Фордж сильнее прижимает полотенце к животу.
— Человечка знает достаточно, чтобы собрать некоторые части воедино. Она слишком много знает, Трай.
— О чём ты говоришь? — Трайдент проводит рукой по своим светло-русым волосам. — Она почти ничего не знает. Ты уверен, что можешь ей доверять?
Фордж поднимает голову и смотрит мне в глаза. Его челюсть плотно сжата. Его взгляд напряжен. Даже при слабом освещении я вижу, какие зелёные у него радужки. Что-то смягчается в их глубине.
— Да, ей можно доверять.
— Это говорит твой член. — Трайдент качает головой.
— Это не так, — рычит Фордж.
— Так и есть, — настаивает Трайдент. — Печенье «Орео» — великолепно. Она…
— Прекрати называть её так! — в голосе Форджа звучит ярость. Он выглядит взбешённым, даже встаёт на ноги. Полотенце всё ещё прижато к его ране. Если ему больно, он этого не показывает.
— Вот видишь. Ты защищаешь её. Весь такой раздражённый.
— Я не раздражён, — рычит Фордж. — Не больше, чем обычно. — Он пожимает плечами.
Трайдент скорчил гримасу.
— Как скажешь, — признает он.
— Вы двое закончили? — спрашиваю я.
Фордж сжимает челюсти, и Трайдент кивает.
Я делаю глубокий вдох.
— Пожалуйста, скажи мне. Я полагаю, ты не совсем человек. — На секунду я прикусываю губу. — Не могу поверить, что я это сказала. Не человек… кем ещё ты можешь быть? Ты должен быть человеком. — Я хихикаю. — Верно? — Я совсем не уверена в этом. Я играю со своим кольцом. Я стараюсь больше ничего не говорить.
— Мы на четверть люди, — отвечает Фордж.
— Хотя это спорно, — вмешивается Трайдент. — Есть те, кто считает, что это нечто большее. Хотя, и ненамного.
— Давай не будем путать, — рычит Фордж.
— На четверть. — Я киваю. — Хорошо… ладно. Поняла! — Я немного волнуюсь. — А остальные три четверти? — Ладно, я очень волнуюсь! Будучи не совсем человеком, объяснило бы многое из того, что я видела сегодня.
— Вот тут-то всё и усложняется, — признаёт Фордж.
— О боже! — Трайдент проводит рукой по лицу. — Мы окажемся в полном дерьме. Я обвиню во всем тебя.
— Валяй. — Фордж не сводит с меня глаз.
Трайдент опускает голову.
— Ты же знаешь, я не оставлю тебя на произвол судьбы, — стонет он, и в его голосе слышится больше боли, чем когда Форджу выковыривали пулю из его живота.
Выковыривали.
Я вдыхаю и выдыхаю… медленно.
— Не пугайся. — Фордж поднимает руку.
Слишком поздно.
— Не буду, — киваю я.
— Мы наполовину драконы-оборотни.
Я смеюсь. Я смеюсь так сильно, что мне приходится наклониться, чтобы в последствие не пришлось накладывать швы.
— Прости.
Дракон.
Оборотень.
— Ты испугалась, — говорит Фордж, это не вопрос.
— Да, — я перестаю смеяться. Кровь отливает от моего тела. Я сажусь на ближайший диван. Больше похоже на падение. — Да, но совсем немного. — У меня пересохло во рту. Мои глаза широко раскрыты. — На самом деле ты не можешь винить меня.
— Драконы-оборотни — наполовину драконы и наполовину люди. Вот откуда берётся четверть человека. Наши матери — драконы-оборотни.
— Хорошо, — мой голос звучит пронзительно. — Судя по всему, вас гораздо больше?
Он кивает.
— А как насчёт ваших отцов?
— Мой отец — я никогда с ним не встречался — бог. — Фордж пристально смотрит на меня.
— Бог? Бог, как…? — я ломаю себе голову.
— Как Посейдон, Аид, Зевс… мы полубоги, — говорит Трайдент.
— Как Перси Джексон? — я называю имя знаменитого персонажа.
— Что? — на Форджа это не произвело впечатления. — Нет! Ничего подобного.
— Мы называем себя драконами-полубогами, — вмешивается Трайдент. — Нас немного. Драконов-оборотней тоже, хотя их гораздо больше. Человеческое население не знает ни о ком из нас, хотя большинство из нас живёт среди вас.
— Полубоги. — Это полное безумие. Может быть, мне нужна смирительная рубашка. Это и лекарства. Конечно, это объяснило бы, что произошло.
