— Адептка Флорен? – спросил я, потому что уже ни в чем не был уверен.
Пухлые губы изогнулись в усмешке.
— Верно, – чуть склонив голову набок, она жадно скользила взглядом по моему телу. – И в то же время ты ошибаешься.
Что это все, хафф побери, значит?
Я помотал головой и, подхватив с пола полотенце, снова завернулся в него, что вызвало разочарованный вздох моей гостьи.
— Как же просто сбить тебя с толку, – она была одета в то же дорожное платье, слегка помятое. Густые черные локоны каскадом рассыпались по плечам, освобожденные от заколок.
— Адептка Флорен, – я сглотнул, так как в ее присутствии мне было сложно контролировать себя. – Будьте добры, объяснитесь.
Интригующе усмехнувшись, девушка подошла ко мне. Я напряженно наблюдал, как она подняла руку и провела пальчиком по моей обнаженной груди. Сердце с силой врезалось в клетку ребер, будто собиралась выскочить. Что она творит? Сама же недавно сопротивлялась изо всех сил.
— Каин, – мое имя слетело с ее губ так, будто она привыкла часто его повторять. – Неужели ты до сих пор ничего не понял?
Я вообще ни хаффа не понял.
Ее ноготок скользил по моей разгоряченной коже, вызывая дрожь во всем теле. Во рту пересохло, а язык будто прилип к небу. Мне пришлось сжать кулаки, чтобы не схватить девчонку и не взять ее прямо на полу посреди гостиной. И пусть бы она кричала и сопротивлялась, меня бы это уже не остановило.
Что за игру она затеяла?
С чего такая резкая перемена настроения?
И как она вообще проникла сквозь защиту? Кто впустил ее в преподавательский корпус?
От накатившей злости в голове немного прояснилось, и, схватив свою гостью за запястье, я отбросил от себя ее руку, будто это была ядовитая змея.
— А раньше тебе нравилось, – она обиженно надула губы и отвернулась.
А у меня от ярости потемнело в глазах. Решила поиграть со мной, маленькая стерва? Каким-то образом узнала, что было между мной и Реджиной? Связалась с родителями и вызнала подробности? Тогда она должна понимать, для чего ее мне отдали. От этой мысли напряжение в паху достигло своего предела. Полотенце топорщилось, выдавая мое возбуждение, и девчонка косилась на внушительный бугор с явным предвкушением.
— Объяснись, – рыкнул я, окончательно потеряв терпение.
— Конечно, – она отвернулась и, подойдя к креслу, упала на него, закинув ногу на ногу. – Есть кое-что, чего ты не знаешь.
— Это вряд ли, – мой взгляд невольно приклеился к обнажившейся лодыжке, но девушка и не подумала одернуть платье. Она как будто нарочно дразнила меня, провоцировала моего внутреннего зверя наброситься на нее.
— Дело в том, что на рассвете перед казнью ко мне пожаловал фей, из-за которого все это и произошло, и предложил мне сделку.
Сердце в груди остановилось, в последний раз болезненно стукнув. Она говорила так, будто…
— Дело в том, что он чувствовал свою вину передо мной, – не обращая внимания на мое замешательство, продолжила девушка и чуть двинула ногой, отчего платье задралось еще сильнее. – Он не мог спасти мне жизнь и помочь избежать исполнения приговора, но поклялся сохранить мою душу до тех пор, пока в Фоэре не появится подходящее тело. Мне пришлось ждать более шестидесяти лет, и все это время я была заключена в кулоне, что в последствии стал семейной реликвией рода Кристофф.
Моя гостья указала на цепочку, что украшала ее тонкую шею. На ней действительно был подвешен небольшой кристалл, в глубине которого как будто клубился туман.
— Но знаешь, – красивые губы капризно изогнулись. – Я устала ждать. И когда во время пространственного перехода кристалл треснул, я заняла то тело, которое оказалось поблизости.
Все внезапно встало на свои места. Картинка оказалась такой четкой и яркой, что у меня перехватило дыхание. Я ведь никогда по-настоящему не ощущал, что ее больше нет.
— Реджина, – хрипло выдохнул я, все еще не до конца веря. Но губы моей возлюбленной медленно расплылись в сладкой, манящей улыбке, подтверждая мою правоту.
