Следующие пару часов проходят как в ужасном сне. Я в принципе не люблю все эти свидания, а особенно свидания вслепую, но изо всех сил держусь. Невпопад отвечаю на вопросы и как могу, выдавливаю из себя стеснительность. Получается глупо, но коварной обольстительницей точно не пахнет, чего и требуется. Наш инкуб любит скромных и тихих красавиц, так что на этот раз играем роль невинной овечки.
Найти среди толпы болванов одного особо опасного — задачка кажется невыполнимой, но деле все куда проще. Перво-наперво ненароком пытаюсь коснуться ухажеров. Инкубы натуры страстные и горячие. В буквальном смысле. Температура тридцать девять для них абсолютно естественна. Уж что там за процесс протекает в их организмах я точно не знаю, но мне определенно нужно искать лихорадящего от жара любовничка.
Такой нашелся. Не сразу, но единственный на всю площадку. Какое счастье! Обидно было бы вытерпеть за зря это идиотское “анкетирование”, повторяющиеся по десятому кругу вопросы и перебежки от столика к столику.
Однако и мне стыдно это осознавать — я явно не пришлась по вкусу намеченной мишени. Эта бессмертная сволочь выбрала другую: зажатую в панцирь и еле выговаривающую от робости слова, готовую вот-вот рухнуть в обморок от оказанного ей внимания. Она хоть валерьянки выпила, перед тем как прийти? С давлением не шутят.
Под мороком рокового красавчика с набором так любимых у барышень внешних данных, инкуб вьется вокруг нее, окучивая по полной программе и засыпая комплиментами. Та лишь тихо млеет. Без слез не взглянешь. Ну все, моя женская гордость задета. Руки так и зачесались. Я-то чем хуже?
Нет, все не так уж и плохо, конечно. На мою долю тоже перепало внимание, и все же самолюбие уязвлено. И кем? Демоническим отродием? Которое по окончанию мероприятия поспешно ретировалось со своей “принцессой”. Интересно, что он ей наговорил? Пообещал проводить до дома?
Пока отбивалась от новоявленных ухажеров, едва не упустила их из виду. Пулей вылетаю из дверей кафе. Садится в машину! ОНА САДИТСЯ В МАШИНУ! Ну не дура, а? Новостных сводок не читает? Или что, мама не учила, что нельзя запрыгивать к незнакомцам в тачку? Инкуб уже захлопнул ее дверцу и движется в сторону водительского места. Еще несколько секунд…
— Эй, тестостеронный вампирюка! — кричу я во весь голос и выхватываю из сумки катар. — Далеко собрался? Есть разговор.
А если не он? А если человек просто температурит? Нет, он. Смятение быстро сменяется страхом, и инкуб рвет когти в сторону мостовой. Даже про машину и побелевшую девчонку забыл. Шустрый, однако. Какая же я предусмотрительная. Хорошо, что надела балетки. Надоело уже убегать на каблуках.
Несусь за ним, давясь горячим дыханием. Вот так темп, а эти твари обладают удивительной скоростью. Мостовая позади, поворот, еще один, еще один, арка через дома и снова к мостовой. Инкуб всячески пытается оторваться, но я гоню как сумасшедшая.
Проезжающие машины, вывалившиеся на улицы прохожие… все сливается в единое черное пятно. В какой-то момент, вынырнувший из-за угла внедорожник едва не сбивает бессмертного, даруя мне несколько секунд форы. Но инкуб хорош, ловко проскальзывает по капоту и бежит через аллею в сторону набережной.
Изловчившись, наскакиваю на него сзади. Габаритная тушка наперевес со мной переваливается через низкую ограду, и мы летим в воду. Ух ты ж ёж, ледяная! Обнявшись лучшими друзьями, не выпускаем хватки, медленно увлекаясь на дно.
Инкуб рвет и мечет. Я порядком его уже достала, судя по испепеляющему взгляду, застланному водой. А вот меня больше заботит то, что воздух в легких начинает понемногу заканчиваться, но соперник так вцепился в меня, пытаясь помешать замахнуться катаром, что даже если захочу — не вырвусь. Кажется, меня решили утопить. Ну правильно, тонешь сам — топи другого.
Какое-то время барахтаемся под водой, ведя молчаливое сопротивление. Сумка соскальзывает с плеча и подхватывается течением. Замечаю ее прощальный отблеск краем помутневшего сознания. Медленно начинаю заглатывать воду, еще чуть-чуть и встречай меня морг. Хотя, может, и нет. Если не выплыву, так и пролежу на дне пока не очнусь.
