Когда двери лифта открылись, тут же открылись и двери квартиры, и сияющая Майя произнесла:
— Наконец-то! Еда остывает ведь!
Взяв Ванду под локоть, она проводила её в гостиную и, усадив на диван, начала доставать из пакетов человеческую еду. Я от запахов тут же поморщился, но увидев, какими голодными глазами Ванда смотрит на стол, почувствовал угрызения совести. "Они ведь едят чаще нас, а я совсем выпустил это из виду. Надо и с Майей будет поговорить о человеческих пристрастиях и привычках".
Ванда громко сглотнула слюну, и я улыбнулся, наблюдая за ней.
— А вы разве не будите? — увидев только одну вилку, она посмотрела на Майю, а потом на меня.
— Мы с Герой уже поели, а Дамис у нас не любить русской кухни, — ответила Майя и подмигнула мне. — Кстати, Гера в кабинете и хочет с тобой поговорить о делах. Ты иди, а мы тут пока поболтаем о своём, о женском, да и потом у нас ещё масса дел.
— Ну, тогда приятного аппетита, — сказал я, выходя в прихожую и вдыхая воздух полной грудью. "Какая же всё-таки гадость — эта человеческая еда. От одного запаха воротит".
Гера стоял в кабинете возле окна и когда я вошёл, обернулся.
— Майя там уже развила бурную деятельность? — с улыбкой спросил он.
— Да, сейчас кормит Ванду.
— Мы пока довезли еду, я чуть в машине не задохнулся. Запах отвратительный, — он поморщился.
— Я уже успел почувствовать, — ответил я, садясь в кресло. — И как ты его переносил, когда Майя была человеком?
— С трудом, но ведь и Майя мирилась с моим способом питания.
— Ясно… Гера, а можно у тебя кое-что личное спросить?
— Что именно?
— Ты ведь спал с Майей, когда она была человеком?
Он отошёл от окна и сев в кресло напротив, внимательно посмотрел на меня.
— Да, спал.
— А как это с… Ну то есть, разница есть между людьми и нашими женщинами? Это на самом деле так отвратительно, как нам говорили?
— Чтобы я сейчас тебе не ответил, ты ведь всё равно переспишь с Вандой, ведь так? — он изучающе посмотрел на меня.
Я задумался. "Скорее всего — да. Всё ведь надо в жизни попробовать".
— Да, пересплю. Хотя бы раз точно.
Гера так хмыкнул, услышав это, что я с интересом посмотрел на него.
— Раз он переспит. Ну-ну!
— И что это значит? — во мне уже не на шутку стал разгораться интерес. — Всё так плохо или наоборот?
— Дамис, всё, что нам говорили о человеческих женщинах — полный бред, но я этот бред и своему сыну буду рассказывать, — серьёзно ответил он. — Всё дело в том, что секс с человеческими женщинами — это нечто особенное и не может сравниться с сексом у вампиров, — сказав это, он сделал паузу и посмотрел в окно.
— Гера, не томи! Ответь, наконец — это так плохо или так хорошо?
— Это не просто хорошо — это изумительно и попробовав один раз отказаться от этого очень тяжело, — ответил он, и я удивлённо посмотрел на него, а он продолжил. — Хотя и с человеческими женщинами — это по-разному. Женщина женщине — рознь.
Услышав это, я уже не просто удивился.
— Ты что хочешь сказать, что Майя была не единственной?
— Да, было ещё две. Мне важно было понять — дело в ней или в том, что она человек. Со второй это было ужасно, а с третьей, в общем-то, неплохо, но я понял, что мне нужна Майя. А если говорить в общем, здесь дело в физиологии, племяш. Подумай сам — наша температура тела ниже, а у людей выше и соответственно они горячее, причём везде… Надеюсь, ты меня понимаешь? Ощущения настолько необычные, что хочется повторять это раз за разом.
Я понял, что имеет в виду Гера и почувствовал, как внутри разгорается огонь желания и жажда новых ощущений.
— А врут нам с детства, потому что если бы все вампиры пробовали бы спать с женщинами, то мы бы просто вымерли, — продолжил Гера. — Детей у нас не может быть, а к нашим женщинам мы бы вряд ли захотели возвращаться.
— Но ты ведь обратил Майю…
— А это дорогой племяш уже называется любовью, — он улыбнулся. — Когда Иви нам обрезала тормоза и машина перевернулась, я понял, что мне плевать на необычные ощущения, и нужна сама Майя, а не секс с ней, как с человеческой женщиной. И знаешь, ни разу не пожалел о том, что обратил её. И потом, у человеческих женщин есть существенный недостаток.
— Какой?
— Они быстро устают и много спят, — он улыбнулся ещё шире, и я рассмеялся в ответ. — Так что парень, не заблуждайся на этот счёт, думая, что попробуешь разок, а потом забудешь про это. Я когда-то думал точно также, но как видишь, после этого женился.
В кабинет вошла Майя и, посмотрев на нас улыбнулась:
— Ванду я покормила, и отправила отдыхать…
— Вот видишь, — перебив Майю, весело бросил Гера. — Чуть что — отдыхать! — а потом поднялся и, подойдя к ней, обнял. — Как хорошо, что ты у нас уже не так часто просишь отдых.
— А что толку его просить то, — она весело ему подмигнула. — Ведь всё равно не дашь отдохнуть.
— Естественно! — он расплылся в наглой улыбке.
— Пошляк! — она ущипнула его за бок, а потом посмотрела на меня. — В гардеробной стоят пакеты с одеждой для Ванды, когда она выспится — вручи их ей. В гостиной на столике лежат буклеты ресторанов, чтобы ты мог заказывать еду для неё. Запомни, люди питаются три раза в день, поэтому не забывай её кормить, потому что Ванда очень стеснительная и скорее от голода умрёт, чем что-то попросит у тебя. И не думай, что фрукты, сок и вода, которые стоят в зале, это нормальная еда — это просто десерт. И вообще, если будут вопросы, звони. А нам пора, а то Рей и Лари, наверное, у Аскольда уже дом с ног на голову поставили.
— Спасибо Майя, — я с благодарностью посмотрел на неё.
— Должен будешь! — она подмигнула мне и посмотрела на Геру.
— Иди, я сейчас. Мне надо ещё кое-что сказать этому шалопаю, — она кивнула и вышла из кабинета, а Гера сказал: — Открою тебе ещё один секрет отношения с людьми — когда расскажешь ей кто ты, уговори её дать попробовать своей крови, во время секса. Уверен, что тебе понравиться. Правда, потом долго привыкаешь к обыкновенной крови, но оно того стоит, поверь. Я до сих пор помню вкус крови Майи, хотя уже прошло немало времени.
— Хорошо, — ответил я, чувствуя, что интерес к Ванде разгорается всё больше и больше.
"Пожалуй, тянуть не стоит. И уже сегодня вечером можно начать процесс обольщения" — идя за Герой в прихожую, решил я.
Попрощавшись с ними, я тихонько открыл дверь в спальню и прошёл туда. В комнате было темно, потому что шторы были закрыты, но я всё прекрасно видел и, глядя на спящую Ванду, уже понимал, что теперь меня ничего не остановит.
