В груди свернулся неприятный ледяной ком — никому и никогда я не позволяла повышать на себя голос, а тут… Думала, что больше никто не прикажет. Сглотнула вязкую слюну, быстро проморгавшись. Счастливые невесты на свадьбах не плачут… наверное. Миг — и рука в отверстии.
Проклятье! Положила, поспешив, левую. Счастье, что отверстие большое и браслет пролез.
Светлые стены дворца окрасились в сиреневый оттенок, регистратор хорошо поставленным голосом зачел свод правил и обязанностей молодой семьи, а мне было смертельно страшно. Горло перехватило.
— Вы согласны?..
Глава 4.3.
— Согласна.
— Согласен…
Слова отдались эхом в висках, голова кружилась все сильнее, рука вдруг начала гореть огнем. И, похоже, не у меня одной. Вот только Каэртан сунул в регистратор правую. И теперь я могла видеть, как вспыхивали на его браслете ярко-алые руны. Перед глазами все плыло и, в какой-то момент, я увидела сверкающую ало-голубую цепь, которая спаяла нас снова воедино. В этот момент она была тяжела и материальна.
Руку прострелило ещё раз — и все закончилось. Никакой цепи. Никаких рун. Ровная прохлада.
— Поздравляю с созданием новой семьи Шаэл, грэссы!
Верно. Мне нельзя носить прежнюю фамилию. И к лучшему.
Медленно и с опаской я вытащила ладонь из отверстия. Ничего! Ни малейшего следа! Ни ожога, ни иных повреждений. Проклятый браслет совершенно спокоен и от него веет скорее прохладой, чем жаром.
Янтарные глаза смотрят холодно и зло.
— Что ж, иди сюда, милая моя жена. Как хороший супруг, я обязан тебя поцеловать, — голос псионика звучит хрипло, и сам он снова кажется хищником, готовым кинуться на дичь.
Чтобы я сбегала? Представь себе лысого зеленого человечка, Альде. Тьфу ты, Шаэл! Вот. Представь, что это он, сверкая огроменными глазами-сеточками, тянет к тебе тоненькие ручки, сверкая лысым черепом…
Чужая рука обвила мою талию, вжимая в разгоряченное тело мужа. Его язык медленно обвел контур моих губ, скользя дальше. Заставил приоткрыть их, выпуская вздох — и ворвался внутрь. Он не был нежным. Напористым, жестким, хоть и не грубым. Он подминал под себя, покорял, завоевывал. Почти кусался, обхватив другой ладонью лицо и сжимая мои волосы.
Зеленый человечек, Альде! В животе ворочался горячий комок, когда мужчина отстранился, но внешне я осталась совершенно равнодушной. Сложно отрицать, что невозможно остаться совершенно безразличной к такому мужчине. И все же… он мне был противен. Да, он многое сделал для меня, спас жизнь и вывез с планеты. Большего от него ожидать не стоит, да и предъявлять претензии глупо.
Глядя прямо в глаза, полные внутреннего пламени, я осторожно вытерла ладонью рот. Чужие ноздри гневно раздулись. Сжались пальцы на правой руке. Но больше он своей злости никак не показал.
— Счастлив вас поздравить, грэссы! Пусть все солнца галактики освещают ваш путь!
К счастью, ящер, копавшийся в настройках системы, не заметил происходящего. Эта раса вообще довольно рассеянна.
— Благодарю, господин Ецик, — я ласково улыбнулась. Парурадоксы вызывали у меня искреннюю симпатию за незлобивый нрав и неизменное уважение ко всем прочим существам, — церемония была великолепна. Пусть звезды дальнего космоса всегда освещают ваш путь, — коснулась пальцами лба в приветствии.
Довольно заклекотавший ящер повторил, кланяясь.
Псионик также сложился в изящном поклоне.
— Благодарим вас за этот радостный день. Мы никогда его не забудем, — в бархатном голосе отчетливо слышалось обещание. Ох, похоже, уж я-то точно его не забуду никогда.
Меня снова подхватили под руку, увлекая прочь.
Как ни странно, за всю дорогу до флайера мой свежеиспечённый муж не сказал мне ни слова.
Лишь снова задав адрес — судя по всему, одной из гостиниц, развернулся, окидывая с ног до головы внимательным взглядом.
