коряга двуногая. Порядочных кошек дразнит. Кис-кис, кис-кис. Думает, я перед ней на задних лапках прыгать стану. Тьфу!
Кошь негодующе прищурилась, демонстрируя свое «фи» и приготовилась деловито зашагать прочь. Но что-то в моем выражении лица, одуревшем от переизбытка, мягко говоря, неправильных событий, заставило ее промедлить.
- Кошка… - шепнули застывшие губы. Будто ультракаин вкололи в десну над передними зубами.
- Нет, блин, крокодил! – окончательно разъярилось чудо природы.
- Говорящая…
- Чего? – глазищи беспокойно заморгали, с наглой морды вмиг исчезло превосходство.
- И она тоже видит форд…
Прежде чем сознание померкло, мозг успел констатировать, что свалившись в беспамятстве в сугроб, я рискую не очнуться и стать безликой статистической единицей в криминальной сводке за праздники, которая появится на сайте МВД. Но это не помогло. Глаза закрылись, стирая все несуразности….
Приснилось что-то волшебное. Воздушное и легкое. Не то пуховая перина, не то облака, раскиданные пушистой ватой по голубому небу. Помню только, что погружалась в это белоснежное блаженство, застывала в невесомости и наслаждалась нереальной свободой. От всего на свете. Ни счастье ли это? Ни забот, ни тоски, ни обязательств.
А потом – у самого-самого горизонта, где рождаются сотни маленьких радуг, мелькнула призрачная фигура. Показалась на одно мгновение, чтобы снова раствориться в небытие. Но мне хватило и этого. Чтобы узнать. Почувствовать. Сойти с ума от радости. Приготовиться бежать – по земле или небу, неважно. Чтобы найти и больше не отпускать…
Но реальность ворвалась в сознание (или наоборот?) слишком резко и сразу. Голова взорвалась ярко-алыми всполохами, в ушах зазвенело десятками церковных колоколов. И родной до сумасшедших мурашек голос проникновенно зашептал, впечатывая смысл в каждую клеточку, в каждый нейрон:
«Нельзя умирать. У тебя есть предназначение…»
- Очнитесь! Ну же! – теплая ладонь похлопала по застывшим щекам, стряхивая с них белых мух, успевших слипнуться. – Отлично! Поднимайтесь быстрее, пока окончательно в снегурочку не превратились!
- А?
Взгляд плохо фокусировался на незнакомом растерянном лице, но тело без труда почувствовало, насколько сильны руки. Меня вернули в вертикальное положение, оторвав от земли (пардон, от сугроба) как пушинку. Ноздри защекотал приятный запах мужской туалетной воды - не приторный и не резкий. Варежки скользнули по холодной ткани пуховика. Ноги…. А ноги не были готовы держать меня самостоятельно, изволили подогнуться.
- Стоять! – велел парень, крепко обхватывая талию. – Девушка, честное слово, я готов исполнить обязанности джентльмена, однако и вам придется проявить немного стойкости. Договорились?
- Ага, - пробормотала я, пытаясь в темноте определить цвет глаз нежданного спасителя.
Но это оказалось задачкой не из легких. Со светлоглазыми часто так – многое зависит от освещения. Он был плечист, что мне всегда импонировало в противоположном поле. Но слишком молод. В смысле, младше меня.
- А что, собственно, произошло?
- Помимо того, что вы решили замерзнуть насмерть в новогоднюю ночь? – парень позволил мне повиснуть на себе. – Где вы живете?
- На проспекте. Недалеко метро. Ой! – меня опять повело.
- Давайте я такси вызову. Не спорьте! – пресек «джентльмен» попытку возразить и полез в карман за мобильным. – Вы же на ногах не стоите. Повезло еще, что кошка мяукала. Тут сплошные сугробы. Тропинки чистили и покидали снег на газоны. Вас совсем не видно было с основной дороги. Что произошло-то? Плохо стало?
- Плохо, - выдохнула я и, пока меня усаживали на лавочку, предварительно стряхнув с нее снег, попыталась извлечь из контуженого сознания события предшествующие отключению. – Погодите, как кошка? Мяукала? Где она?!
- Сидит напротив - на спинке скамьи, - махнул парень пятерней, ожидая ответа оператора, и добавил, забавно округлив глаза. – Никогда такой расцветки не видел. Шедеврально!
Еще бы! Вздрогнув, я недоверчиво покосилась на одну из причин моего обморока и усомнилась в здравости рассудка. С чего это я решила, что кошь записалась в чревовещатели. Почудилось, не иначе. Спьяну.
- Морок, - шепнули губы, пока спаситель диктовал, откуда нас забрать.
- Ты про машину или про меня? – зеленые кошачьи глазища сверкнули в свете фонаря. – Я-то точно существую в реале. Насчет форда поручиться не могу.
Ну, всё. А говорят, белочка приходит только к тем, кто пьет беспробудно неделями. С другой стороны, это ж не белочка, а другая представительница фауны. Оригинальнее в разы. Вечно у меня всё, не как у людей.
- Машина приедет в течение десяти минут, - парень присел рядом. – Кстати, я Иван.
- Яна, - вложила я руку в белой варежке в протянутую ладонь.
- А кошку как зовут? Она ваша?
- Дура-мамаша назвала Жозефиной-Симоной, та еще оригиналка была, - отозвалась кошь, потягиваясь и выгибая спину. – Говорила, папаша у меня особенный. С трехэтажным именем. А люди Кляксой кличут. Кстати, - она молнией сиганула на снег и три прыжка оказалась у меня на коленях. – Может, к себе возьмешь? Я аккуратная. Лоток знаю. Не пугайся так сразу-то, ишь, глаза на лоб скакнули! – под белыми усами спряталась лукавая улыбка. – Мы же обе особенные. Вдруг сегодняшняя встреча – судьба? И вообще, новый год вот-вот наступит. Поработай снегурочкой, исполни желание. Я домой хочу.
- Теперь моя, - ответила я и сердито добавила, заметив, что кошь снова силится улыбнуться. – Временно. А зовут ее Клякса.
Снег продолжал сыпаться из прорехи в небе. Но белые хлопья больше не плясали, как безумные, летели спокойнее. Я замерзала. Хотелось вскочить с лавочки и попрыгать. Но голова продолжала кружиться, и я предпочла сидеть, не шевелясь, в ожидании обещанного такси.
- Скажите, вы всегда бросаете новогодние дела, чтобы приводить в чувство незнакомых обморочных девиц? – на выручку пришел мой привычный «добродушный сарказм». Ну не маразм ли – сидим, молча, когда до боя часов осталось всего-то (я посмотрела на наручные часы) двадцать две минуты?
- Вообще-то, такое со мной впервые, - Иван подышал на застывшие пальцы. – Очень надеюсь, что это не войдет в привычку.
Я понимающе хмыкнула и принялась перетряхивать сумочку в поисках одной весьма необходимой каждой девушке вещицы. Подумалось, что неплохо
