— Жить! — он встал, протягивая мне руку. — Жить! Растить ребенка. Помочь ей осознать, кто она. Научить управлять этим даром.
— Это проклятье, а не дар, — проворчала я.
— Ты не права! — горячо возразил он. — После того, как ты вылечила Абу, тебе не удастся убедить меня, что это плохо. Это великий дар, достойный лишь немногих людей.
— Надеюсь, что ты прав, — прошептала я. — Я всему научу ее, когда она немного подрастет.
— Все будет хорошо, — ободряюще улыбнулся он. — У тебя все получится.
— Я надеюсь. — С моих губ сорвалась горькая усмешка. — Мне придется начать новую жизнь. Я до сих пор не до конца осознала, что у меня появилась дочь.
— На это нужно время.
Я кивнула.
Глава 16
Три года спустя.
Незаметно проходили дни, мелькали, словно кадры в старом черно-белом кино. Лина подрастала, и стало ясно, что она не непен. Я вздохнула с облегчением, когда поняла это.
Но все же, кое-что отличало ее от других — она могла читать мысли близких ей людей. Возможно, это была просто развитая интуиция, возможно скрытые способности. Я не знала. В остальном это был самый обычный ребенок.
Мы так и не смогли выбраться из страны — на границах до сих пор был медицинский контроль. Его не снимали, так как опасались повторения эпидемии после того, как непенов возродили второй раз.
Пришлось смириться, и остаться в Египте еще на какое-то время. Мы часто переезжали, в места, где находилась подходящая для меня работа. Иногда мы с Линой навещали Саида. Он снова вернулся в свой дом, когда почувствовал, что опасность миновала. Абу жил в городе у своей тетки. Он ходил там в школу и готовился к поступлению в колледж.
Жизнь постепенно налаживалась, оставшиеся люди привыкали к миру и создавали новые семьи взамен потерянных.
Я уже не надеялась встретить Рика, и пыталась примириться с этой мыслью. Это было тяжело. Часто во сне я видела его глаза, и каждый раз просыпалась в слезах. Лина ни о чем не спрашивала, но у меня было стойкое чувство, что она все прекрасно понимала. Надежда найти его не хотела угасать.
***
— Мама! — раздался детский голосок рядом с моей кроватью, и я невольно вздрогнула.
— Что случилось, милая? — сонно поинтересовалась я, — не спится?
Малышка запрыгнула ко мне в кровать и нырнула под одеяло.
— Мам… помнишь, ты мне рассказывала, как жила в пустыне? — невинно поинтересовалась она.
— Помню… — сквозь сон ответила я.
— Я хочу туда.
— Хорошо, дорогая, мы с тобой туда обязательно съездим, — согласилась я, снова закрывая глаза.
— Я пойду собирать вещи! — воскликнула Лина, соскакивая с постели и включая освещение.
— Когда? Сейчас? — я не смогла сдержать удивления.
— Да! — ответила она, вылетая из моей спальни, — мы поедем сейчас!
— Но послушай, сейчас ведь ночь. Давай поговорим об этом завтра. Хорошо?
— Ну ма-а-ам… — заканючила дочка, снова возвращаясь ко мне, — давай сейчас. Ну пожалуйста!
— Милая, ну к чему такая спешка?
— Ну пожалуйста… — прошептала она, приближая свое личико к моему и глядя на меня своими глазами, которые так напоминали раскаленный песок пустыни.
— Лина… — простонала я, — давай хотя бы подождем до утра.
— Пожалуйста… — снова повторила она, прожигая меня взглядом, который казалось, проникал в самую душу. В который раз я оказалась бессильна против него.
И я снова не смогла ей отказать.
— Хорошо, иди, собирай вещи, — со вздохом согласилась я, проклиная себя за слабохарактерность.
Дочку как ветром сдуло из моей спальни.
— Да что же это такое? — в сердцах проворчала я, поднимаясь, — тоже вьет из меня веревки! Прямо как…
Перед глазами появилось лицо, которое мне так часто снится. Глаза цвета солнца и раскаленного песка, перевернувшие всю мою жизнь. Я больше никогда не увижу их обладателя. Никогда… Снова воспоминания полоснули по сердцу тупым ржавым ножом. Хотя…
Трудно назвать это воспоминаниями, я ведь никогда не забывала его… Ни на один миг, ни на секунду. Это сделать довольно трудно, когда рядом находится существо, которое смотрит на меня его глазами…
— Мам! Я готова! — малышка выскочила из своей комнаты, неся в руках маленький плюшевый рюкзачок, до отказа набитый детскими вещами.
