу кабинета, и улегся на нее. – Ты поедешь домой.
***
Тильда открыла папку и начала читать материалы дела. Первая жертва – Энн Фир. Тридцать два года. Найдена мертвой в своем доме супругом, который вечером вернулся с работы. Энн сидела на стуле с высокой спинкой в гостиной перед окном. Рядом на стене черной краской была нарисована цифра «один». Сначала жертве сломали шею, чтобы парализовать руки и ноги, затем сняли скальп и оставили его на голове. Причина смерти – кровотечение из обширной раны на голове, которую несколько раз «освежили». Наркотических препаратов в крови не найдено, зато в желудке Энн обнаружили двадцать три непереваренных таблетки. Название препарата Тильде было хорошо известно: им лечили депрессию. Из побочных эффектов – сонливость и нарушение внимания. Зачем заставлять есть таблетки антидепрессанта перед смертью? И почему Энн усадили возле окна?
– На что ты смотришь, Энни? – прошептала Тильда.
– Ты что-то сказала? – оживился Мортон.
– Нет. Мысли в слух. Не обращай внимания, – Тильда взяла со стола бумагу, ручку и начала делать пометки.
«Шея», «стул», «таблетки», «платье»…
– Платье, в котором обнаружили Энн Фир, из ее гардероба? – спросила Тильда.
– Да. Они все были одеты в платья из своих гардеробов.
– Но на этой мьерке вечерний наряд, а на жертвах из Норама – обычные ситцевые платья.
– Я в курсе, – буркнул Мортон.
Тильда сделала глубокий вдох и открыла вторую папку.
Жертва – Моника Экстан. Двадцать два года. Обнаружена родителями, поздно вернувшимися домой.
– Найти своего ребенка в таком состоянии… – упавшим голосом произнесла Тильда.
Мортон промолчал.
Монике сломали шею и перерезали горло, затем зашили рот, выкололи глаз и отрезали ухо. Смерть наступила от кровопотери. Монику оставили сидящей на стуле с высокой спинкой в гостиной. Ее ладони были повернуты вверх и лежали на бедрах. В левую ладонь вложили отрезанное ухо, в правую – удаленный из глазницы глаз. Глаз «смотрел» на стену, где черной краской была нарисована цифра «два».
Тильда бегло изучила материалы дела, затем закрыла папку и попыталась встать. С первого раза не получилось, и она предприняла вторую попытку.
– Куда ты? – не понял Мортон.
– Я устала и хочу домой, – Тильда смогла-таки подняться.
– Прямо сейчас? – Мортон подскочил с софы. – Ты же только пришла!
– Верни мне телефон, и я вызову такси, – она подошла к нему. – Провожать не нужно.
– Ты что-то поняла, – сделал вывод Мортон. – И делиться информацией не собираешься.
– Это – гребаный символизм, Мортон. Для того, чтобы в нем разобраться, необходимо понять извращенную логику убийцы. Знаешь, почему Фред Баро запретил Норамам копировать материалы первых двух дел?
– Боится панику среди мьеров навести?
– Ладно, зайдем с другой стороны, – Тильда поджала губы, пытаясь с собой совладать и не высказать Мортону все о его тупости. – Назови мне атрибуты мьеров.