В несколько шагов преодолев разделявшее нас расстояние, я положил руки на подлокотники кресла и склонился к самому ее лицу. Мне хотелось вздернуть ее на ноги и так крепко прижать к себе, чтобы затрещали ребра, а потом сорвать с нее это мятое платье и заставить кричать и выгибаться под моими умелыми ласками, но ладошка ведьмы решительно уперлась мне в грудь.
— Не так быстро, мой дракон, – насмешливо протянула она. – Это тело пока мне не принадлежит.
Я застыл, ошарашенно глядя на Реджину.
— Хочешь сказать, Леона Флорен все еще где-то внутри и осознает все, что происходит?
— Не совсем, – ведьма игриво склонила голову. – Моя праправнучка сейчас крепко спит. И пока ее сознание отдыхает, я смогла выйти на передний план.
Она повертела в руках кулон, будто не зная, чем занять руки.
— Я все это время не верил, что ты мертва, – я выпрямился. Возбуждение, охватившее меня в первый миг узнавания, схлынуло. Передо мной, раскинувшись в кресле, сидела моя ведьма, но одновременно это была не она. Как будто кто-то создал копию и вдохнул в нее жизнь.
— Потому что именно так работает наша связь, – самодовольно усмехнулась Реджина. – Ты принадлежишь мне и не освободишься до тех пор, пока мой дух не отправится в Бездну.
Стоп. Она же говорила про пять поколений.
— Ты с самого начала знала, что так будет? – внутри меня взметнулась злость. Захотелось до хруста сдавить это нежное горло, и меня остановило лишь то, что так я мог навредить невинной хозяйке этого тела. Хотя, не все ли мне равно?
— Я предполагала, – ведьма тоже выпрямилась и поправила юбку, прикрыв, наконец, ноги. – Предсказание оракула было слишком туманным. И когда Ричард подписал мне приговор, я до последнего думала, что старая карга что-то напутала.
— Предсказание, значит, – пальцы сжались в кулаки, и мне стоило большого труда не придушить ее собственными руками. Вот же, бери и делай все, что душе угодно. Но с Реджиной никогда не бывает просто. Наша связь не позволит мне причинить ей вред, даже при одной мысли о членовредительстве меня настигала невыносимая боль. Я смотрел на ведьму сквозь пелену тумана, и, готов поклясться, она читала меня, как раскрытую книгу.
— Ты все еще не можешь даже помыслить о том, чтобы причинить мне вред, – девушка одним плавным движением поднялась с кресла и шагнула ко мне. Ее пальчик коснулся моей груди, и я замер, завороженно ожидая, что произойдет дальше. – Даже не пытайся, Каин. Ты лишь сделаешь себе хуже.
— Придет день, – мой голос прозвучал глухо. – И я стану свободен.
Губы ведьмы обиженно надулись.
— Неужели ты все еще злишься? – с искренним недоумением спросила она. – И не хочешь провести со мной вечность? Теперь, когда мы снова можем быть вместе.
Я буду последним идиотом, если поверю. Но при этом мне до крика хотелось, чтобы ее слова оказались искренними.
— Хочешь сказать, что готова остаться со мной? – во рту пересохло от волнения. Я стиснул зубы и не отрываясь смотрел в изумрудные глаза Реджины, тщетно пытаясь прочитать в них ответ.
Каким я, должно быть, выглядел жалким.
— Это твоя награда за верную службу, – ведьма продолжала водить пальчиком по моей груди, и я не знал, чего мне хотелось больше, оттолкнуть эту лгунью или прижать к себе.
Неужели мы будем вместе? С этого момента и навсегда? Но как же Леона Флорен?
— И как долго ты собираешься занимать это тело? – спросил я, надеясь, что у нее есть план.
— Столько, сколько потребуется. Я буду сидеть в тени, пока она будет в сознании, и выходить наружу в часы ее сна.
— Это не может продолжаться вечность, – идея Реджины не показалась мне разумной. – Как я объясню Леоне, если она вдруг, проснувшись, обнаружит себя в моей постели?
— Мы решим этот вопрос, – ведьма порочно усмехнулась. – Ты поможешь мне избавиться от души маленькой феи. Мы изгоним ее из этого тела, и я стану его единственной хозяйкой.
— И что станет с феей? – не то, чтобы мне было до нее дело, но поинтересоваться я был обязан.