А тут инкуб еще и подгадывает момент и хорошенько заряжает мне, окончательно вышибая воздух из легких. И при этом открывается, глупец. Мало что соображая, почти вслепую всаживаю ему катар под ребра, прижимая к себе. Тонуть так вместе, дружок. Ты ведь этого хотел?
Хватка ослабевает, а тело заметно тяжелеет, оттягивая меня еще сильнее ко дну. Замечаю сквозь размытые очертания, как кожа инкуба сереет и стягивается, словно мумифицируется. Хороший знак. Выпускаю его из рук и наперевес с оружием с последними силами подтягиваюсь наверх. Голова уже мало что соображает, сознание пустеет…
Заветный глоток воздуха, как же мне тебя не хватало! Отплевываюсь водой и с наслаждением дышу, барахтаясь на поверхности. Тело не выплывает, нигде не булькает, никто не тащит меня за ногу по законам жанра лучших ужастиков… вероятно, дело сделано.
Теперь бы только понять, в какую сторону податься. Забраться обратно по бетонной стене не удастся, слишком далеко до изгороди, но слева виднеются пришвартованные суда. Переведя дух и набравшись новых сил, плыву туда.
Как же на меня смотрят сторожа, когда я выныриваю из воды и забираюсь на пристань! Словно морское чудище увидали. Плевать. Ежась от холода, стаскиваю с себя пиджак и закутываю в него катар. Просто девица, появившаяся из ни откуда или девица с оружием? Выбираем из двух зол меньшее.
Как же холодно! И что теперь делать? Сумка с телефоном и кошельком навсегда канула в небытие. Я мокрая, продрогшая до костей и пустая… Максимально миролюбиво выпрашиваю у одного из сторожил позвонить и набираю номер. Первый, пришедший в голову. Почему он? Да черт его знает. Потому что не так давно набирала его и потому что он предельно легко запоминающийся.
Отвечают не сразу. Час поздний, скорее всего он уже спит. Сейчас еще как пошлет…
— Прости, что поздно, но… можешь меня забрать?
ПОКА ВСЕ ДОМА
Серебристый Астон Мартин тормозит на дороге меньше, чем через полчаса после звонка. Станислав выходит из машины настолько злой, что уже успеваю пожалеть, что рискнула набрать именно ему.
— Когда я говорил: держи меня в курсе дела — это не означало, что ты теперь можешь вызванивать меня, когда пожелаешь, — а вот и заметили мой плачевный вид. Просохнуть я, конечно же, еще не успела. Да еще и так замерзла, что зуб на зуб не попадает. Миллиардер удивленно вскидывает брови. — И что это значит?
— Р-решила по-п-плавать п-перед сном, — дрожа, бурчу я, стискивая к груди спрятанный катар. Согревает несильно, но хоть что-то.
К величайшему удивлению, Станислав стаскивает с себя пиджак и протягивает мне.
— Садись в машину, — какой требовательный тон. Вот будь обстоятельства другие, да ни в жизнь! Сейчас же с облегчением ныряю в салон.
Мой спаситель уже там и включает печку.
— Не заляпай сиденье, — не поворачиваясь, бросает он, защелкивая ремень безопасности.
— П-п-поздно, — утрамбовав завернутый катар на коленях, согреваю руки дыханием. Лето, блин! Тут никакое лето не поможет с холодными северными ночами.
Автомобиль трогается с места, а печка приятно ласкает околевшие ноги. Как же хорошо… кто бы только знал.
— Спрашивать, что ты тут делаешь в таком виде вероятно бесполезно?
— Абсолютно.
— Так и думал. Хорошо, задам тогда другой вопрос: чем обязан такой чести?
Немного отогреваюсь и, по крайней мере, перестаю стучать зубами.
— Потому что я помню только твой номер.
Водитель пока еще ни разу не повернулся в мою сторону, так что его ответы прилетают лобовому стеклу.
— Вот как. Интересно.
— Не обольщайся. Несложно запомнить. Если бы мой телефон оставался у меня — поверь, я бы не позвонила.
Собственно, да. Почему-то такие люди думают, что выделяться надо во всем — даже номера выбирают под стать: короткие, звучные и запоминающие. Пафосные, короче. Но уж что точно хорошо в них, такие легко откладываются в памяти.
