с жара, — донёсся его голос.
Я поколебался.
Я ощутил такое же колебание в остальных членах юнита.
Я глянул на Каренти, затем на Грегора, видя и чувствуя их взгляды.
Не я один заметил интерес Териана ко мне. Выбросив из головы этот нервирующий, но странно интенсивный диалог, я только принял решение пойти первым и последовать за Терианом в кирпичное здание, но тут Варлан меня опередил.
Его длинные, странно бледные ладони так и лежали на его пояснице, когда видящий средних лет плавно шагнул вперёд, поднимаясь по лестнице командного центра «Чёрной Стрелы» и не оглядываясь, чтобы убедиться, идём ли мы следом.
Сделав ещё один глубокий вдох, я всё же последовал, ступив ногой в ботинке на пыльную дорогу и изображая решительность, которой уже не чувствовал.
Надо признать, я ощущал себя выбитым из колеи.
Я до сих пор чувствовал свет Териана.
Я старался не реагировать на мелькающие завитки, изучающие его aleimi, а также не обращать внимания на лёгкость и тщательность его действий, которые немного нервировали. Я не мог не заметить чередующиеся отголоски хищности и собственничества в его свете, а также посыл, живший в этих деликатных касаниях.
Мой живот уже болел. Я чувствовал в своём свете смятение, почти покорность, пока он в некотором роде заявлял на меня права. Я чувствовал, как моё дыхание учащается, член подёргивается, мышцы напрягаются, но мало что мог поделать с этими вещами.
Я чувствовал, что другие замечают.
Я ощутил, как они уже отступают своими aleimi от меня, словно Териан как-то пометил меня, и я уже не являюсь одним из них.
На ходу я также осознал, что все мы, включая меня и всех остальных членов моего юнита, пересекли квазипространственную границу, как только двинулись ближе к тому дверному проёму.
Я ощутил, как более плотная и замысловатая конструкция окутала меня сразу же, как только я сделал хоть два шага. Конструкция была буквально пропитана присутствием Териана и его светом.
Она работала над моим светом с деликатной, коварной, и всё же требовательной интенсивностью. От этой перемены у меня перехватило дыхание, а сердце застучало, когда я ощутил саму мощность и намерение, таившиеся за этими сложными сплетениями незнакомого света.
Я не преодолел ещё и половины пути до двери.
Тем не менее, я активно пытался восстановить равновесие, сохранять целостность своего света в Барьерной конструкции, которая явно была призвана доминировать над тем, как двигался и действовал мой свет. Одна лишь её сила впечатляла и пугала меня до чёртиков.
Как только она овладела мной, из моего света выплеснулся густой импульс боли разделения.
Он прикрывался таким слабым щитом, что я знал — это наверняка ощущалось во всей конструкции (включая мой юнит, включая Варлана, включая самого Териана), и эта мысль усилила выброс адреналина, возбудила меня и вместе с тем смутила, особенно когда я вспомнил, что Териан уже открыто поддразнивал меня моим голодом.
Сосредоточившись на внешнем окружении, я почувствовал, как конструкция обхватывает и пересиливает свет каждого видящего в моём юните, включая Варлана. Она разорвала на куски меньшую конструкцию, которую Варлан использовал по дороге сюда, и разодрала её, как кошка когтями рвёт бумажную салфетку.
Эти пытливые завитки света сделались более пытливыми в моём aleimi.
Я чувствовал это и не мог отрицать, что хочу его.
Я также не мог отрицать, что часть моего света уже относится к Териану как к потенциальному любовнику. Я относился к этому видящему с верхушки Пирамиды как к тому, кого намеревался соблазнить… или, точнее говоря, как к тому, кому собирался позволить соблазнить меня.
Как только это осознание отложилось в моём сознании, я почувствовал, как к лицу опять приливает тепло.
Моё смущение усилилось, когда я заметил, что другие видящие из моего юнита даже сейчас следят за нашими с Терианом взаимодействиями в Барьере. Я почувствовал, как они заметили, что боль разделения в моём свете усиливается и всё явственнее просачивается в моё физическое тело.
Я стискивал зубы к тому моменту, когда наконец-то вошёл в фойе здания.
К этому времени я настолько потерялся и погрузился в Барьерное пространство Териана, что испытывал головокружение.
Предупреждение Варлана превратилось в тусклое воспоминание.
Если предложение было настоящим, а не очередным тестом моих реакций, то я сделаю так, как хочет Териан. Я был членом Организации. В первую очередь я был из Организации.
Я сделаю то, что требуют от меня вышестоящие.
Где-то на далеком фоне этой плотной, искажающей сознание конструкции, за светом моего юнита и самого Варлана, за безмолвием тех разноцветных, тоненьких как волоски Барьерных нитей…
Я услышал, как Териан смеётся.
Глава 7. Пляжный домик
Конспиративное жильё Организации #09281U
Прибрежная территория
Пляж Малибу, Калифорния
24 декабря 1954 года
— Ты разве не будешь плавать? — спросил Териан.
Когда другой видящий не ответил, он посмотрел на своего друга и нахмурился при виде отрешённого взгляда Дигойза.
Он узнавал это выражение.
Он знал это неподвижное выражение — оно появлялось у Дигойза, когда он работал в Барьере. Вытянутое и угловатое лицо видящего смотрело в сторону океанских волн, но Териан сомневался, что тот видит небо, песок или море перед собой.
— Ты работаешь? — пошутил он.
Когда тот не перевёл взгляд, он пихнул друга в плечо, заставив Дигойза дёрнуться, сфокусировать взгляд и повернуться.
— Это должен быть отпуск, — пожурил Териан. — Канун Рождества же. Ты вообще не уважаешь любимые праздники наших человеческих кузенов?
Дигойз фыркнул, толкнув Териана в ответ.
— Ты вечно пилишь. Пилишь наоборот. Ты пилишь, заставляя меня ничего не делать.
— Ты будешь плавать или нет, Реви’? — спросил Териан, витиеватым жестом руки указывая на Тихий океан. — Мы у океана. Каков смысл во всём этом отвратительном песке, если ты не собираешься плавать?
Высокий мужчина снова фыркнул.
Положив ладонь на лодыжку Териана, он откинулся на тёмно-синее одеяло, выдохнул и посмотрел на волны.
— Тут красиво, — признал Дигойз. — Но эта вода сейчас пи**ец какая холодная, — напомнил ему Дигойз. — Только дурак полезет в Тихий океан зимой.
— Я видел, как ты это делал.
Дигойз пожал плечами, не смутившись.
— Я же сказал. Только дурак.
Териан прищёлкнул языком.
И всё же его нервозность никуда не девалась.
Он до сих пор видел отрешённое выражение в глаза друга.
— Тебя что-то беспокоит? — спросил он после очередной паузы. — Или ты по привычке помешался на работе?
Подумав над своими словами, он ощутил, как его настроение скисает.
— Это опять из-за того новенького рекрута? Из-за той, с которой ты проводил каждую секунду бодрствования
