Я задержала дыхание и прицелилась. Пуля вошла в голову Гризи чуть выше правой брови, оставив после себя аккуратную дырочку. Спустя секунду из нее скатилась первая капля черной жижи и тело, покачнувшись, упало назад. Лишенный подпитки шар тут же растаял. Копошащегося под шкафом Крыха я решила оставить на сладкое.
На первый взгляд, контуженный светлый опасений не вызывал, однако приближаться к нему все-таки не стоило. Боевые маги способны на всякое, тем более воспользоваться заклинанием регенерации на уровне рефлексов. Отпустить его могло в любой момент, а посему медлить не следовало. Я прицелилась, собираясь продолжить освобождение квартиры от незваных гостей, но тут моя "лошадка", наконец, определилась с приоритетами.
Вурдалак мощно оттолкнулся задними лапами и распластался в прыжке. Глаза стремительно приближающегося Тьерена поразили своей осмысленностью. Он швырнул в нас сразу несколько белых плазменных шаров. Высшая светлая магия, мощь в чистом виде. Мы оба знали, чем это должно кончиться.
Вурдалак принял удар грудью. Меня ослепило вспышкой и опалило жаром. Следующее, что помню, полет в направлении горящей гостиной по ходу силовой волны, которая сбила меня вниз, протащила по полу и размазала по днищу перевернутого дивана. В ушах стоял звон, ноги жгло тлеющей тканью брюк. Я потушила себя хлопками и кое-как, кашляя и давясь густым черным дымом, поднялась. У окна, вместе со шторами, дотлевало прогоревшее до каркаса кресло, а пол и стены жадно лизало оранжевое пламя. Заблокированные противопожарные руны на потолке не выдавили из себя и капли влаги. Я хотела закрыть лицо рукавом и только тогда заметила, что крепко сжимаю опаленный с обоих концов кусок ошейника, а серебряные шипы пробили кожу ладони. Выбросила бяку и растерла ранки о штанину.
— Ты еще жива? — донеслось из спальни. — Игры кончились, больше никаких разговоров!
Я громко и от души закашлялась, поражаясь живучести некоторых индивидов.
— Внимание! Защитная оболочка стабильна! Все уровни магии разблокированы!
Голос умолк. Красный тревожный свет сменился отблесками пожара. В квартире стояла тишина, которую нарушал треск огня.
— Ну, все, п…ц тебе! — внезапно расхохотался Крых. — Молись, если можешь!
— Ага, только найду, что под коленки подстелить!
Я бросилась к двери, но в дыму налетела на незапланированную преграду и звучно приложилась о нее лбом. Судя по искрам из глаз, это был Ксюнин шкаф из мореного дуба, доставшийся ей от покойной прабабки. Штука на редкость уродливая, но крепкая. Спасла не один десяток прабабкиных полюбовников от расправы ревнивого прадеда. И жгли его, и взрывали, и топили, да все напрасно. У подруги не поднималась рука заставить Ратмира оттащить его на помойку, но и терпеть сей шедевр столярного искусства в спальне она тоже не могла. Вот мы и поставили его в прихожей, зачаровав от моли, чтобы хранить старые куртки и обувь. Если б я знала, что однажды он станет причиной именно этой шишки на моем лбу, я бы подожгла его в тот же день, как он здесь появился.
Пришлось резко изменить маршрут эвакуации в направлении кухни. Сразу пять белых молний врезались в стену над головой и с грохотом взорвались. Тьерен был в строю, но, похоже, после первого удара у него сбился прицел. Промахнуться-то он промахнулся, но меня с невероятной силой зашвырнуло в кухню, где я исключительно по счастливой случайности избежала столкновения с подставкой для ножей, но налетела бедром на угол кухонной столешницы. Не хрустнуло, но по ноге заструилось теплое. Я вскрикнула и осела на пол, сдерживая подступившую к горлу тошноту. Окно, до которого оставалось всего несколько шагов, смутно светилось в темноте. А в гостиной уже слышался топот. Я закрыла глаза, сосредотачивая сознание на гулких ударах сердца, как на маяке. Один удар, другой, третий. Ритм замедлился, останавливая время, возвращая разуму контроль над телом.