— Я сейчас, дорогая, подожди минутку.
— Мам! Ну что ты так долго?
— Куда ты торопишься? — поинтересовалась я, вытаскивая из шкафа чистые джинсы, — этот оазис существует уже сотни лет! Ничего с ним не случится за пару минут!
— Я жду тебя в машине! — крикнула она уже в дверях.
Я только покачала головой. Этот ребенок сведет меня с ума.
Через несколько минут мы уже были в автомобиле. Я вставила ключ в замок зажигания и посмотрела на Лину, которая сидела рядом со мной, предусмотрительно пристегнувшись ремнем безопасности.
— Может быть все — таки скажешь, что на тебя нашло? — поинтересовалась я.
— Поехали, — произнесла она, глядя в темноту за окнами автомобиля.
— Нам нужно купить себе что-нибудь в дорогу.
— Ма-а-ам, — снова заканючила малышка, — я ничего не хочу. Ну, пожалуйста, поехали быстрее.
— Если ты не скажешь, что происходит, то мы останемся здесь! — предприняла я последнюю попытку прояснить ситуацию.
— Я хочу в оазис, — надула она губы.
— Хорошо.
Со вздохом я повернула ключ, и мы тронулись с места. Решив все — таки заехать по дороге в круглосуточный магазин за продуктами и водой, я свернула на выезде из города с трассы.
— Мам! Мы едем не туда! — встрепенулась моя девочка.
— Я куплю что-нибудь перекусить, и мы двинемся дальше. Нам придется долго путешествовать, и ты проголодаешься в дороге.
— Ну ладно, — вздохнула она, — только давай не будем покупать много. Хорошо, мамочка?
Я удивленно посмотрела на нее. Зная страсть моей дочери к магазинам и покупкам, я была, по меньшей мере, озадачена. Такое рвение выглядело более чем странно. Что она опять задумала?
Закупив в магазине немного припасов, я выехала на нужную трассу. Она была пуста. Неудивительно, сейчас три часа ночи, все спят. Лина тоже уснула в своем кресле, обхватив ручонками плюшевого зайца.
Дорога была идеально прямая, хорошо освещенная лунным светом и вести автомобиль было не трудно. В тишине на меня снова нахлынули воспоминания. Наш маленький оазис среди пустыни, в центре которого бежит ручей. Наверно там все изменилось… Деревья и кустарники разрослись еще больше. Интересно, мои цветы живы, или уже давно погибли? И большой пологий камень в виде плиты, на котором мы так любили сидеть ночами, освещаемые светом луны.
Рик… Я помню нашу первую встречу, в пыльном ангаре, когда твои глаза не дали мне погрузиться во мрак. Наши вылазки в охоте за непенами, разговоры, объятия и поцелуи. Где ты сейчас? Как бы мне хотелось увидеть тебя… Хоть одним глазком, хотя бы издалека… Просто увидеть твое лицо, твою улыбку, твои глаза… Надеюсь, что у тебя все хорошо. Ты счастлив, и забыл меня…
Погруженная в свои мысли, я только сейчас заметила, что мое лицо мокрое от слез. Я не могу туда ехать… Просто не могу. Каждая крупица памяти жалит меня как дикая оса, причиняя невыносимую боль. Я не могу снова оказаться в том месте, одна. Там все будет напоминать мне о нем…
Поддавшись внезапному порыву, я съехала с трассы и остановила автомобиль.
— Мам! — встрепенулась малышка, — мам, почему мы остановились?
— Мы никуда не едем, Лина… — дрожащим голосом прошептала я.
Ее глаза округлились от удивления.
— Почему? — пропищала она, — почему, мам?
— Прости, милая… Я не могу, просто не могу… — меня душили слезы.
— Мам! Ну не плачь… пожалуйста. Не плачь…
Она вскарабкалась мне на колени и принялась вытирать мое лицо теплыми ручонками.
— Я не поеду в тот оазис, Лина. — отведя взгляд, тихо сказала я.
— Мы не едем туда? — потрясенно прошептала малышка.
— Нет.
Она вдруг скривила гримасу на личике и заплакала. Заплакала так, как плачут люди только от большой потери — молча, без криков и всхлипов. По ее лицу катились слезы, а в глазах была такая боль, что мое сердце почти разорвалось на части.
