считает ее за человека?
— Это то, что она ела в камере. Ну ещё кашу или бульон иногда.
— Но она больше не камере! Почему ты не дал ей нормальной еды?
— Не думаю, что она сможет съесть что то сложное. — сказал он, снимая кроликов с огня.
Еда аппетитно пахла на всю пещеру. На пару секунд Адриан задумался, заглянул на меня и, вздохнув, поделил еду на три порции. Две из которых отдал мне. Я взяла тарелки и подошла к девушке.
— Держи. — протянула я тарелку.
Девушка не двинулась. Она лишь голодным взглядом смотрела на тарелку. Решив дать ей самой выбрать, будет она есть или нет, я поставила еду перед ней и вернулась к костру. Мы с магом стали молча есть.
Из угла послышался шорох, секунду спустя девушка уже быстро ела свою порцию. Периодически она поглядывала нас, словно боясь, что мы отберем. Из угла слышались звуки пережевывания и тихие всхлипы. Взглянув в ее сторону, я увидела как девушка плачет пока ест, ее слезы падали в тарелку делая блюдо ещё соленей. Похоже, это первое мясное блюдо за долгие годы. Я перевела взгляд на Адриана. Он ел, уткнувшись в тарелку. На душе было скверно.
— Ты уже решила, куда отправишься? — спросил Адриан, когда мы доели.
— Да. Мы отправимся в Силнесс.
— Дай угадаю. К клану Вечной листвы? — хмуро спросил он.
— Да. Я уверена, что они помогут нам.
— Говори за себя. Меня они тут же попытаются убить. Хорошо. Я доведу вас до города. Будем избегать больших дорог. Лучше лишний раз не светиться.
Мы стали собираться. Нагрузив лошадей рюкзаками с припасами, захватив пледы и другие необходимые вещи, мы двинулись в путь. Нам предстояло ехать примерно месяц. К счастью Хилхит был не так уж и далеко от Силнесса. Очень хотелось просто сесть на дракона, но к сожалению, такой способ был слишком заметен, так что придется пробираться сквозь лес.
Первую неделю девушка сторонилась нас и сидела одна. Она с радостью ела все, что ей предлагали. Вскоре немного привыкнув к нам, она стала садиться ближе к костру, видимо, поняв, что мучить ее мы не собираемся, хотя она все ещё с опаской смотрела на Адриана. Все же он был тем кто долгие годы был рядом с отцом, и она это знала.
Из разговора с магом я узнала, что девушке семнадцать, и она жила в камере примерно с восьми лет. Однажды Аифал привел ее и запер там. Первое время она кричала и плакала, не желала делиться кровью и боролась, но со временем словно потухла и стала покорной и безвольной. Адриан не знал ее имени. Тогда ему было девятнадцать и ему было все равно на внезапно появившуюся девчонку. В конце концов таких людей, внезапно появляющихся было много, когда одни становились бесполезны их заменяли другими. В отличие от других пленников эта девушка продержалась там очень долго. Почему то Аифал следил за тем, чтобы она была жива. Просто жива, ведь для ему нужна была ее кровь для экспериментов. Чем она отличалась от других Адриан не знал. Я пыталась говорить с ней, но ответов не получала, хотя она и внимательно слушала меня. В один из вечеров я дала ей имя — Алассэ, в надежде, что она станет счастливой. В тот вечер, когда она узнала свое новое имя, Алассэ слабо улыбнулась и вновь заплакала. Она не была пустой и судя по всему хотела верить, что все будет хорошо. Чем ближе мы становились, тем настороженнее она вела себя по отношению к магу. Последний же просто игнорировал ее существование, как делал все эти годы. Возможно, Адриан не замечал, но подобное отношение сильно беспокоило меня.
Вечерами я пыталась завести беседу, ибо тишина была просто невыносима. В один из таких дней я спросила Адриана про кулон.
— Похоже, он важен для тебя. Твой кулон. Я заметила, что ты часто смотришь на него или прикасаешься.
— Да. Это подарок матери. Она отдала его мне перед своей смертью. Это артефакт.
— Какой она была? Она тоже была темным магом?
— Нет. Она была артефактором. Этот кулон создала она, в надежде, что я не стану таким же как отец. Она создала его ценой своей жизни. Говорят, темные маги не способны на любовь, только на одержимость кем то. Однажды отец увидел ее и не смог отпустить. Он держал ее взаперти с тех пор. У нее могло быть все, платья, украшения, вкусная еда, но не было свободы, ей нельзя было выходить на улицу. Она много раз пыталась сбежать. Она не любила отца, его эксперименты и действия приводили ее в ужас. Вскоре она забеременела и самым большим ее страхом стало то, что я стану таким же. Отец учил меня магии с детства, а темная магия увлекает, и от нее уже нельзя отказаться. Эта вещь должна была помочь мне остаться собой.
— Прости. Мне не стоило любопытствовать.
— Все в порядке. Это было давно. К тому же, похоже, эта вещь не помогла мне. Я заметил, что некоторые мои слова или действия шокируют и ужасают тебя. Наверное, я все таки сильно похож на него.
— Ты не прав. Ты спас меня. И все же забрал Алассэ. К тому же, несмотря на годы практики темный магии, твои глаза все ещё зелёные. А значит, он не бесполезен.
— Похоже, ты стараешься видеть в людях хорошее. Но я знаю, что путь, по которому я иду, не сулит мне ничего хорошего.
Путь до Силнесса проходил бы в мрачной атмосфере, если бы не Алассэ. Она не разговаривала, но я старалась говорить с ней на простые темы. Спрашивала будет ли она есть, удобно ли ей, не холодно ли. Однажды я погладила ее по голове, и теперь она часто подставляла мне свою голову, чтобы я сделала это снова. Она была похожа на котенка, который требовал ласки.
Всю дорогу я думала, как мне поступить, Алассэ. Вроде она уже привыкла ко мне, но ей было опасно оставаться рядом. В итоге, мои мысли просто ходили по кругу, и я так и не смогла ничего решить.
До Силнесса оставалось пара дней пути. Мы все ещё ехали лесом, избегая большой дороги, и планировали выехать из него уже почти перед городом.
Лесные пейзажи успели уже надоесть. Хотелось принять нормальную ванну. Хорошо, что сейчас было лето, и можно было купаться в реке, которая, к счастью, текла по
