— Что ты подразумеваешь? Хочешь узнать, не превратил ли я её в лягушку и не разбил ли её авто?
Дэн растерянно поглядел на него своими чёрными глазами. Но Теодору уже было всё равно. Он повернулся и ушёл.
<<Как глупо, ужасно глупо, — корил себя он. — Нет нужды изображать интеллегентство с Эрикой перед Блейком, но другие колдуны не должны ни о чём догадываться>>.
Ничего перед собой не видя и ни на кого не смотря, он пошёл к шкафчику Эрики.
<<Я тут лишь семь дней, — думал он, — а уже успел поругаться с Блейком, вызвать духа и нарушить Законы Ночного Мира!>>
— Теодор, я всюду искала тебя.
Голос принадлежал Эрике. Она излучала радость и энергию, что вообще нельзя было сказать о Теодоре. Эрика глядела на него с улыбкой. Её светлые глаза сияли таким счастьем, что Теодор ощутил, как внутри него всё замирает. Возможно, тёмная полоса в его жизни пройдёт, и всё станет нормально?
— Я звонила тебе вчера, но со мной говорил лишь автоответчик.
Он забыл вчера проверить автоответчик.
— Извини, я был занят. У меня дедушка заболел.
Она тот час же помрачнела:
— Это плохо.
— Ага, — согласился Теодор и украдкой достал из кармана небольшой шёлковый мешочек, набитый травами, который приготовил утром. — Эрика, — в нерешительности начал он, — мы можем побеседовать где-либо наедине? Хотя бы минуту. Мне надо тебе кое-что отдать.
— Я мечтала об этом. Даже известно место, где нам никто не помешает. Идём!
Они покинули школу и пошли к одноэтажному строению, располагавшемуся неподалёку, больше похожему на заброшенный сарай из дерева.
На дверях с облезлой покраской висела табличка:
<<Скоро праздник Хэллоуин!>>
— Это что?
Эрика прижала руку ко рту и загадочно улыбнулась.
Открыв дверь, она поманила Теодора к себе:
— Это старый спортивный зал. Его хотели переоборудовать в центр молодёжи, однако у администрации не хватило средств. А ты что хотел дать мне?
— Это… — Теодор потерял дар речи: то, что он увидел, глубоко его поразило, он вообще забыл, зачем пришёл сюда. — Эрика, это для Хэллоуина? — спросил он, ощущая, что к горлу подступает дурнота.
— Ага. Здесь всякие дурацкие штуки и нестрашные ужасы, оставшиеся с прошлогоднего праздника.
<<В этом нет ничего дурацкого, — подумал Теодор и похолодел от ужаса. — Это страшно>>.
Половина зала была пустой, в ней кучей были свалены поломанные стулья, волейбольные сетки, щиты для баскетбола, унылый портрет дополняли вздувшийся паркетный пол с обшарпанными стенами. Вторая половина напоминала одновременно казино и средневековую пыточную камеру. Теодор медленно пошёл вперёд. Его шаги гулко разносились по всему спортзалу. Он подошёл к паре деревянных кабинок, которые были украшены оранжевыми и тёмными лентами из бумаги.
— Предсказатель будущего… Рулетка смерти… Поймай отрубленную башку… — неторопливо читал он вслух надписи на кабинках.
— В действительности надо было ловить яблоки, — смутившись, пояснила Эрика. — И игры не шибко реальные. Все пользовались игрушечной валютой, которую после можно было обменять на призы.
Но Теодор уже подошёл к другим кабинкам.
Пыточное колесо с распятым на нём чучелом колдуна, испанский сапог, дартс дьявола с колдуном вместо мишени… Фигуры колдунов везде. На одной стене были развешаны тёмные сутаны и остроконечные шляпы. На другой плакаты с намалёванными на них колдунами.
На балке под потолком висели тряпичные куклы, наряженные колдунами. Жирные колдуны, тощие колдуны, старые, молодые, косоглазые, смешные, страшные, глупые… Но их всех объединяло одно — они были безобразными.
<<Так вот как они думают о нас. Люди. Все люди…>>.
— Теодор? Что с тобой?
Теодору казалось, что земля уходит у него из-под ног.
Он резко повернулся к Эрике:
— Что со мной? Мне плохо! Очень плохо! — Он протянул ладонь вперёд. — Ты лишь глянь на всё это! Неужели это смешно? Это что, оформление праздника?