Я распласталась на полу. Над головой пролетел сгусток раскаленной плазмы, и жар опалил спину даже сквозь куртку. Налетел на холодильник и взорвался, заливая все вокруг жидким пламенем. Почти вся наша утварь тут же превратилась в комки оплавленного металла и пластика, а пол — в огненную лужу. Кухню заволокло едким дымом, так что ни дышать, ни нормально видеть стало невозможно.
Со стороны гостиной послышались издевательский смех Крыха и угрозы Тьерена, довести дело до конца и обыскать обугленный кусок мяса, который останется от меня, если только через десять секунд я не выползу отсюда с поднятыми руками. В ответ я наугад разрядила в них половину обоймы и снова, судя по матерному воплю, попала в Крыха.
— Брось сопротивляться, Виринея, это ни к чему не приведет! Ты всего лишь травница, а не маг, да и патроны у тебя скоро закончатся! Ты в ловушке! Неужели ты хочешь для себя такой смерти?
Я не стала вступать в бесполезную полемику. Засунула пистолет за пояс и швырнула в окно горящий табурет. Звон разбитого стекла, шипение огня и ругань преследователей слились воедино. Дальше раздумывать было некогда. Я добралась на заснеженного балкона в два прыжка. Небо было чистым и звездным, а воздух обжигающе-морозным. После дымной темноты кухни мягкий свет луны воспринимался почти болезненно.
Я позволила себе глоток свежего воздуха и с трудом вытянула из кучи хлама в углу старую полетную метлу. Когда-то она послужила мне верой и правдой, но теперь выглядела, прямо скажем, настораживающе. Пучок веток, стянутый потемневшим медным кольцом, уменьшился почти вдвое, а то, что от него осталось, либо было поломано, либо уже близко к этому. Лететь на этом было чистым самоубийством, как, впрочем, пытаться спуститься с седьмого этажа по балконам под обстрелом из плазменных шаров. Но ведь выхода все равно не было.
Я забралась на обледеневшие перила, балансируя рукой с метлой, а второй чертила в воздухе руну полета, страстно надеясь ничего не перепутать. Один неточный пасс… и все могло закончиться вертикально и быстро.
— Граждане, вы только гляньте! — завопил мужик из дома напротив. Он вышел покурить от скуки, а тут такое зрелище. — Самоубийца!
Одно за другим начали загораться окна, из которых высовывались лица и морды хозяев. Граждане откликнулись на полуночный призыв на бесплатное представление, и мороз никого не смущал.
— Вот что современная жизнь с приличными ведьмами делает!
— Знать, не такая уж и приличная, раз прыгать собралась!
— Ты прыгать будешь, а то спать охота!
— Может, вам помочь? — участливо спросили сверху.
Из разбитого окна вылетело несколько белых шаров. Они унеслись в небо и там с грохотом взорвались на счастье любопытных. Наверное, они приняли грохот и искры за салют по случаю мероприятия, потому что желающих посмотреть на представление становилось все больше. Для меня это стало последним предупреждением.
Я просунула метлу между трясущихся колен, зажмурилась и… спрыгнула вниз, готовая к тому, что последним звуком для меня станет свист ветра в ушах.
Тьерен прав, я всего лишь травница, а полет штука хитрая, опасная и прожорливая. Даже самый сильный практик не пойдет на такое без дополнительного источника энергии и защиты, чтобы не расплачиваться резервами организма, которые и так весьма и весьма ограничены. Я же за неимением соответствующих амулетов замкнула заклинание прямо на ауру. Все равно что сунула два пальца в розетку, да еще и стоя в луже воды. Сила устремилась в метлу, не встречая на пути никаких препятствий, словно вода из прорвавшейся вдруг плотины — впереди бесконечность, позади — стремительно мелеющая чаша. Сколько еще я пролечу, прежде чем покажется дно и проводник исчерпает себя до предела, выгорая до тла?
— Ты смотри, Колючкина из 13 вниз сиганула!
— Ну наконец-то!
— Ой, я что-то кровавого пятна не вижу!
— А что, должно быть?
— Ну разумеется!
— Специалисты, блин! — прорычала я, с трудом управляя вибрирующей метлой. Медленно, но верно она начала подниматься от земли. Двор разочарованно загудел. У меня же тряслись руки и грохотало в груди, а глаза застилала ледяная испарина.