— Мой отец — Посейдон, — продолжает Трайдент. — Я никогда с ним не встречался. Никто из нас не встречался с нашими отцами, кроме Найта, но это долгая история, которую лучше оставить на другой день. Я не хочу тебя пугать.
Слишком поздно.
— Посейдон, то есть бог морей? — мой голос пронзителен. — Этот Посейдон? — Не может быть.
— Он самый, — кивает головой Трайдент.
Мой рот разинут.
— Моё имя говорит само за себя. — Он пожимает плечами, как будто это не проблема (прим. перев. — Trident — трезубец).
— А что насчёт тебя? — я поднимаю брови. — Фордж? — я хмурюсь (прим. перев. — Forge — кузница, кузнечный горн).
— Отец Форджа менее известен, — ухмыляется Трайдент.
— Мой отец — Гефест. Бог огня. Это причина, по которой у меня всё в порядке с руками. Я могу починить что угодно. — Он поднимает руки, и я не могу не пялиться на его большие ладони.
Я вслушиваюсь в каждое его слово, но он не продолжает. Трайдент развивает диалог с того места, на котором остановился Фордж.
— Не слишком хорош во взаимодействии с людьми. Но отлично ладит с автомобилями. «Починить что угодно» — это ещё мягко сказано. Ты художник, не забывай об этом.
— Дракон… Это ты его нарисовал? — вспоминаю я машину на крыше мастерской Форджа. Тот, что нарисован на боку машины.
Фордж кивает.
— Вау. Это талант. — Я всё ещё волнуюсь, но не так сильно, как следовало бы. Не человек. Наполовину дракон-оборотень. Наполовину бог. Чёрт! В это сложно поверить.
— Ты ведь веришь нам, не так ли? — спрашивает Фордж. Он кажется… уязвимым, но трудно думать о Фордже таким образом.
— Да, — киваю я. — Я имею в виду, что тебя подстрелили, — качаю головой, — а ты сидел и ел пиццу, как ни в чём не бывало.
Его плечи расслабляются.
— Могут ли драконы-оборотни на самом деле превращаться в драконов? — я так много хочу узнать.
Трайдент смеётся.
— Не смей! — предупреждает Фордж.
— О, боже мой! — я чувствую, как мои глаза расширяются. — Ты можешь перекинуться? Ты можешь, не так ли?
— Не смей, мать твою, — предупреждает Фордж. Он смотрит на Трайдента, который снова стал Весельчаком.
— Можем, — кивает Трайдент. — Мы намного медленнее делаем это, чем полноценные драконы-оборотни. Это может занять минуту или две, чтобы полностью перекинуться. Включи свет, и я покажу тебе.
— Трай… клянусь грёбанным богом! — голос Форджа понизился примерно на тысячу октав.
— Успокойся. Я не буду полностью перекидываться. Я бы не хотел ничего сломать. — он оглядывает комнату. — Мы становимся большими, — подмигивает он мне. — Кроме того, мне придётся раздеться, и тогда ты влюбишься в меня.
— Чёрта с два, — фыркаю я.
— С другой стороны, может быть, и разденусь. — Трай поднял брови, глядя на меня.
Фордж издаёт рычащий звук, который напоминает мне о диком животном. Тот, который вот-вот нападёт.
— Я шучу, — говорит Трайдент Форджу.
Я делаю, как говорит Трайдент, и щёлкаю выключателем. Когда я оборачиваюсь, он уже задрал футболку. У него также есть татуировки, хотя и не так много, как у Форджа. Он тоже хорошо сложен, хотя и не так, как…
Я прикрываю рот, когда на его груди появляется чешуя. Она зелёная с голубыми вкраплениями. Я поднимаю глаза, и зрачки Трайдента сужаются, как у рептилии. Его голубые глаза кажутся более насыщенными. Как осколки льда.
— Теперь ты можешь остановиться, — рычит Фордж. Он снова садится и при этом морщится.
— Ой. Прости. — Я направляюсь к Форджу. — Я совсем забыла о твоей травме. Сильно болит? — я расширяю глаза, чувствуя себя идиоткой. — Конечно, болит, что за глупый вопрос. Где ты хранишь свою аптечку? Предположу, что тебе не нужна медицинская помощь или…
— Я в порядке. — Я замечаю, что цвет его лица стал лучше, но всё равно Фордж выглядит измученным. Как будто ему больно.
Я опускаюсь перед ним на корточки.
— Позволь мне взглянуть. Наверное, нам следует продезинфицировать рану. Если у тебя есть повязка…