Еле сознавая, что он творит, Теодор схватил рукав Эрики и подвёл её к щиту из дерева с шипами из мягкой резины — копии пыточного орудия.
— Ты как думаешь, люди, когда платят деньги за этот аттракцион, соображают, для чего эта штука предназначалась? Они соображают, что эти шипы были из железа и впивались в тело, разрывая внутренние органы, выкалывая глаза? — Теодор замолчал, у него не осталось сил продолжать.
Эрика выглядела такой же потрясённой, как чуть раньше Дэн. Она никогда не видела Теодора таким.
— Послушай, Теодор… Я сожалею. Я не думала, что…
— А это? — Теодор указал на дыбу. — Знаешь, на ней взаправду пытали колдунов. Ломали каждую кость в теле, а конечности вытягивали, как лапшу. Затем оставляли подыхать.
— Боже, Теодор! — в страхе воскликнула Эрика.
— Глянь на эти изображения. У тех колдунов, которых подвергали всем этим пыткам, не было зеленоватой кожи и горящих глаз. Они не являлись чудовищами, они являлись людьми.
Эрика хотела его обнять, но он от неё отмахнулся.
— Как это всё можно считать забавным? Или тебе кажется, что колдуны именно так выглядят? Скажи, так?! — Его голос звучал почти истерично.
Теодору казалось, что целый окружающий мир раскалывается надвое. На одной — Блейк, Дэн, другие колдуны, на другой — Эрика и остальные люди. Они ненавидят и презирают друг друга. И лишь он находится посередине.
Эрика взяла его за плечо и повернула к себе:
— Нет, я не считаю это всё забавным. Ты можешь помолчать немного и выслушать меня?
Она встряхнула его, и Теодор заметил, что в её глазах блестят слёзы.
— Мне очень стыдно, — продолжала она. — Я не думала, что ты так серьёзно ко всему этому отнесёшься, хотя меня это не оправдывает. Теперь я понимаю, что всё это омерзительно, что я не должна была тебя сюда приводить. Кого угодно, лишь не тебя…
Теодор, только начав успокаиваться, снова насторожился:
— Почему лишь не меня?
Она спокойно поглядела в его глаза.
— Потому что у твоего дедушки такой магазин. Я понимаю, что за все эти обереги с травками, которым в наши дни не придают никакого значения, в старину его обязательно бы объявили колдуном.
Теодор облегчённо вздохнул.
<<Ничего страшного нет в том, что люди считают дедушку колдуном. Колдун для них — это чудак, готовящий чай из трав да самодельные шампуни для волос>>.
Но он не мог упустить представившуюся возможность.
— Да, а меня, наверное, сожгли бы на костре за тот подарок, который я приготовил тебе, — сказал он и протянул ей мешочек. — И ты обязательно заподозрила бы меня в колдовстве, ведь я хочу тебя попросить носить его всегда при себе.
— Я ни в чём тебя подозревать не буду, — убеждённо сказала Эрика и взяла из его рук маленький мешочек, пахнущий сосновой хвоёй.
Именно хвоя хэмпширской сосны и была главным ингредиентом в этой смеси. Ещё Теодор добавил пару трав для защиты и золотой берилл, вырезанный в форме звезды с тридцатью тремя лучами и выгравированным на ней именем древневавилонской богини материнства. Это был лучший амулет от чар Блейка, который он мог дать Эрике.
— Я его поцелую, положу в карман и буду всегда носить при себе. — С этими словами она действительности поцеловала оберег. — Ммм, он хорошо пахнет.
Теодор не смог сдержать улыбку:
— Надеюсь, он будет напоминать тебе обо мне.
— Я никогда не расстанусь с ним, — пообещала Эрика.
<<Очень хорошо>>, — удовлетворённо подумал Теодор.
— Знаешь, пожалуй, мы сможем это место изменить, — вдруг сказала Эрика и огляделась вокруг. — Руководство школы не любит выносить сор из избы. Что, если мы возьмём в классе журналистики видеокамеру и снимем это всё, а затем покажем совету попечителей? Возможно, тогда руководство прислушается к нашим просьбам и даст средства?
Теодор взглянул на часы:
— Давай, ведь я по-любому уже опоздал на немецкий.
Она улыбнулась:
— Подожди тут, я быстро.
