- Судя по тому, что удалось выведать у Саши, архивы ПсиНет доступны далеко не всем, - начал рассуждать Лукас. - Их Совет отказался от демократии еще несколько веков назад.
Думая о “своей” Пси, Лукас спрашивал себя, есть ли у нее доступ к нужной информации и не покрывает ли она убийцу? Однако это не слишком-то вписывалось в образ женщины, позволившей котенку-леопарду жевать свой ботинок. Саша Дункан не соответствовала стандартам Пси, она была уникальна. “Уникальная Пси” - настоящий оксюморон.
- Не могу ничего найти об этом чертовом улье для мозгов, - пробормотал Дориан, сидевший на полу. - Даже их долбаные наркоманы отказываются говорить, а ведь они готовы продать мать родную ради очередной дозы.
С этим не поспоришь. Наркомания была бичом Пси, но пока они не пытались всучить свою отраву верам, Лукасу было безразлично, сколько Пси покончило с собой.
- Я следил за матерью твоей Пси. - Вон пересек комнату и прислонился к стене у двери. Свои густые янтарно-золотистые волосы он собрал в хвост. Его хищная природа бросалась в глаза, но мало кто мог догадаться, что Вон - не леопард, а ягуар.
Принятый в Стаю больше двадцати лет назад еще мальчишкой, он стал лучшим другом Лукаса и, наверное, единственным самцом, способным удержать Дарк-Ривер от распада, если с Лукасом что-то случится. И неважно, что леопарды не чуяли в нем альфы.
Вер-ягуары остались верны своим животным инстинктам и по большей части были одиночками, не нуждающимися в иерархии. Однако Вона воспитали как леопарда, и Лукас видел в нем другого альфу, добровольно принесшего ему клятву верности. А еще Вон был одним из трех стражей, сопровождавших Лукаса в ночь кровавой луны, когда он вершил свою месть, хотя ягуару тогда было лишь семнадцать.
- Не хотел бы я встретиться с Никитой Дункан в темном переулке. - Судя по взгляду Вона, он вовсе не шутил.
Лукас выгнул бровь:
- Что удалось выяснить?
- Она сохраняет свое место в Совете уже больше десяти лет, и другие Пси, даже кардиналы, ее боятся. Она очень сильный телепат.
Вон скрестил на груди руки, продемонстрировав маленькую татуировку на правом бицепсе - такие же отметины, как на лице Лукаса, негласное доказательство верности. Примеру Вона последовали все остальные стражи, хотя Лукас их об этом и не просил. У самого же Лукаса на плече замер перед прыжком леопард, напоминавший вожаку о его обязательствах перед Стаей.
- Одного этого мало, чтобы приводить людей в ужас, - заметил Дориан. Никто бы не заподозрил его в неспособности перекидываться, но все давно поняли, что смеяться над ним себе дороже, потому что мало кто мог пережить с ним драку.
- Может и так, - согласился Вон. - Но ее талант особенный. Она может заразить чужой разум вирусами.
- Ну-ка повтори. - Мерси заерзала на больших плоских подушках, которые заменяли Лукасу диван, и откинула за плечо длинные волосы. - Вирусами?
- Похоже, это что-то вроде компьютерного вируса, только воздействует на мозг. Ходят слухи, что Никита так и добралась до Совета – избавившись от всех конкурентов.
Во вкрадчивом голосе Вона звенела сталь.
- Примерно в то же время, когда она заняла свой пост, с несколькими кардиналами произошли загадочные несчастные случаи. На Никиту ничто не указывало, но, по всеобщему мнению, это лишь подтвердило ее право восседать в Совете. Так что она явно не гнушается убийств.
Лукас принялся вышагивать по комнате.
- Мы считали, что все Советники в курсе. Даже если мы ошибаемся, и кто-то из них ничего не знает, то, судя по словам Вона, Никита все равно должна входить в число посвященных.
А если Никите все известно, то она почти наверняка поделилась со своей наследницей-кардиналом. Впрочем, Лукасу очень не хотелось верить в соучастие Саши - пантера была очарована ею, а Лукас не желал испытывать подобные чувства к бессердечной особе.
- Наши ответы у Саши.
Клей, до этого молча сидевший на подоконнике, наконец заговорил:
- Мы должны их у нее выпытать?
Лукас понимал, о чем тот. Веры больше не играли по правилам, только не после того, как восьмерых самок забили словно скот.
- Мы не пытаем женщин, - отрезал он.
- Я о сексе. - Тридцатичетырехлетний страж был третьим, кто, помимо Нейта и Вона, знал все кровавые подробности той ночи, когда Лукас стал альфой во всех отношениях, кроме разве что официального признания. - Ты нравишься женщинам. Сумеешь использовать это влечение против нее?
Дориан расхохотался:
- Клей, ты не знаешь Пси. Секс их привлекает не больше, чем меня - развлечения с волками.
Лукас тем временем обдумывал идею соблазнения Саши, и она ему удивительнейшим образом нравилась. Его тянуло к ней так, что невозможность прикоснуться становилась настоящим испытанием для самообладания. Зверю хотелось уложить ее в постель и раствориться в ее женственности, а мужчине - сорвать панцирь, которым она отгораживалась от мира, и узнать ее настоящую. Однако Лукас боялся выяснить, что Саша прогнила насквозь, что она истинная дочь женщины, которая убивала, не колеблясь.
- Нужно действовать постепенно. Не спугнуть их, - сказал он стражам. - Пусть думают, что мы всего лишь животные.
Какая жалость: Пси все время забывали о том, что у животных есть зубы и когти.
* * *
Попрощавшись со стражами, Лукас перекинулся в пантеру, чтобы немного побегать. Он сразу же учуял чужой запах – один из стражей последовал за ним. Они клялись его защищать, но вовсе не были его телохранителями - ни одному леопарду не понравится, что за ним таскаются няньки. При желании Клей мог легко замаскировать свой запах. Раз он не стал этого делать, значит, просил разрешения присоединиться к альфе.
Сделав крюк, Лукас подкрался к стражу, но за мгновение до того, как он обрушился на Клея всем своим весом с дерева, тот увернулся. Поприветствовав друг друга гортанным рычанием, они помчались по лесу бок о бок. Было в этой гонке нечто бесценное, когда ночной ветер раздувает мех, а посторонний взгляд улавливает лишь пронесшуюся мимо тень и размытое желто-черное пятно.
Любой альфа всегда бегал со своими стражами - это укрепляло узы верности и дружбы, но у Лукаса не возникало подобной нужды с Клеем. Он был связан с ним, так же как с Нейтом и Воном, с той самой ночи, когда они вместе выследили и разорвали на части каждого самца шайки бродяг-леопардов. Таково было возмездие веров - око за око. Лишь месть могла упокоить души его родителей.
Он соревновался со стражами, чтобы испытать свои собственные силу и ловкость. Ни один альфа не мог позволить себе быть слабаком. Пусть веры и были цивилизованнее своих диких собратьев, но вожаку будут подчиняться лишь до той поры, пока он достаточно силен, чтобы возглавлять стаю. И дело не только в физической силе.