— Значит, предчувствия, — пробормотал. По прядям волос пробежали язычки пламени, заставляя вздрогнуть, — будет странно, если супруги общаются друг с другом на “вы”. Мы не на патриархальной планете, так что не стесняйся, — ехидное.
— Не буду, не переживайте, — успокоила, прикрыв глаза ресницами.
Так удобно за ними прятать все — от восторга и счастья до боли, пожирающей душу. И улыбаться, улыбаться всем назло.
— Твой браслет тоже обжег руку? И ты видела руны и цепь? - В голосе мужа прозвучал живой интерес.
— Видела, но мельком. А после все пропало, — я задумчиво посмотрела на свой собственный, чуть задирая рукав рубашки, накинутой поверх сарафана, — я уже решила, что померещилось. И что будем делать?
— Ты — ничего. Будешь учиться, дорогая супруга, — мужчина ухмыльнулся уголком губ, отчего шрам снова исказил лицо. Сегодня отдыхай, а завтра пойдем в Академию. Я оставлю тебя на некоторое время в гостинице, но, думаю, стоит приобрести собственный дом.
Сколько же у него денег?!
— Я уже поняла, что от меня требуется молчать и повиноваться, — отвернулась, смотря, как проплывают под нами великолепные пейзажи, — только учти, дорогой супруг, бессловесной куклой я не буду! — и сверкать глазами я умею ничуть не хуже.
— Обсудим все после поступления. Пока мне не за что тебя уважать и ни к чему менять свое поведение. Это я тебя спас и вытащил, подставляя себя под удар, да ещё и словил сюрприз от ар-ани!
Интересная позиция!
Впрочем… мы оба вымотаны. Полет не дал отдохнуть — слишком сильно было нервное напряжение. Я могу злиться сколько угодно, но сейчас мы в одной лодке.
Прикрыла глаза, откидываясь на спинку сиденья, и задремала.
Как говорили предки — утро вечера мудренее. И пусть пока ещё не вечер, но стоит набраться сил, раз уж есть возможность.
…Девушка дремала и не видела, как задумчиво смотрел на нее мужчина. Как быстро двигались его пальцы, выписывая в воздухе мерцающие энергетические линии. Как он хмурился, касаясь пальцами горла и тревожно оглядываясь назад.
За ними совершенно точно кто-то следил. Но вот кто именно — люди Совета, Таэру, его собственные товарищи псионики, или…
Пожалуй, несмотря на риск, придется сегодня выйти на связь. Слишком долго он пропадал, а древний не отличается терпением.
Интерлюдия 2. О высоком начальстве.
Знающий человек и большой секрет – к заговору.
Личное мнение Советника
Каэртан закрыл глаза, отрешаясь от реальности. С каждым разом делать это было все легче. Смешно вспоминать, каким никчемным ничтожеством он был раньше. Наивным. Доверчивым. Честным. Он достаточно заплатил за свою глупость.
Его тело обмякло в кресле, а дух отправился в полет. Есть некая ирония в том, чтобы делать это из местного центра псиоников. Были бы они так же радушны, если бы знали, с кем он общается?
Дух сверкающей сверхновой пронесся вперед — от точки до точки. Создание всегда знает, где его создатель, и разорвать эту цепь невозможно. Сколько прошло времени? На самом деле — миг, а для него — несколько томительно-тяжелых часов. И вот уже перед ним расстилается огромный зал императорского крейсера. Руаррат нисколько не изменился с их последней встречи.
Сегодня это был высокий молодой мужчина с длинными темными волосами, отливающими синевой. Он сидел на троне, закинув ногу на ногу.
Сияющая проекция Шаэла склонилась, опускаясь на одно колено.
— Мой император… вы не на планете.
— Мне сейчас некогда там рассиживаться. Слишком за многим нужно проследить, а на “Крыльях империи” безопаснее. После того, как “Аллегро” все-таки сумели подорвать, я позаботился о том, чтобы этот корабль был совершенно безопасен, — голос древнего перекатывался, отражаясь эхом от стен и напоминая рокот волн, — но ведь ты прибыл сюда не за этим? Не пора ли возвращаться, мой адмирал?
— Все цели прибыли к вам? — Вопрос вместо ответа.
