Я уселась на стол и взглянула на доску, снова повторив про себя слова, закорючки, сила… вытянув руку вперед начертила в воздухе зигзаг, каральку, еще один зигзаг, и сотворила кристаллик воды, который завис в воздухе напротив моего лица. Молча разглядывала в нем свое отражение, пока кристаллик не упал на пол, оставив от себя мокрую лужицу. Если я не начну стараться, то от меня останется такая же лужа. Это я точно знаю.
— Я еще хочу. — Радость, гор…
— Нет! — В унисон рявкнули учителя. Я насупилась.
— Ну почему? Давайте что‑нибудь еще выучим.
— Нет! — Эти двое направились к выходу.
— Ну пожа — а–алуйста… — Я поплелась следом.
— Нет, нет и нет! — Они подождали, пока я выйду из кабинета и захлопнули дверь.
— Почему?
— Дай нам придти в себя. Еще пара таких вечеров и мы свихнемся.
Тоже мне друзья… Я вот учиться хочу, а они… Гады. Но хорошие гады. И пока единственные, кому я могу здесь хоть немного доверять.
Глава 5. Недолго музыка играла…
Время не только расставляет все по местам,
но и раскладывает по рядам.
Георгий Фрумкер
С Дином мы распрощались далеко за полночь. Он объяснял мне что такое магэн, магический уровень и магический резерв.
На меня накатила усталость, мой мозг уже не особо соображал, но вот что я поняла: магэн — единица измерения магического резерва, который напрямую зависит от магического уровня. Каждое магическое действие измеряется в магэнах. К примеру один кристаллик воды, который я сегодня создала два раза, отнимает один магэн, а шарик, которым в меня собиралась запустить Малена, отнимает три магэн.
У меня, точнее у Ирэне, резерв в сто магэн, тогда как у Малены всего сорок, а у Дина восемьдесят. Друзья отчаянно пытаются объяснить самим себе, как получилось, что резерв Ирэне увеличился в два раза. Лично я даже не могу объяснить откуда у меня вообще магический уровень, магический резерв и магия в целом.
Спать я ложилась довольная и озадаченная одновременно. Довольная результатом многочасового труда в виде кристалла воды, озадачена, собственно, им же. Все‑таки трудно поверить в свои магические способности, когда всю жизнь ты лишь читал об этом книги и был уверен, что магии не существует. Если бы мне на Земле кто‑нибудь рассказал про подобный мир, я была бы первым человеком, вызвавшим психиатрическую помощь.
За раздумьями провалилась в сон и вновь оказалась на знакомой полянке.
Это прямо напасть какая‑то. Третью ночь подряд одно и тоже. И что теперь сидеть и ждать, когда придет «вечный незримый спутник», положит холодную руку на мое плечо, я испугаюсь…
— Ты боишься? — Над полянкой прошелестел уже знакомый голос.
Не ожидала, что она объявится так скоро. Лиса, не бойся, это всего лишь сон.
— Сон? — Насмешливо протянул голос. — Это не сон.
Я медленно опустилась на пенек, посмотрела по сторонам… Никого.
— Ты не можешь меня видеть. — Она что, мои мысли читает?
— Мне не надо их читать, твои мысли — это я.
О, Лиса, можешь расслабиться. Твои мысли тебе ничего не сделают. Это ведь просто мысли, игра воображения, не бо…
— Игра воображения? — Раздался гневный вопрос. — Ты считаешь меня игрой воображения?!
Рокочущий, словно гром, голос окутал все пространство, эхом прозвенел у меня в голове, вызывая невольную дрожь. Вой, которым неизменно сопровождался каждый сон, затих, птицы испугано улетали. Ясное, безоблачное небо заволокли грозовые тучи, закрывая солнце. На полянке вмиг стало темно, холодно и неуютно. Кажется, я ее разозлила.
— Я — то, чего ты должна бояться! — С каждым громыхающим словом небо освещали молнии. — Я — то, что ты должна уважать!
Ливень вмиг намочил мою одежду, вода ручьями текла по полянке образовывая лужи, молнии расчерчивали небо, а тучи, казалось, оседают вниз и вот — вот придавят меня к Земле.
Надо прекращать это буйство природы.
— Я прошу прощения, если обидела, но не могли бы Вы прекратить поливать меня дождем?
Из‑за мокрой одежды стало холодно. Зубы застучали, мурашки толпами побежали по телу.
— Прощаю. — Дождь перестал лить, тучи продолжали нависать. — Смотри внимательно. — Без проблем, знать бы куда смотреть.
Полянка начала преобразовываться, лес исчез, пенек тоже, я шлепнулась на задницу, недовольно фыркнула, вставая на ноги. Огляделась, пытаясь понять, где очутилась.
Полочки, стеклянные шкафы, ящички — все с украшениями, бриллианты, золото, броши, ожерелья, мечи, инкрустированные камнями, гобелены, щиты… Сокровищница.
— Догадливая. — Усмехнулся голос.
Красота, невероятно дорогая, а что‑то, скорее всего, вовсе бесценно.
— И зачем мы здесь?
— Ты любой ценой должна попасть в эту сокровищницу.
Так, так… Меня толкают на воровство? Это хоть и другой мир, но кражи нигде не поощряются.
— Прекрати. Твоя законопослушность здесь никому не интересна.
Сесть в тюрьму другого мира… Нет, увольте.
— Хочешь жить — будешь делать, что я говорю.
Ну, допустим, аргумент веский. Что я должна украсть, для чего, для кого?
— Много вопросов задаешь.
Ты хочешь, чтобы я что‑то украла из сокровищницы. Безделушки здесь не хранят, значит, это что‑то весьма ценное. При этом говорить что это, для чего и для кого оно — не желаешь. Как я тогда, по — твоему, должна это что‑то украсть?
— Кинжал. Последний ящик слева. Ты права, он действительно весьма ценный.
Как будто кинжалов на свете мало… Зачем обязательно красть?
— Ты начинаешь меня нервировать. — Раздраженно прошипел голос.
И кто заказчик?
— Это я скажу когда кинжал будет у тебя.
Игра в слепую. Ох, не нравится мне все это. Отказаться я могу?
— Можешь, проживешь еще недельки две.
Почему две?
— Может и одну… Тебя раскроют, Василиса, в этом даже не сомневайся.
Какой тогда смысл воровать?
— Ты меня нервируешь. Если принесешь кинжал — подозрения отпадут. Начни думать головой, а не попой.
Слышала уже где‑то эту фразу… Ладно, потом вспомню.
Где находится эта сокровищница?
— Наконец‑то, — холодно произнес голос, — я уже думала ты не спросишь. Это, — сокровищница начала растворяться, преобразовываясь в большой дворец из черного камня, с остроконечными пиками башен, витражными окнами… — Дворец Короля Форлыма, ныне правящего.
Что?! Ты издеваешься?! Украсть из Королевской Сокровищницы чистое самоубийство!
— У тебя нет выбора. — Жестко оборвал меня голос.
Мы вновь вернулись на полянку с бабочками, цветочками, солнышком и чувством безысходности.
